Борис Пудалов - Русские земли Среднего Поволжья (вторая треть XIII — первая треть XIV в.)

Итог анализа исторических источников о генеалогии суздальско-нижегородских князей и хронологических расчетов таков: статья «А се князи русьстии» не содержит грубых противоречий, и приведенное в ней родословие Суздальского дома (от Андрея Городецкого) не должно исключаться из научного рассмотрения. Более того, сравнительно раннее появление данной генеалогической версии в рукописной традиции (первая треть — середина XV в.) позволяет отдать ей предпочтение перед версией о происхождении суздальских Васильевичей от Андрея Ярославича (в памятниках не ранее 1540-ых гг.).

Приняв версию родословного фрагмента статьи «А се князи русьстии», необходимо ответить на закономерно возникающий вопрос: как потомки Андрея Городецкого оказались на княжении в Суздале, принадлежавшем ранее другой ветви князей Северо-Восточной Руси? Отвечать приходится на основе косвенных свидетельств, ибо прямых ответов источники не дают. Необходимо вспомнить уже упоминавшееся выше сообщение «Повести о Михаиле Тверском»: великий князь Андрей Александрович перед смертью благословил «на свои столъ на великое княжение сего христолюбиваго князя Михаила» [533]. Факт появления соправителя еще при жизни великого князя вполне согласуется с другими источниками: вспомним сообщения Софийской I о том, как на съезде во Владимире в 1296 г. великий князь Андрей Александрович и князь Даниил Александрович «поделишася великим княжением» и сохраняли союз до 1298 г. [534]Но решение «поделиться великим княжением» должно было сопровождаться «рядом» (договором), который, в соответствии с нормами того времени, предполагал предоставление уделов сыновьям князя, занимавшего ранее «великий стол» (достаточно вспомнить, как ставший великим князем Святослав Всеволодович «сыновци свои посади по городом, яко ж бѣ имъ отець урядилъ Ярославъ» [535]). В заключении такого «ряда» между Андреем Городецким и Михаилом Тверским, по-видимому, и следует искать ответ на поставленный вопрос. Реально договор Андрея Александровича с Михаилом Ярославичем о «великом столе» и о предоставлении уделов сыну (сыновьям?) Андрея мог быть заключен в 1303 г., после смерти Бориса Андреевича. По этому поводу В.А. Кучкин замечает: «Можно догадываться, что в сложной политической обстановке, показателем которой явился Переяславский съезд, Андрей Александрович не решился передать великокняжеский стол своему малолетнему наследнику, реалистически предвидя неизбежную борьбу за Владимир других князей и возможную трагическую участь сына. Поэтому он завещал великое княжение тверскому князю, а за сыном оставил свой отчинный Городец, оговорив, вероятно с Михаилом, сохранность владений молодого княжича. Подобным компромиссом, видимо, и решилась судьба великого княжения» [536].

Принимая гипотезу В.А. Кучкина, необходимо, однако, учесть и свидетельство статьи «А се князи русьстии» (отказывать которой в достоверности оснований ничуть не больше, чем, например, изданной И.М. Кудрявцевым записи об освящении церкви в Вологде, с упоминанием «сына Михаила»). Приходится допускать, что «ряд» с тверским князем должен был предусматривать условия, достаточно выгодные и для Василия, другого сына великого князя Андрея. Если же Василий был старше Михаила Андреевича (что весьма вероятно, ибо первый имел двух сыновей уже в первой трети XIV в., а второй умер бездетным), то логично предположить, что Василию передавался более значительный удеЛ. Именно таковым был Суздаль, владевший которым князь Юрий, сын Андрея Ярославича, умер в 1279 г. бездетным [537]. О существовании у Андрея Ярославича других потомков, кроме Юрия, сообщают лишь сравнительно поздние и весьма ненадежные источники — Никоновская летопись и родословцы не ранее серед. XVI в., опиравшиеся на собственное толкование известий предшествующих летописных сводов [538]. Поэтому есть основания полагать, что после смерти Юрия Андреевича Суздальское княжество оказалось выморочным и вернулось в состав великокняжеских владений. Именно на это, возможно, указывает фрагмент известия о смерти Андрея Александровича в Сокращенном летописном своде 1493 г.: «Того же лѣта преставися князь великыи Андреи Александрович Городецкии, Суздалскыи и Новогородцскыи…» [539]. Если наше предположение справедливо, то становится объяснимой передача Суздаля в удел Василию, которого статья «А се князи русьстии» именует сыном Андрея Александровича Городецкого [540].

Передача великокняжеского Суздаля в удел Василию, сыну Андрея Александровича, по договору его отца с тверским князем Михаилом Ярославичем — это, разумеется, гипотеза. Но в условиях отрывочности источников гипотезы неизбежны, а предлагаемая версия позволяет, на наш взгляд, связать воедино имеющиеся в распоряжении исследователей отрывочные и «глухие» источники (летописные и внелетописные), отсеяв поздние и недостоверные, чтобы дать наименее противоречивое объяснение событий, происходивших в начале XIV в. в русском Среднем Поволжье. Прежде всего, становится понятен ордынский выбор, павший на суздальского князя: похоже, что к кон. 1320-ых гг. только Александр Васильевич да Иван Калита имели законные права на великое княжение Владимирское. Далее, становится понятен и принцип раздела территории великого княжества между двумя князьями, при котором Александру досталось, кроме Владимира, еще и «Поволожье» — Городецкий удел его деда [541]. Наконец, становятся понятны и объяснимы последующие претензии суздальских князей на обладание великокняжеским Городцом и его землями (включая Нижний Новгород).

Получение великокняжеского ярлыка, объединение в одних руках стольного Владимира, плодородных суздальских земель и Городецко-Нижегородского Поволжья — перекрестка торговых путей — позволяли в дальнейшем оказывать гораздо большее влияние на политические судьбы Северо-Восточной Руси. И князь, получивший такие владения, мог претендовать на более заметную роль в отечественной истории [542]. История, однако, сослагательного наклонения не знает. Смерть через «полътретья году» привела к тому, что все вернулось на круги своя: земли великого княжества Владимирского, разделенные по воле хана Узбека, вновь объединились под управлением московского князя Ивана Калиты, получившего ярлык в Орде и платившего за него данями и выходами, «черными борами»… А князь Александр Васильевич остался короткой строчкой в древнерусском тексте, приложенном к летописи, — да еще, пожалуй, прецедентом объединения под одной властью Суздаля, Городца и Новгорода Нижнего. Повторение опыта такого объединения в середине XIV в. привело к возникновению великого княжества Нижегородского.