Николь Лоро - Разделенный город. Забвение в памяти Афин

Разумеется, рукопашный бой всегда выражается в модусе близости: autoskhedón ; но на пике схватки, в этой решающей схватке XV песни, кажется, что близость и в самом деле возобладала над измерением противостояния, и между убивающими друг друга воинами едва ли не воцаряется закон Любви ( Philótēs ), определявшийся Эмпедоклом как раз исходя из ее власти «удерживать элементы вплотную друг к другу» [366] Эмпедокл. DK B19 (=Bollack, 402), с комментариями: Bollack J. Empédocle. T. III: Les origins. Commentaire 1 et 2. 2 ème partie. P. 309–310 [Также см. DK B17 и 18. – Примеч. пер. ]. . Но, если мы говорим о гомеровской схватке [mêlée], в определенный момент мы должны будем вернуть этому слову всю его конкретность: речь идет именно о смеси [mélange] [367] В своем тексте об oikeīos pólemos Лоро указывает, что глагол symmígnymi , употребленный Платоном в «Менексене», может означать не только радостное «смешение» встречи, но и схватку (ср.: Фукидид . I, 49.1). – Примеч. пер. , чему будет вторить одна надпись в Самосе несколько веков спустя, обозначающая военные столкновения в качестве разных форм symplokē [368] « Илиада», XV, 508–510 ( autoskhedíēi mīxai ) и т. д., а также Алкей . Фр. 330, в: Campbell ( meíxantes allálois Áreua ); symplokē: Pouilloux, 14, ст. 30 (Самос, 201–197 годы до н. э.). . Или в других терминах: если борцы, обхватившие друг друга во время гимнастического состязания, напоминают «стропила, которыми вверху скрепил [ ērare ] дом искусный плотник», то о военной схватке Гомер также говорит, что, когда люди сталкиваются лицом к лицу, это значит, что «сладилась битва» ( artýnthē mákhē ) [369] Гомер. Илиада, XXIII, 710–713 (где стропила называются ameíbontes , «обменивающимися»); XI, 214–216 ( hístēmi и прилаживание: artýnō производное от корня *ar- ). .

Слаживание [370] Лоро пользуется особым термином ajointement , служащим французским переводом Fuge, Fügung Хайдеггера, которыми тот, в свою очередь, иногда переводит гераклитовскую harmonía. – Примеч. пер. : это слово уже звучало в разных местах. Важнее всего здесь то, что Гомер, чтобы эксплицитно сформулировать его идею, обращается к слову, производному от корня *ar- , этого индоевропейского способа выразить порядок, говорящего о «тесном приспособлении между частями некоего целого» [371] Бенвенист Э. Словарь индоевропейских социальных терминов. С. 300. Цит. с неб. изм. . Так, ararískō [372] Глагол ērare из цитаты из «Илиады» выше тоже является формой (аористом 3 л. ед. ч.) ararískō. – Примеч. пер. означает акт прилаживания, а harmonía – слаженное соединение как таковое, в его самом конкретном значении: крепеж в несущей конструкции, сочленение костей в теле, и каждый раз в harmonía необходимо реконструировать тесную состыковку двух половин, но это несходные половины, подобно деталям, которые столяр соединяет в ласточкин хвост; философы умножат число частей и назовут это целое составным [373] Sýnthetos. – Примеч. пер. , насчет которого Аристотель уточняет, что его элементы являются enantíoi , противопоставленными между собой [374] Платон. Федон, 92b1: Аристотель. О душе, 407b–408a. .

Разумеется, не во вселенной войны harmonía получает свое наиболее очевидное гражданское значение: близкородственный глагол harmóttō характеризует договорное измерение женитьбы, а кроме того – подлаживание справедливого правосудия под каждого из граждан, задачу законодателя [375] Солон. Фр. 36, ст. 16 и 19 в: West. . Дело в том, что, часто сближаемая с philótēs , любовью, сплачивающей общность таким же образом, каким у Эмпедокла она цементирует связность мира, harmonía так же является соглашением, от которого зависит примирение сторон. Я уже назвала Эмпедокла, для которого Гармония – это одно из имен Афродиты [376] Bollack J. Empédocle. T III: Les origins. Commentaire 1 et 2. 1 ère partie. P. 154. : какой бы большой ни была дистанция между хорошо состыкованной сферой kósmos и политическим универсумом, эмпедокловская harmonía , функционально противопоставляемая кровавой Распре, возможно, является образом, лучше других позволяющим понять то, что города охотно удерживают из архаической логики слаживания (то есть philótēs ), и то, что они всегда уже вытеснили ( neīkos homoíion во всех его формах).

Мирная harmonía Эмпедокла является настолько хорошо слаженной, что там, где осуществляется это слаживание, сразу и принципом, и реализацией которого она является, царит ночь. Стерты различия и размыты контуры – harmonía цементирует мир, откуда как будто бы исчез конфликт. Но если то, что она устанавливает, это – цитируя Жана Боллака – «плотное соединение, устраняющее то расхождение, благодаря которому мы проводим различия в этом мире», другими словами, «абсолютная темнота, более черная, чем ночь» [377] Эмпедокл. DK B27 (=Bollack, 92) с примечаниями: Bollack J. Empédocle. T. I: Introduction à l’ ancienne physique. Paris: Les Éditions de Minuit, 1965. P. 134–135. , не потребуется ли – для того, чтобы голосовать, чтобы решать, чтобы мыслить – желать неприкрашенной ясности распри?

Именно здесь я и обнаруживаю то, о чем греки классических городов не хотят ничего знать: что есть нечто от harmonía в бою; что законодатель, как тот же Солон, слаживает «силу со справедливостью»; что подгонять и подстраивать означает скорее сохранять напряжение, нежели перемешивать до неразличимости. И тогда возвращается философская фигура этого политического вытесненного, harmonía раздора Гераклита. Несходное [378] Гераклитовское diapherómenon , однокоренное с diaphorá , может означать не только «различное, несходное», но и «враждебное». – Примеч. пер. , «находящееся в согласии с самим собой», как «противоустремленная гармония [ palíntropos harmoníē ] лука и лиры» [379] По поводу «ошибки, заключающейся в том, что разделение отделяют от объединения» см.: Гераклит. DK B51 с примечаниями Bollack J., Wismann H. Héraclite ou la séparation. P. 180. О техническо-ремесленном смысле слова harmonía см. также: Battegazzore A. M. La funzione del gesto e la concordia civica. Una nuova interpretazione del fr. 1 di Eraclito alla luce di un passo plutarcheo // Sandalion. 1976. № 1. P. 18. ; напряжение одновременно расходящихся и сходящихся движений или же все то благотворное, что несет в себе оппозиция, как если бы sýn рождалось из día , даже из antí [380] Гераклит. DK B8 с переводом («противостремительное сводит вместе») и примечаниями: Kahn C. H. The art and thought of Heraclitus. P. 193. ; «синапсы» ( synápsies ) – соприкосновения или встречи того, что «позволяет сопринадлежать друг другу», где загадку, как замечает Хайдеггер, представляет собой именно sýn [381] Гераклит. DK B10, где я, вопреки Боллаку и Визманну ( Bollack J., Wismann H. Héraclite ou la séparation. P. 82–83), принимаю прочтение synápsies ; Хайдеггер о sýn – см.: Хайдеггер М., Финк Е. Гераклит. СПб.: Владимир Даль. С. 308–309 и след., 315; Battegazzore A. M. «Háptesthai»: la nozione eraclitea di contatto-ardore // Sandalion. 1980. № 3. P. 5–17. . Но в противоположность непоправимому отделению – вспомним о diístatai из изречения о kykeōn – гераклитовское sýn как раз и заключается, загадочным, конечно, образом, в этом модусе «сближения, которого требует сражение» [382] По поводу ankhibasíē см.: Bollack J., Wismann H. Héraclite ou la séparation. P. 335. . И вот мы видим díkē , которой заправляет éris – справедливость как распря – и pólemos , который превозносится как то, что является поистине самым общим для всех, из чего следует почетность быть убитым Аресом [383] Гераклит. DK B80 и B24. . Короче говоря, победа harmonía , которая представляет собой нечто иное, чем то, что все привыкли под ней понимать: чтобы выразить этот закон, еще раз используется политический язык, и, конечно, в такой перспективе можно было бы извлечь самые разные уроки из гераклитовского стремления всякий раз отдавать первенство негативному термину (в данном случае – aphanēs [384] Гераклит. DK B54 [ harmoníē aphanēs phanerēs kreíttōn : «невидимая гармония сильнее видимой». – Примеч. пер. ], где kreíttōn говорит о некоем krátos . О первенстве негативного см.: Kahn C. H. The Art and Thought of Heraclitus. P. 202, 210. ) внутри оппозиции. Возвращаясь к kykeōn , теперь мы можем лучше оценить дерзость, обнажающую скрытый под элевсинскими согласием и миром момент сотрясения.