Артур Озолин - Из истории гуситского революционного движения

В антифеодальном движении крестьянства был достигнут значительно более высокий уровень борьбы, чем прежде: пассивные формы оппозиции феодализму, широко известные в Чехии прежде, теперь были отодвинуты на задний план. И, наоборот, на первое место выступила высшая форма классовой борьбы крестьянства, возможная в то время, — вооруженное восстание против феодалов, хотя, разумеется, продолжали сохраняться и другие, менее активные формы.

Качественно новым моментом явилось признание наиболее активной частью крестьян необходимости совместной борьбы с горожанами против феодального лагеря. Как уже указывалось нами выше, еще в собраниях на горах были выступления в таком духе. Призыв к единству всех гуситов становится особенно сильным в связи с началом крестовых походов против гуситской Чехии. Среди широких сдоев чешского населения тогда была еще широко распространена иллюзия в отношении возможности прочного и постоянного союза всех гуситов, независимо от их имущественного и социального положения. Только длительный и горький опыт, «уроки» предательства со стороны гуситских панов, затем правых элементов бюргерской оппозиции и, наконец, бюргерской оппозиции в целом, подорвали веру в такую возможность. Сразу после летнего пражского восстания 1419 г. стал оформляться крестьянско-плебейский лагерь, зародившийся еще прежде. Конечно, не следует слишком переоценивать это обстоятельство. Было бы неверно отождествлять плебейско-крестьянский союз в Чехии XV в. с идеей и практикой союза пролетариата и крестьянства в новое и новейшее время. Базой для последнего являлась совершенно иная стадия исторического развития, принципиально иная расстановка сил, наличие теории марксизма, самостоятельных партий пролетариата и пр. В период средневековья пролетариат как класс еще не сложился, а городской плебс, по характеристике Ф. Энгельса, [943] Ф. Энгельс , Крестьянская война в Германии, стр. 29–30. представлял собою еще довольно пеструю массу, не способную руководить крестьянством и не имевшую четко выраженной программы. В крестьянско-плебейском блоке таборитов руководящая роль принадлежала не плебсу, а крестьянству. Когда революционному крестьянству и плебсу не удалось захватить Прагу в свои руки и создать там свой революционный центр, они были вынуждены создать свои центры, например Табор. Передовой плебс городов, как показывают данные судебных записей панов Рожмберков, [944] Popravci kniha pánuv z Rozmberka, ed. Mares F., Praha, 1878. частично ушел в эти военные лагери-таборы; частью, например в Праге, продолжал борьбу внутри города с бюргерской оппозицией за руководство. Вооруженные силы пражан, в том числе, по-видимому, и некоторая часть плебса, мобилизованная на войну и не ушедшая в таборитские города, совместно с таборитами предпринимали нередко вооруженные наступательные и оборонительные операции против феодально-католической внутренней и европейской реакции.

Подчиненная роль плебса в революционном таборитском лагере нашла свое выражение хотя бы в том, что в 72 статьях и иных программных документах радикальных гуситов специфические требования плебса не нашли выражения. Очень мало о них сообщают и нарративные источники.

Некоторые чешские города так и не попали в руки гуситов на всем протяжении вооруженной борьбы, например Чешские Будейевицы, Хеб. В них плебс смог лишь частично примкнуть к гуситам, непосредственно влившись в военные отряды повстанцев. В таких городах власть сохранилась в руках патрициата и высшего духовенства, которые не давали возможности поднять голову угнетенным городским низам. В некоторых городах, например в Кутной Горе, гуситская программа четырех пражских статей была принята лишь временно под давлением гуситов, в результате военных поражений феодалов. Здесь решающие позиции на время заняло местное бюргерство [945] J. Кeir , Právni zivot v husitské Kutné Ноге, гл. I. , которое не давало возможности развернуться плебсу.

Все же в классовой борьбе внутри чешских городов произошел в те годы существенный сдвиг. Она также поднялась на новую, более высокую ступень. Для королевских городов, игравших ведущую роль, хотя они и составляли меньшинство, борьба за внутреннюю независимость от церковных и светских феодалов представляла, в общем, пройденный этап. Однако именно в них особенно сильно проявлялось засилье чужеземного патрициата. Бюргерство и плебс этих городов в годы гуситского движения боролись совместно против патрициата и добились в этом крупнейших результатов, которые были бы невозможны без массового народного движения, без поддержки таборитского лагеря в целом, сыгравшего в этом деле решающую роль. Задача вытеснения старого патрициата с его первенствующих позиций в экономике и политической жизни этих городов была решена в основном в 1419–1421 гг. Бюргерская оппозиция теперь заняла то первое место, которое принадлежало прежде патрициату, и повела борьбу со своим недавним союзников — плебсом. Следовательно, в Чехии в данном случае почти совпали по времени разные стадии классовой борьбы городов, типичные для средневековья. Так, в специфических условиях гуситского движения, в обстановке мощного антифеодального и национально-освободительного движения в чешских землях выступает на сцену третья из известных нам стадий классовой борьбы средневекового города — борьба плебса против бюргерства. Конечно, она не была еще завершена в эти годы. Многие города, главным образом в Моравии, некоторые в собственно Чехии, еще не поднялись, не доросли до нее. Однако она была уже явлением, достигшим широкого распространения.

Существенные особенности были в общественной жизни панских городов, составлявших тогда значительное большинство из общего числа городских (поселений. Они являлись еще к началу гуситского движения собственностью. крупных феодалов. Следовательно, здесь не была еще пройдена более ранняя стадия классовой борьбы городов — борьба с феодалами за свою внутреннюю независимость. С королевскими городами периода вооруженного восстания их роднит то обстоятельство, что от мирных методов освобождения от власти панов (выкуп, королевская грамота на привилегии за особые заслуги и пр.), широко распространенных в догуситской Чехии, они также перешли теперь к вооруженной борьбе. В ходе и итоге гуситского революционного движения многие панские города получили от своих хозяев целый ряд послаблений и преимуществ. Они упрочили и расширили свои экономические привилегии, прежде всего право распоряжаться собственностью, и получили некоторые политические права. Так, 5 октября 1423 г. Сигизмунд по просьбе Яна Каплиржа из Сулевиц разрешил горожанам Тржебнице иметь 12 консулов, избирать из их среды пуркмистра [946] Codex juris municipalis. IV–I. Privilegia nekrálovských mest ceských z let 1232–1452, Praha, 1954, q 340–341. . В 1428 г. горожане из Билина получили право передавать свое наследство родственникам вплоть до седьмого поколения [947] Там же, стр. 350–351. . Некоторые села получили права местечек или городов, например село Побежховице [948] Там же, стр. 346–347. . Отдельным гуситским городам — Прахатицам, [949] Codex juris municipalis regni Bohemjae, t. 3. Privilegia královských mest venkovských v královstvi ceském z let 1420–1526, vydali J. Celakovský, G. Friedrich, v Praze, 1948, c. 144–146. Чешскому Броду, [950] Там же, стр. 181–182. Табору [951] Там же, стр. 161–171, 177–179. — Сигизмунд был вынужден предоставить права королевских городов, бюргерство которых король привлек такой уступкой на свою сторону.