Габриэль Городецкий - Роковой самообман

Оккупация Северной Буковины также мотивировалась стратегическими соображениями. Она принесла Сталину контроль над главными железными дорогами между Украиной и Бессарабией через Черновцы и Львов. Шуленбург прилагал титанические усилия, чтобы скрыть от Гитлера стратегические замыслы Сталина, представляя раздел Буковины как шаг, навязанный Кремлю украинским окружением Сталина. Он напирал на тот факт, что Молотов с готовностью согласился «отказаться от претензий России на Карпатскую Украину». Он предпочел навести глянец на реальные мотивы Советов, таившие в себе потенциальную угрозу столкновения советских интересов с германскими {173} 173 АМВнР. Д. 40. П. 34. Оп. 1 т. Поп. 272. Л. 147. Тилев — МИД, 4 июля 1940; см. также: DGFP. X. Р. 26. Шуленбург — МИД, 26 июня 1940. . Для короля. Кароля стало невозможным отвести от себя удар посредством внезапного улучшения отношений. Напротив, Молотов начал готовить почву для аннексии, собирая сведения о вооруженных конфликтах на границе {174} 174 АВП РФ. Ф. 0125. Оп. 24. П. 118. Д. 3. Л. 24–27. Протокол встречи Молотова с Давидеску, 9 апр. 1940; FO. 371. 24968. R4887/9/37. Анкарская канцелярия — Южному департаменту ФО, 13 апр. 1940. .

Заручившись одобрением Муссолини, Сталин тщательно приурочил аннексию к моменту, пока «внимание воюющих стран приковано к западному фронту» {175} 175 АВП РФ. Ф. 082. Оп. 23. П. 95. Д. 5. Л. 106–107. Шкварцев — НКИД, 28 мая 1940; об Италии см. с. 40–43. . Существенной стороной акции должна была быть быстрота, учитывая находившиеся в его распоряжении многочисленные свидетельства германских намерений захватить Румынию в тиски, возможно, вместе с итальянцами, как только будет окончена битва с Англией. Отставка прозападного министра иностранных дел Гафенку 30 мая укрепила в Кремле впечатление, что Румыния качнулась в сторону Германии {176} 176 Там же. Ф. 059. Оп. 1. П. 318. Д. 2191. Л. 104–107. Куколев — Деканозову, 24 мая 1940; Новиков Н.В. Воспоминания дипломата. С. 45. См. также о похожем впечатлении, создавшемся у Шуленбурга и Кестринга: DGFP. IX. Р. 396–397. 21 мая 1940, и у Кэмпбелла в Белграде: FO. 371. 24889. R5894/5/7. 8 мая 1940. См. также: UD: s Arkiv 1920 ARS. НР/1548/ХХХШ. Ассарассон — МИД, 14 июня 1940. . Благоприятным временем представлялся конец июня, когда, согласно некоторым разведывательным донесениям, легшим на стол Сталина, Гитлер планировал атаковать Англию {177} 177 ГРУ ГШ РФ. Оп. 918. Д. 4. Л. 119–120. Рапорт 5 отдела РККА, 23 июня 1940. . Готовясь к следующему шагу, Сталин согласовал с немцами вопрос о возобновлении поставок, которые фактически прекратились {178} 178 АВП РФ. Ф. 06. Оп. 2. П. 14. Д. 155. Л. 181–184; Ф. 059. Оп. 1. П. 319. Д. 2194. Л. 86. Телеграмма Молотова Лаврентьеву, 23 июня 1940. См. также: DGFP. IX. Р. 412–414. Протокол встречи Молотова с Шуленбургом, 25 мая 1940. .

21 июня генерал-лейтенант Эрнст Кестринг, с давних пор бывший германским военным атташе в Москве, сообщил советскому наркому обороны о жестких условиях, навязанных Франции, и унижении, испытанном ею при подписании капитуляции в «историческом вагоне» в Компьене {179} 179 АП РФ. Ф. 3. Оп. 64. Д. 674. Л. 128. Протокол встречи Осетрова (Наркомат обороны) с германским военным атташе генералом Эрнстом Кестрингом, 21 июня 1940. . В течение дня Шуленбурга спешно вызвали в Кремль и проинформировали, что Советский Союз долго и терпеливо ждал решения бессарабского вопроса, но «дальше ждать нельзя»; Молотов даже не дал Шуленбургу времени проконсультироваться со своим руководством {180} 180 АВП РФ. Ф. 06. Оп. 2. П. 14. Д. 155. Л. 209–215; DGFP. X. Р. 3–4. — Протоколы встречи Молотова с Шуленбургом, 23 июня 1940. . Новость о том, что Сталин собирается войти в Бессарабию, явилась для Шуленбурга неприятным сюрпризом. В дни триумфа Германии во Франции подобный воинственный шаг был весьма неожиданным, учитывая, что Гитлер мог собрать достаточно войск «для кампании против Советского Союза и с легкостью дошел бы до Урала» {181} 181 UD: s Arkiv 1920 ARS. HP/516/LXVII. Ассарассон — МИД, 28 июня 1940. . Однако, поскольку шла Битва за Англию, Гитлеру оставалось лишь придерживаться обязательств, данных Риббентропом в ходе его визита в Москву. В то же время он в полной мере использовал советские действия для укрепления своего влияния в Юго-Восточной Европе. Чтобы предвосхитить выдвижение венграми и болгарами их собственных претензий, что могло бы угрожать жизненным экономическим интересам Германии в Румынии, Гитлер перехватил инициативу, предложив себя как посредника и спасителя этих стран от большевизма. Королю Каролю было настоятельно рекомендовано уступить Бессарабию без сопротивления {182} 182 DGFP. X. Р. 7–9, 12–13. Инструкции Вайцзеккера для Москвы и Бухареста, 24 июня 1940. .

В ночь на 26 июня Молотов предъявил румынам ультиматум с требованием немедленной эвакуации из Бессарабии {183} 183 Превосходное описание см.: Новиков Н.В. Воспоминания дипломата. С. 41. . В качестве последнего средства румыны попытались втянуть в конфликт Германию. Как предупреждал германский посол в Бухаресте, румыны готовы разжечь пожар на Балканах, что с военной точки зрения «глупо». Они, по-видимому, намеренно затягивали переговоры с русскими, надеясь, что после победы на западе Германия «в конце концов все-таки захочет убрать русских с Балкан» {184} 184 DGFP. X. Р. 19–20. Фабрициус — МИД, 26 июня 1940. . Сталин, однако, подготовился на все случаи. Просьба румынского правительства о продлении переговоров, поданная через час после истечения срока ультиматума, была отклонена. Молотов проинформировал румынского посла о приказе «очистить румынским войскам территорию Бессарабии и северной части Буковины», завершив эвакуацию «полностью» в три дня {185} 185 АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 319. Д. 2194. Л. 89–90. Молотов — Лаврентьеву о встрече с Давидеску, 27 июня 1940. . Затем Шуленбургу сообщили, что Красной Армии уже дан приказ перейти Днестр и он не может быть отменен {186} 186 DGFP. X. Р. 32. Шуленбург — МИД, 27 июня 1940. .

Получив ультиматум, король Кароль, буквально в бешенстве, вызвал германского посла во дворец. Однако бесконечные интриги короля лишили его всякого уважения в глазах всех великих держав. Риббентроп прямо обвинил его в натравливании одной воюющей стороны на другую, когда он сначала получил английские гарантии, а потом искал поддержки у Германии, после того как ее превосходство стало очевидным {187} 187 Ibid. P. 34–35. Риббентроп — Фабрициусу, 27 июня 1940. . К своему ужасу, король обнаружил, что итальянцы тоже сочувствовали претензиям русских {188} 188 АВП РФ. Ф. 059. Оп. 1. П. 318. Д. 2191. Л. 159. Лаврентьев — НКИД, 28 июня 1940. . В конце концов он попытался заручиться поддержкой англичан, мрачными красками рисуя советскую угрозу Проливам. Он призывал Черчилля действовать, «как лорд Солсбери и мистер Дизраэли, когда Бессарабия перешла в другие руки в 1878 г.». Но в Лондоне к подобным намекам отнеслись как к «желанию румын в настоящий момент напугать нас до дрожи замыслами русских» {189} 189 FO. 371. 24968. R6648/9/37. Различные телеграммы и записки по поводу аннексии Бессарабии, 1 июля 1940. .