Пантелеймон Кулиш - ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 2)
- Название:ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 2)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Пантелеймон Кулиш - ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 2) краткое содержание
П. А. Кулиш.
ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (1340—1654) В ТРЕХ ТОМАХ.
ТОМ ВТОРОЙ.
ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 2) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Лавры выехали за 20 верст от Киева „для секретной беседы" с Адамом Киселем. Не
взирая на мирный характер коммиссарского похода, козаки не только не позволили
королевским сановникам проехать через Киев, но взя * ли с них и на окольной дороге
окуп. В Хвасгове коммиссары ехали мимо валявшихся шляхетских трупов обоего нола.
В Киеве, как объяснил сам Хмельницкий, избивали безоружных людей за то, что не
хотели участвовать в козатчияе, или же за то, что отказывались „креститься на нашу
веру". Голод, грабеж, разбой и инквизиция: вот что представила далеким путникам с их
приорами да гвардианами страна, прослывшая благословенным краем в государстве!
Обратный поход искателей мира был еще печальнее. Они должны были но старому
миновать Киев, но для каких-то сношений с митрополитом отрядили небольшую
партию, которая, не въезжая в жилой город Подол, отдала поклон митрополиту в
Старом Киеве, у Св. Софии, окруженной древними развалинами. „Сведав о насъ"
(говорит коммиесарекий дневник), „шляхтянки и убогая католическая чернь (misera
plebs catholica) рвались к нам н догоняли нас ши дороге, кто как мог. Некоторые бежали
и пешком по глубокому снегу, зарослями и байраками, в Белогородку. За ними гнались
козаки и многих настигали. Возвращая этих несчастных всиять, ободрали до нага, били
н тут же топили, так что и мы были не безопасны, из-за наших католиковъ".
372
.
Подвигаясь далее обратным путем, королевские коммиссэры наткнулись на новую
беду. Козаки и Татары заходили, на перерез дороги, к Звяглю, чтоб их ограбить.
Пришлось делать большие упряжки, бросая на дороге изнемогших лошадей. Наконец
явилась к ним выручка. Не доезжая до^Корца, были они встречены князем Корецким,
который выехал к ним в поле в несколько сот коней, оставивши в городе до иетырех
тысяч ненадежных подданных.
Здесь опять вспомним, для характеристики времени и страны, что изо всех местных
землевладельцев один Корецкий имел столько духа и сноровки, чтобы вернуться на
свое руйновище и жить в опустошенном замке своем. Он сделал первую из
многократных попытокъ—возобновить былой компромисс, в котором, по переходе
нашем из-под Кипчакской Орды под орду литовскую, а потом под панованье польское,
—состояли здесь крупные и мелкие землевладельцы с рукодайными своими слугами, с
мещанами, козаками, всеми вообще „служебниками* и сельскою чернью. Но всякий
компромисс был бесполезен там, где одни не признавали фактически над собой закона,
а другие не хотели знать ничего, кроме жизни на чужой счет, без всякого возмездия
собственников и без всякой заботливости о трудящихся. Строго судили козаки панов за
их действительные и мнимые кривды, но, принявшись за папское дело сами,
„напроказили вдвое хуже*, и кончили свое панованье тем, что сдали край потомкам
истребленной ими шляхты в виде голодной пустыни, которую собственные их потомки
опять были принуждены обрабатывать панским плугом. Но ото произошло через 120
лет взаимной резни и всевозможных преступлений с обеих сторон. Возвратимся в XVII
век.
Как ни беспомощна была панская республика в виду республики козацкой, но паны,
по наследственной дрессировке своей у иезуитов, продолжали их темное и губительное
дело, воображая свои уловки спасительными. Это видно из их тайных бесед с
питомцем созданного полыцнзною митрополита-магната. бесполезны были для них
уроки, полученные ими в зрелище повсеместного разорения костелов и иезуитских
школ заодно с панскими замками, и крайне вредоносно было вмешательство римского
духовенства между борющихся шляхтичей плуга, землевладельцев, и шляхтичей меча,
Козаков. Не видя проку в руководительстве своих наставников ни среди боевых обозов,
ни в мирных посольствах и переговорах, они тем не менее остались при своих римских
воззренияхъ
,
37В
до конца и по конце политического существования Польши, как добыча ксендзов,
завоеванная многовековыми подвигами ксендзовства и всего, что соединено с этим
словом. Поэтому история смутного времени, порожденного в Речи Посполитой
Польской прежде всего и больше всего римскою политикой, — для нас, пострадавших
от этой политики много, должна быть столь же интересна, как и все то, что мы видим
теперь в остатках польской политической системы.
Когда королевские коммиссары достигли обильной некогда напитками и всяким
угощением Рощи, панская болезнь Адама Киселя усилилась до такой степени* что его
„вносили в пекарню и выносили на саняхъ". В Гоще было тревожно, как и всюду от
Случи до Горыни. За два дня* перед приездом Киселя (3 марта), 5.000 гультаев-
хмельничан вторгнулись перед рассветом в город Острог и „насекли до 400 мещан
(даже Руси) и Жидов, а город ограбили. Из шляхты погибло только двое. Приспевшая
из Межирича надворная хоругвь князя Заславского вытеснила гайдамак из города и
положила на месте до 150 человек. Этот набег сделал по собственной воле Звягельский
полковник, кугтер *) Тиша, ища в Остроге папа Вонсовского, бывшего Звягельского
старосты, подобно тому, как некогда Греикович искал своего врага в Межигорье.
Положение миротворцев сделалось отчаянным. Несмотря на то, что конвойным
жолнерам не вышел еще срок наемной службы, они не хотели остаться при пане
воеводе в Роще, для защиты его убежища от гайдамацких набегов. Очевидно, что дело
козацкое находили они более верным, чем панское. Неизвестно, как уладили свою
оборону коммиссары, но оставленное ими позади еебя зрелище козако-гайдаматчины
ужасало их.
„Вся чернь" (писал Мясковский) „вооружается, полюбив свободу от работ и
податков и не желая на веки иметь панов. Хмельницкий велел вербовать Козаков по
всем городам, местечкам и селам, кормить лошадей, и зазваигше таким образом в
козаки берут, бьют, грабят. Но далеко большая часть простонародья молит Bora о мире
и мести над Хмельницким и своевольниками. (Носится слух, что) Хмельницкий чует
близкую смерть (niedиugo sobie їyж wrуїy). Зарыл в Чигиршие бочек 15 серебра. Там же
у него 130 турецких коней и 24 скрини дорогой одежды.
*) Ktirschncr, скорняк.
374
.
Пилявецкой добычи полна Украина. Больше всего покупает ее Москва в Киеве и по
ярмаркам в других городах. Серебряные тарелки продавались по талеру и дешевле.
Один киевский мещанин купил за 100 талеров такой мешок серебра, что мужик едва
мог нести. Жена полковника Тиши, кушнерка, угощала в Звягле посланцов пана
воеводы на серебре, за богато накрытым столом, и бранила Хмельницкого (иaj№
Chmielnickiemu), что не так великолепно (splendide) живет, „„колиї Бог дав уеёго
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: