Пантелеймон Кулиш - ОТПАДЕНИЕ МАЛОРОССИИ ОТ ПОЛЬШИ (ТОМ 3)

В это время под Киевом произошло, 10 августа, характеристическое столкновение

между отрядом посланных вперед Волоховъ

*

293

князя Вишневецкого и пахоликами литовского войска. В пяти милях от литовского

лагеря, иахолики, приняв этих Волохов за Козаков, ударили на них стремительно, но

получили такой отпор, что полтораста человек легло трупом. Тогда Волохи, узнав, что

недобитые пахблики принадлежат к литовскому войску, отпустили их с миром, но

сперва ограбили, Волохп были люди православные; литовские пахолики—тоже

православные. Такие случаи показывают, что значило единоверие для тех и других

Ьга и

ѵ .

Августа 11 приехал в панский лагерь посланный от киевского митрополита монах.

Будучи черноризцем-могилянином, он приветствовал Николая Потоцкого прекрасною

речью (mow ѵѵуЬопц). Потоцкий отвечал, что отцу митрополиту следовало бы раньше

выразить королю долг верноподданства. Монах-вития объяснял молчание Сильвестра

Косова „завоеванным краемъ", и рассказывал о себе, что его мимовольно завернули к

Хмельницкому, что и письма должен был он одни изорвать, а другие утаить, и что

сперва хотел он пуститься в дорогу с ведома Хмельницкого. Но его словам, козацкий

гетман стоял тогда на Русаве, в 8 милях за Белою Церковью. У него было 15 пушек, но

Козаков не больше 5.000, а Татар 150 коней. Мужики не спешили собираться к нему:

ибо полки приходили только в 100 и в 200 человек. Поэтому де послал он с

полковником Хмелецким в Белую Церковь одного Татарина, который бы уверял, будто

идет 20.000 Татар.

Вечером того же дня прибыли паны в Рожин. Титулярный козацкий гетман

Забугский прислал им туда „взятого на Татарах в Белой Церкви доброго языка", козака,

который показал, что хмельничан там 6 ООО. Полковник их, Громыка, хотел бы де

попробовать счастья с панским войском, но чернь не допускает, и держит его за

сторожею. Надеясь на татарскую помощь, чернь хочетъ—или обороняться, или бежать

к Хмельницкому, а на королевские и польско-гетманские универсалы не обращает

внимания.

„Здесь уже мы увиделисс (пишет мемуарист) „как бы обетованную землю, полную

хлеба и пасек; но, по неосторожности слуг пана калусского старосты, которые сами не

держали в Рожине гарнизона, ни у пана Кракбвского не просили*), пахольи напали с

другой стороны на город, полный старого хлеба и других живностей, пив, медов, и при

этом стали -грабить коморы, между темъ

*) Положение этих слуг (шляхтичей) среди Козаков, очевидно, было

двусмысленное.

294

.

как войско с паном Кракбвским проходило по длинному и дурному мосту, под

страшным дождем и громом. Пан воевода (Вишневецкий) бросился как можно скорее с

гетманским знаком в город, и видит хлеб высыпанный, пиввицы отбитые, пчелы

разбитые, а к замку, в котором хранилось больше всего лучшего добра мужицкого,

(католический) монах ведет на приступ пахоликов, между которыми были и жолнеры-

товарищи. Подскочил он к одному, к другому с буздыганом, а одному товарищу

досталось так, что хлеба не будет больше есть. Двоих вожаков-пахоликов тотчас

повесили; других били киями в рынке перед глазами поспольства, и таким образом

разогнал пан воевода эту саранчуНо предводитель монах прибежал к пану Краковскому

с жалобой, что не позволяют отомстить за кривду Божию и костелов Божиих. На

вопрос пана Кракбвского: как так? он говорит, что в замке хлопы заперли в костеле

скот, пчелы и посносили туда разные пожитки. Надобно было вам штурмовать этот

замок. Там де по пивницам спрятаны орнаты. А твоя милость, милостивый пане,

запрещаешь все это отыскивать. Однакож, не произвел своею речью никакого зазрения

совести: ибо не с тем намерением благословил он пахоликов, чтобы мстили за Божию

кривду, а чтобы нахватали скота и движимости".

Из-под Рожина Потоцкий хотел идти через Наволочь немедленно на Таборовку,

прямо к Белой Церкви, но получил известие, что козаки под Хвастовом разбили

звенигородского старосту Гулевича, и решился соединить все войско под Паволочью.

Августа 13 передовой отряд панского войска наткнулся под Таборовкой на 2.000

чату Хмельницкого, при которой было 500 коней Татар. В этом отряде было семь

выбранных изо всего войска хоругвей, по словам походного дневника, bardzo dobrych;

но не известно, какой судьбой (quo fato), увидев неприятеля, они тотчас начали

отступать, бросив неприятелю в добычу возы. За ними гнались до самой Паволочи, и

они потеряли двух поручиков, со множеством товарищей. Спас их от совершенного

поражения только ротмистр князя Вишневецкого, Войниловпч, ударивший случайно на

Козаков и Татар сбоку, причем захватил трех языков татарскихъ*). На вопрос князя

Вишневецкого: почему они загнались

*) Дней через десять кто то из участников похода объяснил это бегство в письме к

приятелю весьма характеристически: ,,....Си щпбй Pawolocz, miasteczko Р. Starosty

kahskiego, ktore mogto najmni6j cztery wojska nasze

295

так далеко под войско? Татары отвечали, что их послал Хмельницкий для языка. Он

де получил известие, что король с войском вернулся домой и все ляшеские войска

разошлись, и потому хотел знать, кто идет в Украину. На вопрос: давно ли вы здесь?

языки отвечали, что „когда отходил хан, мы здесь остались ради жолду.*— По чем же

вам даст Хмельницкий?—Мурзам по 200 талеров, а нам по 10.—Много вас теперь?—

Теперь при Хмельницком 2.000 считанных Татар. Считали нас на одном мосту при

переходе, и тотчас давали деньги.—А будет вас еще больше?—Будет скоро 4.000, а

другие подписывают коней. Однакож, хан, кажется, не будет в эту осень*.

Эти вести заставили панов соединить свои отряды, а военная рада решила

дожидаться пехоты и арматы под Паволочью, для того чтобы проложить себе путь к

соединению с литовским войском. Между тем панов печалили получаемые вновь более

точные вести о ретираде семи отборных хоругвей из-под Таборовки. Проходя через

Паволочь, как и чрез другие города, доблестные воины набрали множество живности,

серебра и других драгоценностей, но, при виде Козаков и Татар, бросили попилявецки

весь табор, заключавший в себе больше тысячи возов. Теперь надобно было ждать еще

более смелого отпора со стороны Козаков. Автор походного дневника с горестью

пишет: „Будут эти фанты скоро в Крыму для выставки добычи и для хвастовства

победою*. Вместе с возами (прибавляет он) погибла там и почти вся челядь.

В таком настроении духа, 16 августа, войско достигло Паволочи. Стоя под

Паволочью, паны больше прежнего сетовали на разнузданность войска своего.

„Господь Богъ* (писали они) „восхотел несколько смирить нас погромом семи хоругвей