Александр Васильев - Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

Так, мне приходилось сталкиваться с ситуациями, когда неотносимыми были признаны сведения об имуществе потерпевшего, хотя по обвинению убийство было совершено именно с целью завладеть им; или сведения о последующем применении в другом преступления оружия, из которого было совершено убийство, рассматриваемое в рамках дела и пр. и пр.

В принципе, относимость доказательства — понятие «резиновое» или говоря процессуальным языком — оценочное. Когда судье нужно относимость усматривается, когда не нужно — нет. Вот Апелляционное определение ВС РФ от 3 апреля 2014 г. №3-АПУ14—3СП:

«Судебная коллегия находит обоснованными также доводы апелляционного представления и апелляционных жалоб о том, что сторона обвинения в ходе судебного разбирательства была ограничена в праве на представление доказательств.

Судом отказано государственному обвинителю в прослушивании перед присяжными фонограммы телефонных переговоров между К. и П. от 19.04.2006г. со ссылкой на то, что эта аудиозапись не содержит фактических обстоятельств дела, которые должны предъявляться коллегии присяжных заседателей.

Однако аудиозапись признана вещественным доказательством по делу, не исключалась как недопустимое доказательство, была прослушана в суде в отсутствие присяжных заседателей, содержала сведения о характере отношений участников судопроизводства, которые ими оспаривались, как связанные с установлением фактических обстоятельств дела».

Источник: http://sudact.ru/vsrf/doc/J3p7A9PO93lW/

Вроде бы вполне здравое решение. Однако, здесь скрыт еще один порок. Дело в том, что стороне защиты «почему-то» в разы труднее доказать судье относимость того или иного доказательства, чем стороне обвинения. Более того, вообще странна сама по себе постановка вопроса: получается, что относимость нужно доказывать дважды — сначала судье, а потом присяжным заседателям. Но и это еще куда ни шло. Однако, ведь в ряде случаев преждевременное разглашение сути доказательства, в общей системе защиты, может нанести непоправимый ущерб. По сути, требуя доказать относимость того или иного доказательства, судья требует от стороны защиты еще до прений дать оценку доказательству, проанализировать его в совокупности с остальными доказательствами, ну а стороне обвинения остается только пользоваться этим «вскрытием карт»…

Описанные причуды судебной практики, порождают довольно занятную ситуацию в суде присяжных: с одной стороны, закон четко устанавливает требования к доказательствам в уголовном деле — они должны быть допустимыми, относимыми и достоверными. Это достаточные условия, чтобы они были изучены судом (в частности — судом присяжных). Однако в суде присяжных, понятие «допустимости» начинает трактоваться не как процессуальное свойство доказательства, характеризующее законность его получения, а шире — как «допустимость до оглашения перед присяжными». В итоге, наша правовая система изобрела еще одну характеристику доказательства, которую можно условно назвать — «огласимость» доказательства. То есть доказательство может быть сто раз допустимо и относимо, но в силу изуверских трактовок УПК РФ судьями — «неогласимо» перед присяжными. Стало быть, в делах с присяжными образуется пласт доказательств, которые при соблюдении к ним всех формальных требований, все равно не становятся предметом анализа со стороны суда и никак не влияют на выносимый приговор.

Фактически, усилиями отдельных «служителей Фемиды», возникает правовая коллизия. С одной стороны — доказательства есть, с другой — по различным предлогам они не могут быть исследованы. То есть, если бы судьи руководствовались буквальным прочтением УПК РФ, такой коллизии не было. Например, та же допустимость или относимость доказательства оценивается профессиональным судьей и в общем-то пробел восполняется. Однако, как быть с доказательствами, которые прямо влияют на достоверность доказательства? Председательствующий запрещает их исследовать присяжным, но при этом и сам не наделен правом их исследования и принятия по ним какого-либо значимого для вердикта решения!

К допустимым и относимым (но при этом неогласимым!) доказательствам, в зависимости от необходимости, могут быть отнесены вопросы касающиеся личности подсудимого, потерпевшего и свидетелей, вопросы наличия у свидетелей и потерпевших оснований для оговора подсудимого, доказательства свидетельствующие о совершении преступления не подсудимым, а иным лицом и многие, многие другие принципиально важные вещи!

Когда же речь идет не о доказательстве, а о каком-либо действии или реплике стороны защиты, то на помощь суду приходит нововыдуманное свойство вопроса — «процессуальность» . Например, если попытаться заявить судье возражения на его действия, или какое-нибудь незначительное ходатайство (допустим об оглашении показаний свидетеля в силу имеющихся противоречий), это практически наверняка будет объявлено председательствующим «процессуальным вопросом» и, в лучшем случае, он будет решаться без присяжных, в худшем — за его озвучивание в их присутствии сторона защиты еще и предупреждение получит.

Применяется это «объявление вопроса процессуальным» весьма широко, к месту и не к месту. Ниже эти случаи будут разобраны, а пока можно привести пример из собственной практики. Благо, случай был совершенно анекдотичный и показательный. В процессе прокурор заявил отвод двум присяжным заседателям по причине выявления им обстоятельств, сокрытых присяжными в ходе отбора. Естественно, что решение такого вопроса судья был обязан проводить в присутствии присяжных заседателей (что он и сделал) и также естественно, что вопрос отвода — это очевидно процессуальный вопрос. Когда наступила очередь высказываться стороне защиты, я указал на то, что прокурор, собирая информацию о присяжных, нарушил гарантии их неприкосновенности, поскольку присяжные заседатели обладают теми же гарантиями что и профессиональный судья. В ответ на это председательствующий объявил мое заявление процессуальным и быстренько убежал в совещательную комнату удовлетворять ходатайство прокурора. Как говориться, комментарии излишни.

Кстати, ВС РФ последовательно проводя линию на сокращение материалов, допустимых до оглашения в присутствии присяжных заседателей, распространяет запрет и на материалы процедурного характера, также, как правило, объявляя их «процессуальными». Для примера можно изучить Апелляционное определение от 11 мая 2016 г. №41-АПУ16—5СП ВС РФ:

«Те вопросы, которые не были направлены на установление фактических обстоятельств дела, своевременно председательствующим судьей отклонялись, что исключало их выяснение, а само содержание вопросов не несло в себе заранее обусловленного ответа, на основе которого могло формироваться мнение присяжных заседателей по делу. Так председательствующий судья действовал при поступлении вопроса об основаниях и времени задержания подсудимого и других вопросов процедурного характера».