Александр Васильев - Суд присяжных: последний шанс Фемиды. Адвокат в процессе с присяжными: стратегия и тактика защиты

«Несостоятельным необходимо признать заявление адвоката Хитяник Т. Н. о нарушении ст.343 УПК РФ. Как усматривается из вердикта, присяжные заседатели дали отрицательный ответ на 141 вопрос (событие, связанное с вымогательством <���…> тысяч рублей у потерпевшего Г. За отрицательный ответ высказались 8 присяжных заседателей, а за утвердительный — 4.

На последующие вопросы в рамках этого же эпизода обвинения, в том числе и о том, заслуживает ли Сучков А. И. снисхождения, присяжные заседатели также дали ответы: за утвердительный — 8, за отрицательный — 4 (то есть результаты голосования те же, что и при ответе на 141 вопрос).

По мнению защитника, нарушения ст.343 УПК РФ в данном случае выразились в том, что присяжные заседатели, дав отрицательный ответ на вопрос о доказанности события, на остальные вопросы в рамках этого же эпизода обвинения должны были вписать слово «без ответа».

Следует отметить, что аналогичная конструкция ответов судом была допущена и по некоторым другим эпизодам обвинения (частично был постановлен оправдательный приговор).

Судебная коллегия считает, что в сложившейся ситуации нет никаких нарушений ст.343 УПК РФ, регламентирующей вынесение вердикта. Из взаимосвязанных положений ч.ч.7 и 8 ст.343 УПК РФ достаточно четко и недвусмысленно следует, что ответы на вопросы вносятся старшиной присяжных заседателей в вопросный лист непосредственно после каждого из соответствующих вопросов, то есть на каждый вопрос должен быть ответ, отвечающий требованиям ч.7 ст.343 УПК РФ. Лишь в случае, если ответ на предыдущий вопрос исключает необходимость отвечать на последующий вопрос, старшина с согласия большинства присяжных заседателей вписывает после него слова «без ответа».

Таким образом, последняя конструкция заполнения ответов — это есть право большинства присяжных заседателей, она не носит императивного характера во всех аналогичных случаях. Ответы на оспариваемые вопросы не являются противоречивыми. (…)

Вопрос №145 сформулирован следующим образом: «Доказано ли, что 1 сентября 2005 года, около 24 часов, после совершения на Г. нападения и предъявления ему требования о передаче денег, чтобы окончательно завладеть находящимся в пользовании Г. автомобилем…". Далее изложены фактические обстоятельства, связанные с захватом, перемещением и удержанием потерпевшего. На этот вопрос присяжные заседатели дали утвердительный ответ. По событию, связанному с выдвижением Сучковым А. И. Г. требования о передаче <���…> рублей, присяжные заседатели дали отрицательный ответ. По этому эпизоду обвинения Сучков А. И. оправдан по п. «а» ч.3 ст.163 УК РФ за отсутствием события преступления.

На основании вердикта присяжных заседателей он осужден, в том числе, по п. «а» ч.4 ст.162 УК РФ (по эпизоду разбойного нападения на Г.). Изложенные выше обстоятельства свидетельствуют о том, что, дав утвердительный ответ на 145-й вопрос, присяжные заседатели не сделали никакого исключения, то есть, учитывая, что они дали отрицательный ответ на 141-й вопрос (событие, связанное с вымогательством денег), они должны были исключить из 145-го вопроса слова «…и предъявления ему требования о передаче денег…". Следует признать, что существует противоречие в ответах на 141 и 145-й вопросы, но оно является несущественным и не влияет на законность, обоснованность и справедливость оспариваемого обвинительного приговора».

Обратным примером действия Верховного суда в сходной ситуации служит Определение ВС РФ от 14 июля 2004 года по делу №16-о04—36сп. Здесь, согласно ответов присяжных заседателей в вопросном листе, подсудимый был признан невиновным, но при этом заслуживающим снисхождения, что, в свою очередь, повлекло отмену приговора. Два мира — два Шапиро, как обычно)

19.4.9 Постановка вопроса о снисхождении

В соответствии с ч.4 ст.339 УПК РФ, в случае признания подсудимого виновным ставится вопрос о том — заслуживает ли он снисхождения? Согласно пункта 31 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 ноября 2005 г. №23 «О применении судами норм Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регулирующих судопроизводство с участием присяжных заседателей», если подсудимый обвиняется в совершении нескольких преступлений, образующих реальную совокупность, вопрос о снисхождении должен ставиться применительно к каждому деянию. При идеальной же совокупности ставится один вопрос о снисхождении. Очевидно, что и в протоколе судебного следствия должна быть дана ссылка на ч.4 ст.339 УПК РФ…

19.4.10 Объединение вопросов о доказанности деяния и доказанности причастности подсудимого

Да, закон предусматривает возможность объединения вопроса о доказанности деяния и о виновности в деянии конкретного лица. Однако, в некоторых случаях такое объединение влечет за собой нарушение законодательства. Это характерно для случаев, когда защита признает доказанность события преступления, но при этом оспаривает участие в преступлении подсудимого. В качестве примера можно указать Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 09.12.2008 г. №19-о08—62сп. Кроме того, Верховный суд РФ считает нарушением и те редкие ситуации, когда суд вообще «забывает» поставить первый вопрос — т.е. вопрос о доказанности события преступления (См., например, «Судебные решения и определения, вынесенные Военной коллегией Верховного Суда Российской Федерации в июне 2005 г.», журнал «Право в Вооруженных Силах» №11 за 2005 г.»).

19.4.11 Постановка непонятных вопросов

Вопросы, которые ставятся перед присяжными, должны быть сформулированы в понятной для них форме — это требование сформулировано в ч.8 ст.339 УПК РФ. Иное ВС РФ расценивает как нарушение, влекущее отмену приговора. Естественно, что «оценка на понятность» подразумевает учет субъективных факторов — мнение «о понятности» конкретного судьи, его общую эрудицию, настроение и пр.

Здесь можно привести в пример решение Верховного суда, принятое в Кассационном определении ВС РФ от 1 июня 2004 г. за №81-О04—29сп. Оправдательный приговор по этому делу был отменен в связи с тем, что вопросы, поставленные перед присяжными заседателями, были им непонятны. Вот на какое нарушение конкретно указывает ВС РФ:

«Так, формулируя вопросный лист, председательствующий изложил вопрос под №1 таким образом, что ответ на него не дает четкого представления о том, относительно каких обстоятельств принято решение присяжными заседателями. Данный вопрос включает в себя описание не только деяния в отношении Ю. и ее имущества, но он включает в себя и мотив совершения данного деяния. Такая постановка вопроса привела к тому, что присяжными заседателями дан ответ, из которого непонятно, что же они имели в виду, давая ответ на первый вопрос «нет, не доказано»: