Михаил Кауфман - Пробелы в уголовном праве: понятие, причины, способы преодоления

2) любой акт добровольного участия в использовании какого-либо судна или летательного аппарата, совершенный со знанием обстоятельств, в силу которых судно или летательный аппарат является пиратским судном или летательным аппаратом;

3) любое деяние, являющееся подстрекательством или сознательным содействием совершению действия, предусматриваемого п.п. 1 и 2.

В соответствии с Конвенцией 1982 г. в УК РФ включена специальная ст. 227 об ответственности за пиратство, т.е. за нападение на морское или речное судно в целях завладения чужим имуществом, совершенное с применением насилия либо с угрозой его применения. Часть 2 этой статьи предусматривает повышенную ответственность за пиратство, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а ч. 3 — за пиратство, совершенное при особо отягчающих обстоятельствах (если оно совершено организованной группой либо повлекло по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия).

Сравнение российской и конвенционной формулировок уголовно-правового запрета пиратства говорит о том, что, с одной стороны, ст. 227 УК РФ расширяет данный состав за счет речного пиратства. С другой стороны, ст. 227 не включает случаи воздушного пиратства.

Предложение восполнить данный пробел «квалификацией соответствующих действий по п. «в» ч. 2 ст. 211 УК РФ как угон судна воздушного транспорта, а равно захват такого судна в целях угона, совершенный с применением насилия, опасного для жизни или здоровья, либо с угрозой применения такого насилия (такие действия могут квалифицироваться и по п.п. «а», «б» и «г» ч. 2 ст. 211, если они совершены группой лиц по предварительному сговору, либо с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, а также по п.п. «а» или «в» ч. 3 этой же статьи УК, если такие действия совершены организованной группой либо повлекли по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия)» [450] Лукашук И.И., Наумов А.В. Указ. соч. С. 152-153. , следует рассматривать как применение уголовного закона по аналогии. Статья 211 не охватывает состав пиратства, поскольку действия «пиратов» совершенно не обязательно заключаются в угоне судов и не преследуют цели угона. Мы, впрочем, не можем разделить и точку зрения В.П. Коняхина, полагающего, что воздушное пиратство следует квалифицировать по ст. 227 УК со ссылкой на ст. 101 Конвенции ООН по морскому праву [451] См.: Коняхин. В.П. Указ соч. С. 159. . Указанная норма международного права не имеет прямого действия и может применяться лишь в случае ее имплементации в действующее уголовное законодательство России, т.е. через изменение редакции ст. 227 УК.

Другим отклонением от положений Конвенции является отсутствие в ст. 227 указания на местонахождение судна как обязательный признак пиратства. В.С. Комиссаров, конечно, прав, утверждая, что отсутствие такого указания следует рассматривать как пробел закона. Для квалификации деяния как пиратства судно обязательно должно находиться за пределами государственной границы государства. Иначе возникает трудноразрешимая проблема конкуренции пиратства с разбоем, бандитизмом или угоном судна водного транспорта [452] См.: Курс уголовного права Особенная часть. Т. 4. С. 291. .

В связи с вышесказанным представляется необходимым привести редакцию ст. 227 УК РФ в соответствии с нормами международного права.

Еще одним примером несоответствия российского уголовного законодательства нормам международного права и образования в результате этого пробела в УК РФ является ст. 228 УК РФ. Она устанавливает ответственность за незаконное, приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку без цели сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в крупном размере. Международная борьба с этими преступлениями осуществляется на основе Единой конвенции о наркотических средствах 1961 г. [453] См.: Международное право в документах. М., 1997. С. 291-295. , Конвенции о психотропных веществах 1971 г. [454] См.: Международное право в документах. М., 1997. С. 291-295. , Конвенции ООН о борьбе против незаконного оборота наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. [455] См.: Действующее международное право В 3 т. Т. 3. М., 1997. С. 60-89.

Сравнение содержания ст. 228 УК РФ с содержанием Конвенций 1961 г., 1971 г. и 1988 г. позволяет сделать вывод о том, что формулировка этой статьи УК уже формулировок перечисленных Конвенций о запрещенных ими деяниях. Следует согласиться с мнением И.И. Лукашука и А.В. Наумова, которые пишут: «...за пределами уголовно-правового запрета, установленного ст. 228 УК, остается ответственность за незаконный оборот прекурсоров наркотических средств и психотропных веществ, в связи с чем привлечение к уголовной ответственности по УК РФ, например, иностранных граждан, совершивших незаконный оборот таких прекурсоров за пределами РФ, не представляется возможным» [456] Лукашук И.И., Наумов А.В. Указ. соч. С. 175. . Между прочим, в этой части ст. 228 УК не соответствует и Федеральному закону «О наркотических средствах и психотропных веществах» 1998 г. Довольно нелогично выглядит на этом фоне включение прекурсоров в предмет нарушения правил оборота наркотических средств или психотропных веществ (ст. 228.2 УК РФ).

Еще один пример. Вовлечение в занятие проституцией (ст. 240 УК РФ) является разновидностью международного преступления, предусмотренного Конвенцией о борьбе с торговлей людьми и эксплуатацией проституции третьими лицами 1949 г. [457] См.: Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. М., 1957. Выл. XVI. С. 280-290. .

В качестве преступлений этот международный документ рассматривает следующие деяния:

1) сводничество, склонение или совращение в целях проституции другого лица, даже с согласия этого лица;

2) эксплуатацию проституции другого лица, даже с согласия этого лица;

3) содержание дома терпимости или управление им, или сознательное финансирование, или принятие участия в финансировании дома терпимости;

4) сдача в аренду или найм здания или иного места, или его части, при условии осознания того, что они будут использованы в целях проституции третьими лицами;

5) покушения на совершение любого из вышеназванных действий, а также приготовление к ним и соучастие в них.

Включение в УК РФ ст.ст. 240 и 241, а также последующие изменения, внесенные в эти статьи Законом от 08.12.2003 г. № 162-ФЗ, безусловно, следует рассматривать в контексте выполнения Россией своих международных обязательств. «Однако сравнение указанных уголовно-правовых норм с определением в Конвенции соответствующих международных преступлений, связанных с вовлечением в занятие проституцией, — подчеркивает А.В. Наумов, — позволяет сделать вывод о наличии пробела в российском уголовном законодательстве. Так, вне уголовно-правовой сферы остаются такие предусмотренные Конвенцией деяния, как сводничество, склонение или совращение в целях проституции другими лицами с их согласия» [458] Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации. С. 623. .