Рауль Джинджолия - Унификация оценочных признаков при квалификации преступлений против личности

Согласно УПК Франции любое «полицейское» нарушение, даже совершенное в состоянии рецидива, может стать предметом упрощенного производства (ст. 524). Прокуратура, избирающая такую процедуру, передает судье полицейского трибунала уголовное досье. Судья принимает решение по делу без судебного разбирательства путем вынесения уголовного приказа, в котором выражается либо оправдание, либо осуждение с назначением штрафа.

По французскому праву судья полицейского трибунала, рассматривающий дело о нарушении, не только не обязан доказывать специальную вину лица (умысел или неосторожность), но и даже не мотивировать свое решение (ст. 526 УПК Франции). Для привлечения к ответственности за «полицейское» нарушение достаточно общей вины. Лицо признается виновным в силу самого факта совершения нарушения и может быть освобождено от ответственности только в случае, если докажет, что действовало под воздействием непреодолимой силы, либо если существовали такие обстоятельства, как невменяемость или недостижение возраста уголовной ответственности.

В подобных случаях французские юристы говорят о презюмируемой вине. По их мнению, само деяние дает основание предполагать вину лица. Презюмируемая вина часто называется «нарушительной» поскольку она представляет собой психологический признак, характерный для большинства нарушений [218] См.: Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Указ. соч. С. 75. .

Понятие вины, по германской теории уголовного права и на практике, основывается на определении Верховного суда ФРГ: «Вина есть упрек в приговоре о неправомерности» ...деяния лица и выражается «в том, что он решился и поступил неправомерно, хотя он мог решиться и поступить правомерно» [219] Кузнецова Н.Ф. Вельцель Л. Уголовное право ФРГ. — С. 81. . Однако понятие вины как преступного деяния в действующем УК ФРГ отсутствует. Между тем, кодекс содержит ряд норм, посвященных вине и ее формам, но без их определения.

Так, в § 15 УК ФРГ указывается, что в уголовном порядке наказываются лишь умышленные деяния, если закон прямо не предусматривает наказание за неосторожные действия. В ч. 1 § 16 содержится положение о том, что лицо, не знающее об обстоятельстве (или обстоятельствах), которое относится к предусмотренному в законе составу деяния, совершает таковое неумышленно.

Согласно ч. 2 § 16 УК ФРГ лицо, ошибочно воспринимающее обстоятельства состава, предусмотренного законом, и полагающее, что совершает более тяжкое преступление, чем оно на самом деле является, подлежит наказанию за менее тяжкое преступление (точнее — по более мягкому закону). Следовательно, здесь речь идет об ошибках виновного в знании фактических обстоятельств состава преступления. В § 17 содержится положение о невиновности действий лиц, которые заблуждались в отношении их противоправности, если при этом такие лица не могли избежать ошибки (ошибка в запрете). Если же они могли ее избежать, то подлежат уголовной ответственности, но им может быть назначено более мягкое, чем предусмотрено законом, наказание.

В приведенных нормах четко прослеживается понимание вины (умысла и неосторожности) как психического отношения лица только к фактическим признакам деяния, которые предусмотрены в его составе. Ранее уже отмечалось, что, и сам состав запрещаемого деяния остается для германских юристов формальным описанием в законе лишь его внешних черт. Отсюда и сознанием виновного лица охватываются, согласно УК ФРГ, лишь эти признаки [220] См.: Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Указ. соч. С. 76. .

Отечественная теория уголовного права рассматривает умысел и неосторожность как разновидности или составные части вины, являющейся для них родовым понятием и элементом субъективной стороны состава преступления. Умысел и неосторожность занимают в составе преступления строго определенное место: в том случае, когда уголовный закон связывает ответственность с какими-то последствиями, необходимо установить не только их наступление, но и то обстоятельство, что субъект их предвидел или мог и должен был предвидеть [221] См.: Мальков В.П. Субъективные основания уголовной ответственности //Государство и право. 1995. № 1. — С. 91. . Таким образом, вина в российском УК, как это следует из содержания ст. 25, определяется через умысел и неосторожность, а умысел в свою очередь через психологические понятия «сознание», «предвидение» и «желание».

Традиционное подразделение умысла на отражаемые указанными понятиями «интеллектуальный» и волевой моменты деяния вызывает определенные возражения с позиции не только правоприменения, но и психологической корректности. При изменении здесь своих суждений представляется целесообразным сослаться и на соответствующий зарубежный опыт, который может оказаться законодателю весьма полезным.

Например, в УК ФРГ понятие умысла не дефинировано. Однако его содержание следует из § 16 («Ошибка в запрете»), в котором законодатель оперирует психологическим термином «знание»: «Кто при совершении деяния не знает об обстоятельстве, которое относится к предусмотренному законом составу преступления, тот действует неумышленно».

УК Франции также не содержит законодательного определения умысла. Его содержание вытекает из положений гл. 2, устанавливающей нормы об основаниях освобождения от ответственности или смягчения наказания. Здесь, как и в адекватной норме УК ФРГ, знание социально-правовых обстоятельств данного состава деяния является квинтэссенцией умышленного его совершения. Кроме того, в статьях. 132—172 УК Франции выделено такое юридическое образование, как предумысел, тоже по существу определяемый через знание: «Предумыслом является сформировавшееся до акции намерение совершить определенное преступление или проступок». Примерно так же определен умысел в УК Испании (ст. 21).

В австрийском законодательстве умысел подразделяется на три вида — непосредственно умысел, преднамеренность и сознательность. Все три разновидности закреплены в § 5 УК Австрии, состоящем из трех частей. В первой указано: умышленно действует тот, кто хочет осуществить обстоятельства дела, соответствующие составу преступления; для этого достаточно, чтобы преступник серьезно рассчитывал на возможность такого осуществления и этим расчетом довольствовался. Во второй определено: преступник действует преднамеренно, если для него важно осуществить обстоятельства или достичь успеха в деле, в отношении которого закон устанавливает преднамеренные действия. В части третьей предусмотрено: преступник действует сознательно, если он считает обстоятельства или достижение успеха, в отношении которых закон устанавливает наличие сознания, не просто возможными, но их существование или наступление неизбежными.