Рауль Джинджолия - Унификация оценочных признаков при квалификации преступлений против личности

В период действия «старого» (советского) УК РСФСР вывод о вменяемости лица имел только одну альтернативу — невменяемость. Положение кардинально изменилось после вступления в силу действующего УК РФ, в котором впервые появилась беспрецедентная для отечественного уголовного законодательства ст. 22 («Уголовная ответственность лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости»). Другая законодательная новелла (ч. 3 ст. 20 УК РФ) касается неболезненных состояний психической недоразвитости («отставание в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством»), при наличии которых у несовершеннолетнего законодатель предусматривает возможность освобождения от уголовной ответственности.

Здесь особо следует отметить, что как не исключающие вменяемости психические расстройства (ст. 22 УК РФ), так и неболезненные состояния психической недоразвитости (ч. 3 ст. 20 УК РФ) не позволяют лицу «в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими». Таким образом, альтернатива «вменяемый — невменяемый» уступила место не менее чем четырем следующим вариантам психического состояния:

1) полное отсутствие болезненных расстройств или неболезненных отклонений (ст. 19 УК РФ);

2) психические расстройства, полностью исключающие вменяемость (ч. 1 ст. 21 УК РФ);

3) болезненные психические расстройства, не исключающие вменяемости (ст. 22 УК РФ) — так называемая «ограниченная вменяемость» (хотя этого термина в законе нет);

4) неболезненное отставание в психическом развитии несовершеннолетнего (ч. 3 ст. 20 УК РФ).

Поэтому экспертное заключение и (или) судебное решение о пределах вменяемости того или иного лица утрачивает былую определенность и категоричность. Многие эксперты-психиатры решили вообще отказаться от использования терминов «вменяемость» и «невменяемость» и ограничиться в своих заключениях только клинической либо судебно-психиатрической квалификацией психического состояния обследуемого [236] См.: Шишков С. Указ. соч. С. 26. .

В результате и без того крайне запутанный (в первую очередь, благодаря специфике процедуры установления психического состояния правоприменителем, не имеющим специального медицинского образования) вопрос о вменяемости (невменяемости) с «промежуточными» отклонениями в психике породил значительное количество вариантов судебно — психиатрических экспертных выводов. Например:

У лица не обнаружено никаких болезненных психических расстройств (либо они незначительны). При таком варианте экспертного заключения любые вопросы к эксперту-психиатру автоматически отпадают, поскольку психиатр не занимается квалификациями психических состояний человека, находящегося в пределах медицинской нормы. Их выявлением занимается эксперт-психолог.

При установлении у обвиняемого во время совершения инкриминируемого ему деяния юридически болезненного релевантного психического расстройства эксперты-психиатры должны определить глубину (тяжесть) этого расстройства, руководствуясь критериями ст. ст. 21 и 22 УК. Следовательно, здесь возможны два варианта экспертного вывода:

а) обвиняемый страдает психическим расстройством, вследствие которого он во время совершения инкриминируемого ему деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (критерии ст. 22 УК);

б) обвиняемый страдает психическим расстройством, вследствие которого он во время совершения инкриминируемого ему деяния не мог осознавать фактический характер своих действий (бездействия) либо руководить ими (критерии ст. 21 УК). При этом эксперты учитывают также характер психического расстройства в соответствии с формулировками медицинского критерия невменяемости — хроническое психическое расстройство; слабоумие; иное болезненное состояние психики;

При отсутствии у обвиняемого болезненного психического расстройства эксперт-психолог в рамках комплексной психолого-психиатрической экспертизы либо однородной судебно-психологической экспертизы, проводимой после судебно-психиатрической, может выявить наличие неболезненных отклонений в психической сфере обвиняемого. Например, уже упоминавшееся состояние неболезненного отставания в психическом развитии несовершеннолетнего (ч. 3 ст. 20 УК). В таком случае вывод эксперта-психолога будет примерно следующим: у обвиняемого обнаружено не связанное с психическим расстройством отставание в психическом развитии, вследствие которого он во время совершения инкриминируемого ему деяния не мог в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий (бездействия) либо руководить ими (критерии ч. 3 ст. 20 УК) [237] См.: Шишков С. Указ. соч. С. 27. .

В УК РФ предусмотрен ряд смягчающих наказание обстоятельств, перечень которых (в отличие от перечня отягчающих) не является исчерпывающим. Следовательно, в качестве таковых могут быть учтены, как предлагает Н.Г. Иванов, уменьшенная вменяемость и определенная степень опьянения [238] Иванов Н.Г. Принципы объективного вменения и его реализация в УК. — С. 57. . Однако даже при таком подходе остаются без ответа два важнейших вопроса:

Зачем возникла необходимость в довольно абстрактных формулировках норм ст. 22 и 23 УК РФ? В них же утверждается фактически лишь одно вполне очевидное положение: субъект подлежит уголовной ответственности. Это и так ясно, поскольку в любом случае, если лицо вменяемо, то уголовная ответственность обязательно наступает.

Каким образом возможно научное обоснование названных норм с позиций концепции вины, законодательно закрепленной в ст. 24 УК РФ?

По мнению Н.Г. Иванова, более целесообразным было бы изложение ч. 1 ст. 24 УК РФ, следующим образом: «Виновным в преступлении признается вменяемое физическое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности...» [239] Там же. С. 58. . Такое законодательное определение в значительно большей мере соответствовало бы требованиям времени, целям и задачам оптимизации нормативно-правовой базы уголовного права применительно к проблеме использования недостаточно конкретизированных (формализованных) оценочных категорий, используемых при квалификации преступлений и назначении наказания.

В демократическом обществе права человека, здорового или больного, — высшая ценность, а их защита — основная обязанность государства. Поэтому в правоприменительной практике должны тщательно учитываться закономерности и механизмы действий индивида, обусловленные особенностями его поведения в ситуациях, значимых для уголовно-правовой оценки им содеянного. Таким образом, принцип научной обоснованности юридических норм предполагает и обязательное использование в сфере уголовно-правового регулирования ответственности и наказания данных психоневрологической науки. Масштабность и значимость данной проблемы требуют тесного взаимодействия уголовного права с судебной психиатрией и психоневрологией, при наличии хорошо проработанной понятийно-терминологической базы с адекватным толкованием оценочных понятий «вменяемость» и «невменяемость».