Алексей Кривоносов - Слово и мысль

Единство языка и мышления реализуется в речи. Содержание, смысл в речи есть нечто идеальное, находящееся в сознании, и оно не могло бы существовать без воплощения его в материальную форму знаков. Значение языковых знаков прежде всего в том, что они являются средством для реализации мысли, обмена мыслями, коммуникации между людьми.

Язык и речь — одно и то же, но лишь с существенной разницей, состоящей в том, что речь внешне манифестирована материей знаков, тогда как язык представлен той же системой идеально, в сознании. И не материей знаков, а лишь их идеальными логическими формами. И язык, и речь не могут одновременно не иметь идеальных образов и от знаков, и от внешних предметов в сознании человека. И язык, и речь — иерархические знаковые познавательно-коммуникативные системы, но каждая из них имеет свою особую форму её построения. Если язык — это внутримозговая идеальная конечная система, состоящая из нескольких десятков фонем (графем) как идеальных образов от материи знаков и многих тысяч понятий как идеальных образов от предметов с их упорядоченными грамматическими связями, то речь — бесконечная познавательно-коммуникативная реализация этой абстрактной языковой системы, которая при своей реализации становится непрерывной системой.

В двухуровневой системе, образованной языком и речью, эти два уровня взаимодействуют диалектическим образом, и оба и дискретны, и непрерывны. Это — диалектический закон, согласно которому единицы языка переходят в единицы речи, а единицы речи переходят в единицы языка, т.е. совершается мыслительно-знаковый процесс. Этот закон универсален, потому что он свойственен всему человечеству, это есть свойство человеческого мозга, общее для всех человеческих языков. Мышление управляет речью говорящего (пишущего). Мышление — это взаимодействие языка и речи, интеллекта и материальных знаков, здесь совершается перевод мысли в речь человека. Это, далее, значит, что люди, имея общие законы мышления и механизмы его перевода в речь, обладают лишь разными языковыми системами, разными знаковыми правилами перевода мысли в речь.

Язык и речь — одна и та же сущность, которая может быть разграничена лишь по месту своей локализации. Язык и речь — явления материальные, психические, логические, социальные и индивидуальные, в языке и речи господствует только мышление на двух его фазах или ступенях — как чувственное и как абстрактное. Речь есть реализация языка в процессе общения, это поток звуков, продукт деятельности органов речи. Речь, как и язык — система, иначе она не могла бы служить средством общения. Она не есть сверхязыковой остаток речевой деятельности. Неверно считать язык формой, в противоположность речи, которая считается субстанцией.

Язык вплетён в речь, присутствует в каждом речевом акте. Если язык — система, то не может быть несистемной и речь, иначе люди не могли бы общаться. Речь невозможно было бы понять, если бы она была чуждой языковой системе, если бы в речи не было ничего такого, чего бы не было прежде в языке. В речи язык материализуется, там содержатся материальные языковые знаки, идеальные образы которых отпечатаны в мозгу. Но для того, чтобы речь могла осуществлять коммуникацию, эти полномочия она должна получить у языка, так как речь — не что иное, как актуализация языка. Основания этого свойства — в языке.

Речь — это вне сознания реализованное абстрактное, т.е. логическое мышление человека, которое распоряжается своими материальными знаками, по своему усмотрению, хочу сказать так, а хочу — вот так. Речь — это реализованный участок языкового сознания как статического мышления, которое изобретает нужные для своей потребности знаки, живущие вечно, но умирающие не в мозгу, а только в речи. Они просто не употребляются за ненадобностью, если уже исчезли реальные предметы, которые обозначались этими знаками. Моя речь есть вынесенный за пределы моего сознания, вооружённого системой идеальных знаков, кусочек ассоциированного участка реальной действительности, который был в данный момент выведен за пределы мозга. Человек, свободно владеющий языком, обязательно делает разного рода как бы «отступления от норм языка», от принятых стандартов. А на самом деле этот человек творчески применяет мощь своего мышления, может быть, фантазирует, ищет новые ассоциации, думает нестандартно — и всё это он одевает в звучащие или письменные языковые знаки в виде речи или текста. Некоторые из этих отступлений делаются элементами языковой системы, если они переходят в разряд социально значимых.

Язык и речь не переходят друг в друга, язык и речь не тождественны: в языке нет материи звуков и букв, а речь, напротив, только этим и характеризуется, но то идеальное, что остаётся в речи от языка, есть идеальный продукт того же мозга. Идеальная форма мысли у них — одна и та же, т.е. идеальное от знака и идеальное от реальной вещи, хотя то, и другое находится только в сознании, а не в звучащей и написанной речи. И в то же время нечто, а именно идеальное, по закону диалектики, присутствует и в том, и в другом. Каждый член этой оппозиции, даря себя другому, растворяется в нём и утрачивает признаки своего специфического бытия, оставаясь «другим самого себя».

Так как язык, как система материальных речевых знаков, существующих в речи, отражённой в сознании и хранящейся там только в виде идеальных, логических образов этой материальной системы, то не может быть никакого языка без внешних, наружных материальных знаков. Они в мозгу не материальны, чуждой материи в мозгу нет, там они представлены в идеальных образах, а во внешнем мире они материальны. Если язык — это только идеальное, т.е. логическое значение, языковое сознание, то в идеальном сознании, казалось бы, нет того, что могло бы быть внутри самого сознания материальной основы. А она есть, и это, во-первых, материя нейронных клеток внутри мозга, во-вторых, материя знаков, звучащая и написанная речь вне мозга.

Но в то же время между познанием и коммуникацией, как различными способами использования языковой знаковой системы, существует некоторое различие, диктуемое условиями среды для индивида, живущего в обществе. Поэтому языковые знаки для него и социальны, и индивидуальны. Так как коммуникация между людьми осуществляется во взаимном, попарном перекрестном общении каждого с каждым, то тем самым снимается противоречие между индивидуальностью каждого высказанного экземпляра отрезка языка и его социальностью, т.е. общностью, единством для всех носителей данного языка. Это значит, что нельзя проникнуть в сущность языка, если рассматривать его в отрыве от людей как психических и одновременно общественных индивидуумов. Это значит, что каждому экземпляру знакового отрезка как психическому объекту присущи индивидуальные характеристики. Но в процессе функционирования, несмотря на уникальность каждого данного отрезка, он социологизируется, т.е. унифицируется таким образом, чтобы степень подобия всех экземпляров языка была максимальной, а индивидуальные различия между ними не превышали бы уровня, который бы затруднял взаимное общение между собеседниками.