Алексей Кривоносов - Слово и мысль

Действительно, является ли фонема и графема самой низкой единицей в логической иерархии «фонема (графема) — морфема — понятие — суждение — умозаключение»? Звегинцев, как и Панфилов, не считают её логической единицей, потому что она замкнута только системой своего языка. Выражение этой замкнутости состоит в том, что ни одна фонема не может быть соотнесена с аналогичными фонемами другого языка. [Звегинцев 1957:97].

Но ведь все языки тоже замкнуты своими системами и, следовательно, любая логическая форма, выраженная в материи данного языка, замкнута только своей языковой системой. Но сущность логической системы, т.е. системы логических форм для каждого языка — всеобща и не признаёт материальных знаковых границ. Фонемы в разных языках разные, они не соотносятся с аналогичной системой фонем в любом другом языке. Но они — фонемы данного языка, ибо только они смыслоразличительные знаки данного языка, следовательно, с них, с этих мельчайших логических форм начинается мышление человека. Сущность фонемы та же, что и сущность других логических форм (понятий, суждений) — и те, и другие суть логические абстракции от множества аналогичных материальных объектов, фонемы — от звуков, графемы — от букв, понятия — от предметов.

В этом нет ничего удивительного, любой звук, любое слово данного языка не соответствует тем же звукам и словам других языков. Но общая значимость и функциональная идентичность фонем во всех языках состоит не в том, что во всех языках они имеют разные системы (семантические и грамматические структуры всех языков тоже разные!), а в том, что их функциональная, а это значит, что их логическаяпредназначенность — одна и та же: различатьзвуковые, морфемные и словарные логические понятия. А что такое слова, словарные знаки? Это система фонем или графем (абстрактных, логических звуков или букв), служащих для различения словарных понятий. Акустически и графически в речи существуют лишь представители фонем и графем как абстракции от реальных звуков и букв. Фонема и графема реально существуют во множестве реальных экземпляров звуков и букв в виде их абстракций, а не чувственно воспринимаемых объектов.

Так как звуковой состав речевого потока молниеносно меняется, то это изменение заметить невозможно, если нет чего-то такого, что «остаётся постоянным». В этом и состоит знаковая сущность фонем и графем, которая регламентирует знаковый состав слов, являющийся постоянным.

Фонема занимает в языке особое место и отличается от всех остальных элементов языковой системы. Фонема — это дифференциальный знак в чистом виде, знак пустой, лишённый какого бы то ни было значения. Содержание фонемы — различие между этой фонемой и остальными фонемами данной системы. Если человек различает слова по значению, то он слышит фонемы. Фонема — это класс физически сходных и функционально тождественных звуков, это конструкт, абстрактная единица. Звуки объединяются в фонемы не по акустической или артикуляционной близости, а по функциональной общности.

Почему логики оперируют только тремя логическими формами — понятиями, суждениями, умозаключениями, открытыми ещё Аристотелем два с половиной тысячелетия тому назад? Потому что, по их мнению, ниже понятия, отражающего все объекты внешнего и внутреннего мира, в логике ничего не может быть. Мышление, якобы, не фиксирует структурные элементы ниже понятия, не замечая, что слова, живущие в мозгу в виде понятий, в свою очередь, состоят из более мелких единиц (как суждения из понятий) — фонем и графем, но они, якобы, ни в каких логических исчислениях участия не принимают, и только потому, что служат лишь строительными элементами понятий, ниже которых уже по определению никаких иных логических форм быть не может. Однако фонемы, графемы, морфонемы — тоже область мышления, и именно самые низкие логические формы как абстракции от звуков и букв. Действительно, фонемы как звуковые понятия соотносятся с более крупными единицами мышления — морфемными понятиями (морфонемами), словарными понятиями, а через них — с логическими суждениями и умозаключениями.

Если фонемы и морфемы, как утверждают некоторые, «не имеют прямых соответствий в мышлении», то чем они порождены? Слова как понятия локализуются в мозгу как «идеальные следы в нейронных связях», а фонемы, как строительный материал слов, будучи единицами языка, выпали из мышления? Следовательно, по Панфилову, фонемы и морфемы как самостоятельные единицы языка, его строительный материал, независимы от мышления. Фонемы и морфемы к области мышления не относятся, и только потому, что они в традиционной логике даже не упоминаются как логические формы. Тогда вопрос: где же они локализованы и чем порождены?

Никто из лингвистов и логиков не считает фонемы и графемы абстрактными звуковыми и графическими логическими понятиями, которые порождают слова и предложения. Они убеждены, что «фонема не соотносится непосредственно ни с каким фактом мышления», очевидно, понимая под этими «фактами» лишь более высокие логические формы — понятия о реальных предметах. Но если они пишут, что фонемы непосредственно участвуют в процессе познания и коммуникации, значит они не могут каким-то образом не соотноситься с единицами мышления. Комбинации фонем и графем только потому и порождают морфемы и слова, т.е. морфемные и словарные понятия, что фонемы и графемы суть единицы того же логического ряда, что и словарные понятия. Значит, фонемы и графемы суть не что иное, как звуковые и графические понятия, образующие более высокие логические структуры — понятия, так же, как и понятия образуют более высокие логические формы — суждения.

Некоторым лингвистам, логикам, психологам, философам небесполезно было бы понять ту непреложную истину, что в языке, во всей его произносительно-артикуляторной и, следовательно, во всей его фонологической и графической системе, даже доведённой до автоматизма и действующей бессознательно, ничего не совершается без участия и под командованием мышления, которого, если это не чувственное мышление, вне логических форм не существует.

Так что же, имеют или не имеют фонемы, графемы, морфонемы свои собственные ассоциативные семантические значения, очень абстрактные структурно обусловленные логические понятия, ещё более абстрактные, чем словарные значения, оставаясь на уровне логического мышления мельчайшими логическими понятиями? Так соотносится или не соотносится фонема «непосредственно с единицами мышления»? А разве старая теория «дифференциальных признаков фонем», хотя она и не увидела в них логического начала, не свидетельствует о том же? Фонемы и графемы есть звуковые и письменные абстрактные, обобщённые, логические фонемные и графемные понятия, выполняющие функцию различения смыслов, т.е. являются, как и слова, условными знаками мыслительных единиц, только более низкого формального уровня, но более абстрактные по их логическому значению. Следовательно, вопреки установившейся традиции, «сплавившиеся» в одном слове фонемы и морфемы, «подключая к слову некоторую добавочную идею» в слове своим с высшей степени абстрактным логическим значением, или «семантически отличая одно слово от другого», фактически делают новоеслово, которое всегда называлось логическим понятием.