Алексей Кривоносов - Слово и мысль

Авербальное мышление иногда называют «подтекстом» или «пресуппозицией». Подтекст — это невыраженное словами подспудное значение каких-либо событий, отрезка текста, возникающих или предвосхищенных в каком-то другом месте, главным образом в предшествующем отрезке текста. Подтекст — это рассредоточенный, дистанционный повтор, не высказанный в словах, не всегда опирающийся на буквальное цитирование, хотя в этом цитировании лежит уже однажды встречавшееся и в той или иной форме воспроизведённое заново. Дистантное расположение ситуации является необходимым условием создания подтекста. [Сильман, ФН, 1969, №1].

Необозримую область материально невыраженного содержания образуют так называемые психологические «пресуппозиции», как совокупность знаний о мире, составляющая основу, без которой вообще невозможно общение при помощи языка. Говорящий опускает многое при построении своего предложения как явное «архитектурное излишество», но оно, тем не менее, всегда присутствует, в уме. «Точность и лёгкость понимания растут по мере уменьшения словесного состава фразы и увеличения ей бессловесной подпочвы. «Чем меньше слов, тем меньше недоразумений» (А. М. Пешковский).

Язык или языковые знаки — не единственная форма внешнего проявления, реализации мышления. Поэтому недостаточно исследовать мышление, осуществляющееся только в вербальной форме. Логическое мышление проявляется во всём, главным образом в языковых знаках. Но мысль не обязательно связана со словом: вне слова и до слова существует мысль, она независима ни от какого языка, и по отношению к нему, к своему холопу, мышление есть повелитель. У мышления, внешне выраженного в знаках, знаки работают на побегушках и лишь обозначают течение и развитие мысли, служат средством собирания, дифференциации и формирования мысли, что само по себе уже означает — без своих подданных, знаков, нет и не может быть мышления. На вопрос: выражает ли слово готовую мысль, или совершается лишь в слове, ответ может быть только одним — мысль родилась до слова или вместе со словом. Но она рядится в слова молниеносно, ввиду того, что это чаще всего известная для говорящего и пишущего мысль, уже давно выработалась автоматическая связь между мыслью и словом. Но нередко мысль находит выходы вовне также через «муки слова», или мысль вообще обходится без слов — в невербальном мышлении.

Математики, логики, химики и др. мыслят не вербально, если под вербальными средствами мышления понимать лишь языковые знаки. Мышление материализуется во внешней речи, но не всегда. Основное время работы человеческого мышления протекает в тиши мозга, не выходя наружу в каких-либо материальных знаках. Если речь, как последовательное звуковое или графическое течение материальных знаков, и мышление, как работу нейронной системы мозга, изобразить схематично двумя пересекающимися окружностями, то пересекающиеся секторы — это речевое, знаковое мышление. Непересекающиеся секторы — невербальное мышление.

Область математики, отчасти химии и логики — это тоже знаковое мышление, но не в языковых, а в профессиональных знаках этих наук. В этих науках вместо языковых знаков используются иные материальные знаки, которые, кстати, могут быть переведены на языковые знаки, но от этого мы получим бессмысленное, не поддающееся пониманию нагромождение слов. Это может служить лишним доказательством того, что для мышления безразлично, в форме каких знаков оно реализуется, оно изобрело для себя различные системы знаков и каждая из них хороша для определённых целей. Мышление безгранично и свободно по сравнению с меряными мёртвыми языковыми знаками, и мышлению безразлично, какими знаками оно пользуется. Более того, мышление выходит за пределы своих знаков. Дитя до определённого возраста не говорит, но в некотором смысле думает. Любые профессиональные знаки — это те же знаки языка, ускоряющие и облегчающие процесс мышления в терминах этих наук.

Необходимо особо отметить, что математические, химические, логические и др. знаки — не суррогат естественного языка и не являются его переводами, а самостоятельные знаковые системы, так же, как и знаки дорожного движения. Но и те, и другие теснейшим образом связаны с языковыми знаками, ибо они взаимно переводимы, т.е. связаны только на уровне мышления, а не знаков.

Творческая мысль художника, скульптора, музыканта и др. рождается и реализуется вне языковых знаков. В самой мысли есть многое, не требующее языковых знаков. Творческая мысль художника, ваятеля, музыканта невыразима словом и совершается без него. Область языковых знаков далеко не совпадает с областью мысли. Слово нужно для преобразования низших форм логической мысли (ощущений, восприятий, представлений) в высшие формы логической мысли — в понятия, суждения, умозаключения. Сам факт существования искусства, форма которого не может быть перекодирована в вербальную форму (нельзя пересказать картину, балет так, чтобы воспроизвести их в оригинале), свидетельствует об ограниченности знаковых возможностей национального языка, да и сам мозг не может «родить» читателю, слушателю, зрителю оригинальную, первозданную чувственную картину.

Мыслить только при помощи слов и отвергать все прочие способы протекания мысли — утопия. Наше мышление никогда, особенно повседневное, обиходное мышление не может быть замкнуто только рамками языковых знаков. Допустить существование только речевого мышления, вынесенного за пределы мозга через знаки, — значит допустить, что человек в течение всего дня только и делает, что говорит, не умолкая.

Нет людей, мыслящих только при помощи слов. Но нет и людей, способных общаться друг с другом непосредственно, через черепную коробку, только мыслительными флюидами, без помощи материальных знаков.

По В. З. Панфилову, язык и мышление развиваются в неразрывной связи и образуют органическое единство. Он, используя неубедительные аргументы, пытается доказать, что нет и быть не может авербального мышления:

1) Потому что язык есть необходимое средство осуществления процессов человеческого мышления, есть обязательный, органический компонент человеческого мышления. Но «Необходимое» ещё не значит, что нет других средств, кроме языковых знаков, для организации мышления: например, знаки в химии, физике, математике, логике, чертежи, схемы, модели, музыкальные ноты, живопись, скульптура.

2) Потому что мышление не может осуществляться в чисто понятийной форме без использования материальной стороны языковых единиц; однако в «чисто понятийной форме» мышление реализуется так же часто, как и в материальных знаках, но эта идеальная форма мысли не может передаваться другими, восприниматься от других. Это чисто внутреннее, мозговое мышление, язык мозга.