Коллектив авторов - Проклятые критики. Новый взгляд на современную отечественную словесность. В помощь преподавателю литературы

Да потому что сам Ремарк прекрасно знал, о чем писал. Да потому что он жил в изгнании, а книги его сжигались на площадях. Впрочем, ему предлагали и вернуться в Германию, как раз незадолго до выхода романа «Три товарища». Но он, в отличие от Водолазкина, иллюзиями о немцах того времени не страдал – был их современником и знал, что его ожидает. Томас Манн, упомянутый в начале водолазкинской повести, тоже знал – его также нацисты всячески уговаривали вернуться, но писатель понимал, во что превратились его соотечественники.

А в повести Водолазкина никакой правды жизни нет и быть не может. Откуда ей там взяться? Войны доктор филологических наук, к счастью, не познал. Драматургией и психологией, к сожалению, не овладел – его кособокая и картонная поделка «Близкие друзья» напрочь лишена даже намека на них. Про конфикт и говорить нечего – герои повести примитивные безмозглые существа, о чем вообще разговор.

Главная цель, на достижении которой автор сконцентрировался, выводя суховатые словеса своей «повести» – угодить ляхам. Тьфу ты, немцам.

Своеобразная дань благодарности стране и народу, подобравшему и обогревшему филолога-ученого в трудное время. В этом ничего плохого и не было бы, не сунься Водолазкин туда, куда ему лезть совершенно не следовало.

Вспомним опять Алексея Иванова – его роман-глыбу «Сердце Пармы», тоже спорный но весьма интересный текст, выросший из увлечения автором историей края, из его глубоких знаний и смелых фантазий. И вспомним нелепую, стыдную ивановскую поделку под названием «Ненастье», сварганенную по наущению продюсера.

Вот и Евгений Германович Водолазкин – замечательный ученый, прекрасный специалист по древнерусской литературе. Публицист, колумнист. Писатель, в конце концов – пусть многими его роман «Лавр» и считается спорным, трудным, но таким и должен быть настоящий текст, рожденный сердцем и опытом. Можно и в нем найти кучу огрехов, но дело же не в них. Роман «Лавр» – это состоявшееся явление в современной отечественной литературе, и за одно это Евгений Германович Водолазкин достоин уважения.

Но вот «понять и простить» его за бездарных и отвратительных «Близких друзей» – нет никакого желания.

А. Пелевин. Покров-17. М.: Городец, 2020

За эту книгу я взялся по рекомендации редактора Аглаи Топоровой, которая написала, что это не просто книга, а настоящая «магия таланта». Ругать Аглаю Викторовну не хочется – это я шутку не понял, повелся и всерьез принялся за чтение повести Александра Пелевина «Покров-17».

Не хочется ругать и самого автора, равно как и писать что-нибудь про его фамилию. Но придется. Потому что кто же, кроме самого автора, виноват, что написал кривую книжку и послушал плохого совета не брать псевдоним. «Будет весело» – однажды пообещал Пелевину какой-то шутник из издательства и обрек на бесконечное «нет, я не Байрон, я другой…». В итоге весело не стало, а получилась картина печальнее, чем у внуковатого доцента Аствацатурова – тот тоже на веки вечные оседлал тему своей фамилии, но там фишка в ее сложноватости, а тень на плетень все же не наводится. В случае с Пелевиным-джуниором не помогают даже кивки на титанов, столпов и демиургов вроде Алексея Толстого и всевозможных Ивановых – по очевидной причине, что Александр явно не стоп и демиург, а из титанов ближе всего к его творчеству будет водонагревательный.

Тем более, что сам писатель Александр Пелевин вовсе не похож на своего знаменитого однофамильца, даже если и надевает черные очки. Писатель Александр Пелевин похож на приятного молодого человека, который ходит по квартирам, где проживают пожилые люди, и представляется то сотрудником газовой компании, то представителем Пенсионного фонда, а то предлагает по интересной цене крем для продления молодости и улучшения пищеварения. Кстати, толковый напарник в таких делах – вещь необходимая, он всегда подстрахует, поможет не попасть в блудняк и прикроет косяки. Практически тем же самым занимается и редактор. Потому что магия таланта штука коварная, не уследишь – и понесут ботинки Митю, ищи-свищи потом в тексте логику, смысл и правду жизни (которые в тексте все же должны в каком-то количестве присутствовать, а если это текст фантастический, так просто обязаны – в этом и суть хорошей фантастики).

Но Александру Пелевину удалось магией таланта пленить в первую очередь не доверчивого читателя типа меня, а свою же напарницу-редактора. Ботинки Митю понесли и косяки начинают вылезать из текста с первых же страниц – уже в прологе. О них мы еще поговорим, но сначала придется в общих чертах пересказать сюжет. Для чтецов, не шибко знакомых с отечественной фантастикой, сюжет и созданный автором мир – это увлекательно, дерзко и ново. Для читавших Стругацких и массу «постапно-сталкерско-попаданческой» литературы последних десятилетий – уныло и зевотно.

Истина же, как ей и полагается – где-то посередине.

Один дяденька, журналист-писатель Андрей Тихонов, по заданию редакции едет в некую закрытую зону Покров-17. Зона эта ранее была никому не известна и узнали о ней простые граждане случайно, на закате дней Советской власти, хотя зона не в таежной глуши расположена, а в самой что ни на есть Калужской области. Но эту проблему автор решает свойственным многим молодым авторам приемом: а вот так я придумал, вот так оно и будет!

Что там, под Семнадцатым Покровом – никому не известно, и журналисту Тихонову, как в классической русской народной сказке, надо съездить туда, не знаю куда и выведать то, не знаю чего. Причем сделать это весьма оригинально: «Нужно было подъехать на максимально безопасное расстояние, чтобы не заинтересовались солдаты…». Логично, не поспоришь – чем дальше, тем безопасней. Ну и брал бы билеты во Владивосток, что ли… Но на билеты редакция не раскошелится, поэтому приходится ехать на своих «Жигулях». А на этом транспортном средстве от Москвы до Владивостока никак, так что курс берется на близкую Калугу, будь она неладна со своими опасностями.

В зоне «Покров-17», как и полагается в сталкерской литературе, черт знает что – частичные потери памяти, загадочные смертоубийства, неадекват на неадеквате и неадекватом погоняет, а еще злобные карлики-ширлики ходят-бродят туда-сюда, да на пару с мертвыми святыми тенями, носителями красных нимбов… Время от времени на весь периметр опускается Темнота-друг-молодежи, и лежит какое-то время, как ночная мгла на холмах Грузии. В общем, все как у людей. Герою надо разобраться: Чубайс ли то шалит и выключает людям дневной свет, или что посерьезнее, типа происков коммуняк – дело происходит осенью 1993 года, аккурат перед известными событиями. Время от времени в тексте будут встречаться фрагменты про пятилетнего мальчика Сашу и его сердитого дедушку, слушающего обращение президента Борис Николаича к гражданам. Но еще больше фрагментов будет из книги главного героя, которую он написал про войну. Зима 1941 года, герой книги Виктор Селиванов (придуманный героем книги Андреем Тихоновым) описывает в дневнике бои с немецко-фашистскими захватчиками аккурат в той местности, где сейчас «Покров-17» с темнотой и жирными коротышками-мутантами. Три линии свяжутся-соединятся воедино – криво и коряво, но да хоть так, и ладно…