Людмила Егорова - История филологии

В 1962 г. в Москве состоялся симпозиум по структурному изучению знаковых систем, положивший начало научным изданиям и конференциям. Ведущими учёными Московско-тартуской школы стали Вяч. Вс. Иванов, Б.А. Успенский, В.Н. Топоров (Москва), Ю.М. Лотман, З.Г. Минц (Тарту), Б.Ф. Егоров (Ленинград), учившийся с Лотманом в университете. Активно работали московские литературоведы (Б.М. Гаспаров, Е.М. Мелетинский, А.К. Жолковский, Ю.К. Щеглов), философ А.М. Пятигорский, математик А.Н. Колмогоров, поставивший на строго научную основу изучение стихо- ведения. Организатором и координатором школы стал Ю.М. Лотман. В Тартуском университете не было столь сильного давления официозной идеологии на литературоведов России, там было легче наладить выпуск периодического издания «Труды по знаковым системам» (с 1964 по 1973 год вышло 25 выпусков), и проводить так называемые «Летние школы» по вторичным моделирующим системам с публикацией тезисов и материалов (1964, 1966, 1968, 1970), Всесоюзные симпозиумы. Эти мероприятия и труды оказали большое влияние и на литературоведов, и на лингвистов. Развиваясь как отечественный вариант структурализма, уходящий истока-ми в формальную школу, Московско-тартуская школа плодотворно ис- пользовала принципы семиотики.

В отличие от русского формализма и пражского структурализма шко- ла проявляла повышенный интерес к проблемам синхронии внутренней структуры смыслопорождения и сюжетного построения единой повество- вательной модели. Отечественные структуралисты отличались от сторон- ников описательного литературоведения, выстраивали модели, искали свя- зи литературных явлений; большое внимание уделялось анализу внутрен- них, неявных структур произведения и созданию строго выверенного и формализированного понятийного аппарата.

Школу Лотмана лучше было бы именовать более широким терми- ном — направление, ибо почти каждый из её участников был яркой инди- видуальностью в науке, вводившей в неё свои принципы и подходы. Что же тогда объединяло их? Негативное отношение к официозной советской науке и интерес к семиотике и структурализму, стремление сделать фило- логию наукой с точными доказательными критериями. В Тартуском уни- верситете учёные видели единственную возможность широкого общения с единомышленниками, а в Лотмане — прежде всего блестящего организато- ра и координатора, к которому относились с глубоким уважением и любо- вью.

В связи со сказанным кратко охарактеризуем основные (и различные) концепции и труды представителей Московско-Тартуской школы.

Вячеслав Всеволодович Иванов (1929–2017), сын известного совет- ского писателя Вс. Иванова, рос в окружении друзей отца, особенно замет- ным было на него влияние Бориса Пастернака. Заметим, что В.В. Иванов, как и его ближайший сподвижник В.Н. Топоров, предполагал вначале за- няться литературоведением, но отступил под давлением идеологизации этой отрасли науки (литературоведение считалось общественной наукой, как и марксизм-ленинизм). Иванов рано начал заниматься структурно- типологическим анализом языков балто-славянских народов, хеттским языком, проблемами теории информации и машинного перевода. Учёный ставил задачу распространить семиотические основы лингвистического структурализма на все системы, имеющие знаковый характер — на литера- туру, изобразительное искусство, кино, т. е. на системы, которые служат коммуникации, выявить их общие универсальные принципы и прагматиче- ские функции. Это привело к сдвигам (большему абстрагированию) в тер- минологической сфере не только лингвистики, но и других наук, в том числе литературоведения.

В рамках Московско-тартуской школы признание получили создан- ные в 1960-х гг. работы В.В. Иванова по семиотике культуры. Доработан- ные и дополненные, они были изданы как обобщающие труды «Очерки по истории семиотики в России» (1976), «Чет и нечет. Асимметрия мозга и знаковых систем» (1978). Хотя постулируемые автором связи семиотики и деятельности мозга поддержки не нашли, однако Вяч. Вс. Иванов настаи- вал на связи биологии и лингвистики, видел в них совпадение не только динамического подхода к предмету, но и методов выделения основных ти- пов эволюционной информации. Такова его статья «О взаимоотношении динамического исследования языка, текста и культуры», опубликованная уже в годы перестройки в сборнике «Исследования по структуре текста» (М., 1987). Лингвисты-семиотики, в частности, Вяч. Вс. Иванов, поначалу не очень жаловали работы своих коллег в области литературоведения. Так, Иванов в статье «О применении точных методов в литературоведении» («Вопросы литературы», 1967, № 10) считал разборы А. Жолковского и Ю. Щеглова «полупародийными», «ещё очень далёкими» от подлинного литературоведения. Но опыт филолога широкого профиля — Б.А. Успен- ского — получил всеобщее признание.

Борис Андреевич Успенский (р. 1937) по праву считается одним из наиболее значительных представителей отечественной семиотики. Его ранняя монография «Принципы структурной типологии» (1962) предопре- делила дальнейший путь теоретических исканий в области семиотики, культуры, истории языкознания и, что особенно для нас важно, литерату- роведения. Образцом структурно-семиотических исследований является его труд «Поэтика композиции» (1970), впоследствии неоднократно пере- издававшийся. Автором рассматриваются и некоторые специальные про- блемы композиции художественного текста (глава 6), прослеживается структурная общность разных видов искусства (глава 7). Первые главы по- священы общетеоретическим вопросам, однако они иллюстрируются при- мерами из литературных текстов, иногда в сравнении с разговорной речью. Точкой отсчёта в решении проблемы композиции для автора стала «точка зрения», с которой ведётся повествование в художественном произ- ведении или строится изображение в живописи. Это, по мнению Б.А. Успенского, центральная проблема эстетического анализа так называ- емых двуплановых видов искусства, которые связаны с семантикой, имеют выражение и содержание, изображение и изображаемое.

Структуру художественного произведения, развивает Успенский свою мысль далее, можно описать, вычленив различные точки зрения (авторские позиции), с которых ведётся повествование, и исследуя отношения между ними. Другими словами, предполагается определить их совместимость или несовместимость при переходе от одной точки зрения к другой. Автор сам подчёркивает значимость для его концепции трудов Бахтина (прежде всего о полифонизме романов Достоевского), а также концепций «Новой крити- ки», идущей от художественных достижений Генри Джеймса. Но у пред- шественников Успенского понятие «точка зрения» не было предметом специального исследования, оно рассматривалось нерасчленённо. Успен- ский же, проделав большую работу в указанном направлении, выявляя, ка- кие типы точек зрения возможны, каковы их отношения между собой, их функции, показал значение разработки точки зрения для выявления осо- бенностей композиции произведения. Цель его исследования — создать ти- пологию композиционных возможностей в связи с проблемой точки зре- ния, которую автор рассматривает в разных планах: идеологии, фразеоло-гии, пространственно-временной характеристики. Лицо, ведущее описание (автор, рассказчик, их герои) как носитель разных точек зрения, занимает определённую позицию.