Чэнь Сяомин - Тенденции новейшей китайской литературы

Среди «возвратившихся» поэтов правого крыла Чан Яо [310], возможно, фигура особая. О нем самом и его стихах до сих пор известно не так много, как хотелось бы. В 1953 году в сражении при северокорейском Вонсане Чан Яо получил ранение и вернулся в Китай. Откликнувшись на призыв правительства развивать северо-западные районы Китая, Чан устремился в Цинхай. У него появилась поэтическая связь с этой таинственной землей, высокогорье питало его чувства, вдохновляло. Именно здесь он почерпнул большую часть материалов для творчества. В его стихах переданы те необычные чувства и глубокая любовь, какие испытывает гость, прибывший в горный край провинции Цинхай. В 1957 году Чан Яо осудили как правого уклониста за стихотворение «В лесу пробую играть на флейте». Двадцать два года он был то заключенным, то бродягой. Когда Чан Яо «вернулся» после «культурной революции», он сначала вспоминал об ушедших годах, но, будучи поэтом с сильным художественным самосознанием, вскоре понял, что жалобы и скорбь не способны по-настоящему выразить его поэтическое настроение. Он по-новому смотрит на строптивую красоту северных земель, вдыхает в них жизнь. Идолами поэта становятся люди, все свои годы проводящие верхом на лошадях, поклоняющиеся рыбам и гадам и страстно любящие выпить, – эти свободные баловни матушки-природы, которые лелеют степь, возделывают землю и сочиняют пастушеские песни. Под кистью поэта их примитивные простота и дикость становятся жизненной силой. В цикле поэм «Путь к спасению», созданном в 1980–1981 годах, есть строки, в которых поэт, его творение и природа сливаются воедино: «Он одиноко восседает посреди нагой равнины. / В ногах – осколки звезд, еще горящие огнем небес. / А за спиной – речное русло, что измыслила природа, – / в нем духи рыб, моллюсков, ламинарий / приходят из девона порезвиться в мерцающей химере древних вод». Поэзия Чан Яо отличается художественной индивидуальностью, он отталкивается от естественной, нетронутой жизни экзотического высокогорья – первобытного и дикого. В этих строках чувствуется таинственное эмоциональное напряжение – простое и свободное, но вместе с тем величественное и непостижимое. Слог у Чан Яо безыскусный, однако плотный, строки на байхуа переплетаются с вэньянем, сливаясь в прекрасную симфонию. Выражения подобраны незаурядно и метко, создается ощущение полета, а наравне со свободой и энергичностью присутствуют печаль, замкнутость и высокомерие. Чан Яо упорно отстаивает индивидуальный взгляд на свободу искусства, а не плывет по течению. Даже живя на малоразвитом северо-западе Китая, он всегда занимал особое место в поэтическом мире.

Фуцзяньский поэт Цай Цицзяо после «возвращения» объединил свои старые и новые произведения в сборники «Мольба», «Двойная радуга» и «Избранная поэзия Цай Цицзяо». Его поэтическая эстетика сформировалась под существенным влиянием романтизма. Цай Цицзяо любил стихи Уолта Уитмена и подчеркивал, что творчество поэта должно впитывать мировую культуру, что искусство есть сгусток человеческой жизни. Мерилом творчества он считал гуманизм, по его мнению, поэт способен стать мостом, соединяющим мечты с реальностью, несущим в мир красоту и радость. Даже на склоне лет Цай Цицзяо не оставлял активного самоанализа, продолжал совершенствовать свои взгляды, успешно шел от традиции к новаторству. Очевидно, именно эти черты выделяли его среди других поэтов. Цай питал слабость к красоте женщины и природы: у него много любовной лирики, стихов о горах и водах. Поэт горячо любил родной край – в «Сборнике о Фуцзяни» собрана пейзажная лирика, повествующая о юге родной автору провинции.

Ню Хань [311]начал печататься в 1940 году. Тогда он был восходящим светилом «апрельской школы» и верным другом Ху Фэна. В 1950-е годы вышли его сборники «Разноцветная жизнь», «Любовь и песня» и «Пред отчизной». В 1955 году после «дела Ху Фэна» Ню Ханю тоже не удалось избежать обвинений. В годы «культурной революции» поэт прошел трудовое перевоспитание в хубэйской Школе кадров 7-го мая [312]и продолжал писать стихи. В «самом непоэтичном месте, в самое непоэтичное время» он «запечатлел для нас боль и величие эпохи» [313]. После «культурной революции» Ню Хань работал заместителем главного редактора в журнале Чжунго, а в 1980-е годы опубликовал несколько стихотворений, которые удостаиваются высокой оценки. В новейший период литературы Ню Хань в своем творчестве зачастую передает чувства и настроение с помощью объективно существующих вещей. Эти стихи строги, содержательны и лаконичны, в них уже нет той открытости, что была свойственна ранним сочинениям поэта. Это особенно заметно в таких стихотворениях, как «Китайский тигр», «Скорблю о клене» и др. Подобные произведения вошли в сборники «Горячий источник», «Бабочка над морем» и «Молчаливый утес». Со второй половины 1980-х годов Ню Хань отказался от прежнего изображения взаимосвязей между личностью и окружающим миром, которое было характерно для него со времен «апрельской школы». Он выходит за рамки ситуативной поэзии и в попытке проникнуть в подвижную, свободную творческую реальность обращается к более субъективным представлениям. Его «Путешествия во сне», «Царство грез у подножья горы Саньвэйшань» [314], «Необъятные дали» кажутся безграничными и далекими, загадочными и вольными. Возможно, именно оттого, что Ню Хань усердно оттачивал свое художественное мастерство и постоянно покорял новые вершины, с годами только закалялся, не старел душой и стал одним из самых выдающихся «возвращенцев».

Конечно, из поэтов «июльской школы» в результате «дела Ху Фэна» пострадал не только Ню Хань: с невзгодами столкнулись также и Люй Юань, Цзэн Чжо, Цзи Фан, Лу Ли, Пэн Яньцзяо, Ло Ло и другие писатели. Люй Юань, вернувшись в 1980-е годы в литературный мир [315], выпускает сборник своих старых произведений – «Человеческие стихи». В этом сборнике самыми заметными следует назвать стихотворения, созданные в трудные времена: «Еще один Колумб» (1959), «Перечитывая “Библию”» (1970) и т. п. В них правдиво рассказано о том, как выживали и во что верили писатели в годы бедствий. Поэт поднял несчастье одного человека до уровня всеобщей трагедии, на примере судьбы индивида подробно проанализировал ценность жизни вообще, решительно взвалив на свои плечи это общественно значимое исследование. В 1980-е годы Люй Юань публикует много новых стихов, например, «Подбирая колосья», и сборник «Кислый виноград». Под влиянием эпохи, возраста и психологии автора из этих произведений начисто изгоняются прямота, наивность и страсть. Здесь поэтика уже спокойна, серьезна, мудра и даже стремится к монотонности, безыскусности. В ней чувствуется дыхание философской зрелости.