Умберто Эко - Роль читателя. Исследования по семиотике текста [litres]

(1 – вместилище, 2 – подвижное, 3 – запряженное лошадьми, 4 – на колесах, 5 – с закрытым верхом, 6–2 пассажира, 7–4 колеса, 8 – кучер спереди)

Рис. 8.6

Свойства с первого по шестое несомненно релевантны в ко-тексте Драмы, а свойства семь и восемь – нерелевантны и могут быть «усыплены» (или автором, или читателем). Но предположим, что директор музея экипажей хочет приобрести для музейной экспозиции именно coupé – так, чтобы все знали, чем coupé отличается от brougham (а также от всех прочих экипажей и иных транспортных средств). Тогда релевантными будут свойства с третьего по восьмое, а особенно важными – свойства семь и восемь. Свойства один (способность вмещать людей) и два (способность передвигаться) директора музея будут интересовать меньше: музейный экипаж может иметь ржавые рессоры и треснувшие колеса (в крайнем случае сгодилась бы даже и картонная модель coupé). Так что каждый выбирает свойства, необходимые именно ему [495].

Поэтому вместо неоднозначного термина необходимый (necessary) мы будем употреблять термин существенный (essential). При описании свойств индивида в данном текстовом мире (в данном универсуме дискурса) мы будем особо выделять те свойства, которые существенны для данного текстового топика. Термин необходимый мы будем использовать для других целей (см. разделы 8.6.5. и 8.7.2).

Итак, существенность того или иного свойства зависит от топика. Можно сказать, что текстовой топик (или топик дискурса) вычерчивает некую мироструктуру W 0 , которая представляет собой уменьшенную модель мира референции: индивиды и их свойства отобраны в соответствии с потребностями данного текста. Эта мироструктура W 0 никогда не может быть столь же глобальной и целостной, как сам мир референции, но она есть некая проекция этого мира или взгляд на него в определенной перспективе – каковую проекцию (или перспективу) мы принимаем как исходную для интерпретации данного текста.

Если бы моя теща спросила:

(1) «Что было бы, если бы мой зять не женился на моей дочери?» – то в ответ можно было бы сказать: в тещином мире референции (W 0 ) я и ее зять – это один и тот же индивид, но в тещином контрфактическом мире (W 1 ) есть два разных индивида, один из которых не имеет четкого определения.

Если же, с другой стороны, кто-то (допустим, опять моя теща) спросил(а) бы:

(2) «Что было бы, если бы автор этой книги никогда не женился?» – то в ответ можно было бы сказать, что в контрфактическом мире W 1 в этой книге не было бы рассматриваемых сейчас примеров, но в остальном такой сдвиг в отношениях родства не повлиял бы серьезно на процедуры идентификации (отождествления): автор этой книги в W 1 был бы тем же, что и автор этой книги в W 0 , за вычетом изменений некоторых случайных («акцидентных») свойств.

Два рассмотренных примера были бы всего лишь забавными лингвистическими играми, если бы они не подводили нас к более углубленному рассмотрению общей проблемы: как определять существенные и случайные свойства в каждом конкретном случае и как определять (конструировать) миры референции.

Позволю себе позаимствовать у Н. Решера (Rescher, 1973) несколько соображений для создания упрощенной модели межмировой тождественности (transworld identity) и взаимной доступности (accessibility) между мирами.

Согласно Решеру, чтобы определить некий возможный мир как конструкт культуры, мы должны задать следующее:

a) множество конкретных индивидов х 1 , х 2 , … х n ;

b) множество свойств F, С, М…, приписываемых вышеназванным индивидам;

c) «спецификацию существенности» для индивидов и их свойств, определяющую, какое свойство существенно для какого индивида;

d) отношения между свойствами (например, отношения имплицирования, или следования).

Предположим, что нам дан мир W 1 с двумя индивидами х 1 и х 2 и тремя свойствами F, С, М (знак + означает, что у данного индивида есть данное свойство; знак – означает отсутствие свойства, а скобки отмечают свойства существенные):

Рис. 8.7

Теперь представим себе мир W 2 , в котором есть такие индивиды с такими свойствами:

Рис. 8.8

Индивид в мире W 2 есть потенциальный вариант индивида-прототипа из мира W 1 , если они различаются лишь случайными («акцидентными») свойствами. Таким образом, y 1 в мире W 2 – это вариант х 1 в мире W 1 , а y 2 в мире W 2 – вариант х 2 в мире W 1 .

Индивид в мире W 2 – «сверхштатник» по отношению к индивидам в мире W 1 , если он отличается от них также и существенными свойствами. Таким образом, индивид у 3 в мире W 2 – «сверхштатник» по отношению к индивидам в мире W 1 .

Если каждый индивид-прототип в мире W 1 имеет один и только один вариант в мире W 2 , то в таком случае потенциальная вариативность сводится к тому, что называется тождественностью поверх границ миров (identità attraverso mondi), или межмировой тождественностью (transworld identity).

Если вернуться к вышерассмотренным вопросам моей тещи [см. 8.6.1.], то можно сказать, что в своем контрфактическом вопросе (1) моя теща сравнивала возможный мир W 1 с миром референции W 0 , конструируя их следующим образом:

Рис. 8.9

(где М – существенное свойство «быть мужем моей дочери», а В – случайное свойство «быть автором этой книги»).

Поскольку в контрфактическом мире W 1 индивид y 1 не обладает существенным свойством М, мы должны сказать, что индивиды x 1 и y 1 – не тождественны.

С другой стороны, контрфактический вопрос (2) сравнивает два мира, сконструированных следующим образом:

Рис. 8.10