Диана Уинн Джонс - Дом ста дорог [with w_cat]

[ 16 16 — Ох, — только и вздохнул двоюродный дедушка Уильям. — Спасибо, моя дорогая, что предупредила. В таком случае напишу ей предостережения. ] "Oh, dear," said Great-Uncle William. "Thank you for warning me. I shall take precautions, then."

[ 17 17 — Непременно напиши, — согласилась тётушка. — А также побеспокойся, чтобы в доме осталось побольше еды. Никогда не встречала девочек, которые бы ели, как удав, и оставались тощими, как щепки. Просто непостижимо. В общем, я привезу её завтра, до прихода эльфов. Она развернулась и вышла вон. ] "Do that," said Aunt Sempronia. "And you had better make sure there is plenty of food in the place. I've never known a girl who eats so much. And remains thin as a witch's besom with it. I've never understood it. I'll bring her here tomorrow before the elves come, then."

She turned and left.

[ 18 18 — Спасибо, — отозвался двоюродный дедушка, но его слова затерялись в шуршании тётушкиных юбок. — Семпрония! — позвал он вдруг, словно что-то вспомнив, но входная дверь уже захлопнулась. — Ну и ладно. Хотя следовало бы поблагодарить даму, у которой столько родственников и связей. ] "Thank you," Great-Uncle William said weakly to her stiff, rustling back. "Dear, dear," he added, as the front door slammed. "Ah, well. One has to be grateful to one's relatives, I suppose."

[ 19 19 Как ни странно, но Чармейн тоже хотела отблагодарить тётушку Семприонию. Однако вовсе не за то, что она подвязала её присматривать за старым больным волшебником, которого девочка в жизни не видела. — Могла бы и меня спросить! — повторяла она матери. ] Charmain, oddly enough, was quite grateful to Aunt Sempronia too. Not that she was in the least grateful for being volunteered to look after an old, sick wizard whom she had never met. "She might have asked me!" she said, rather often, to her mother.

[ 20 20 — Думаю, она знала, что ты не согласишься, — в конце концов, рассудила миссис Бейкер. — А может, и согласилась бы, — не уступала Чармейн. Но потом добавила со своенравной улыбкой: — А впрочем, может быть, и нет. ] "I think she knew you would say no, dear," Mrs. Baker suggested eventually.

"I might have," Charmain said. "Or," she added, with a secretive smile, "I might not have."

[ 21 21 — Дорогая, я вовсе не имею в виду, что тебе непременно должна понравиться её просьба, — робко пояснила миссис Бейкер. — Присматривать за домом волшебника — очень неприятное и даже неприличное предложение. Но подумай, ведь можно же просто сделать доброе дело… ] "Dear, I'm not expecting you to enjoy it," Mrs. Baker said tremulously. "It's not at all nice. It's just that it would be so very kind—"

[ 22 22 — Не надо считать меня добренькой, — выпалила Чармейн и отправилась наверх, в свою отделанную с тонким вкусом комнату, полную света и белых тонов. Девочка уселась за стол и уставилась в окно: за ним виднелись крыши, башни и трубы столицы Верхней Норландии, она довольно долго разглядывала их, пока её взгляд не скользнул дальше — к синим очертаниям далёких гор. Судьба, наконец, преподнесла Чармейн столь долгожданный шанс. Ей уже до чёртиков надоела престижная школа и ещё больше — её домашняя жизнь: мать, которая боялась Чармейн и робела при ней, словно та была дикой тигрицей, отца, который запрещал ей всё, что не считалось уважаемым в обществе, или хоть немного рискованным, или, ещё хуже, необычным. И теперь Чармейн получила возможность покинуть родительское крылышко и совершить что-то, — точнее не что-то, а вполне определённую вещь, — о чём она всегда мечтала, и самостоятельная жизнь в доме волшебника приходилась очень кстати. Девочка надеялась, что теперь ей хватит храбрости написать заветное письмо. ] "You know I'm not kind," Charmain said, and she went away upstairs to her white frilly bedroom, where she sat at her nice desk, staring out of her window at the roofs, towers, and chimneys of High Norland City, and then up at the blue mountains beyond. The truth was, this was the chance she had been longing for. She was tired of her respectable school and very tired of living at home, with her mother treating her as if Charmain were a tigress no one was sure was tame, and her father forbidding her to do things because they were not nice, or not safe, or not usual. This was a chance to leave home and do something—the one thing—Charmain had always wanted to do. It was worth putting up with a wizard's house just for that. She wondered if she had the courage to write the letter that went with it.

[ 23 23 Но храбрость не приходила очень долго. Чармейн разглядывала белые с фиолетовым облака, которые клубились и плотной завесой окутывали горные вершины. Они принимали формы толстых пушистых зверей и тощих срывающихся с небес драконов. Девочка смотрела на облака до тех пор, пока самое последнее не растворилось в лёгкой дымке, едва заметной на фоне неба. Тогда она сказала себе: «Сейчас или никогда». Чармейн вздохнула, одела очки, неизменно висевшие на шейной цепочке, а затем достала перо и лучшую писчую бумагу. Самым аккуратным и ровным своим почерком она написала: ] For a long time she had no courage at all. She sat and stared at the clouds piling along the peaks of the mountains, white and purple, making shapes like fat animals and thin swooping dragons. She stared until the clouds had wisped away into nothing but faint mist against a blue sky. Then she said, "Now or nothing." After that she sighed, fetched her glasses up on the chain that hung round her neck, and got out her good pen and her best writing paper. She wrote, in her best writing:

[ 24 24 «Ваше Величество, ещё будучи ребёнком я впервые услышала о Вашем великом собрании книг и манускриптов, и с тех пор во мне живёт страстное желание работать в Вашей библиотеке. Я знаю, что Вы и ваша дочь, Её королевское высочество Хильда, лично занимаетесь сортировкой и составлением перечня книг, что является в высшей степени кропотливой и сложной работой, и всё же я надеюсь, что вы согласитесь принять мою помощь. Я достигла нужного возраста и желаю устроиться на должность помощника библиотекаря в королевскую библиотеку. Надеюсь, Ваше Величество не сочтёт мою просьбу высокомерной. Искренне ваша, Чармейн Бейкер, улица Двенадцати зёрен, столица Верхней Норландии» ] Your Majesty,

Ever since I was a small child and first heard of your great collection of books and manuscripts, I have longed to work in your library. Although I know that you yourself, with the aid of your daughter, Her Royal Highness Princess Hilda, are personally engaged in the long and difficult task of sorting and listing the contents of the Royal Library, I nevertheless hope that you might appreciate my help. Since I am of age, I wish to apply for the post of librarian assistant in the Royal Library. I hope Your Majesty will not find my application too presumptuous.

Yours truly,

Charmain Baker

12 Corn Street

High Norland City

[ 25 25 Чармейн откинулась в кресле и перечитала написанное. Ей казалось несомненным, что король воспримет письмо не иначе как совершеннейшую наглость, однако ей думалось, что послание, всё же, очень хорошо составлено. Лишь одна фраза прихрамывала: «Я достигла нужного возраста». Девочка знала, что подобными словами хотят сказать, что написавший достиг двадцати одного года или, хотя бы, восемнадцати лет. До восемнадцати, не говоря уж о двадцати одном годе, ей предстояло ещё расти и расти. Но ведь она не указала в письме свой точный возраст — значит, сказанное нельзя считать чистейшей ложью с её стороны. Чармейн также ни словом не обмолвилась о том, что она весьма сведуща в работе с книгами и прекрасно обучена делу, потому что знала, что нисколько не сведуща и не обучена. Также она не упомянула, что любит книги больше всего на свете, хотя это и была, самая что ни на есть, правда. Чармейн верила, что её любовь к книгам и без того просвечивает в письме да и в самом намерении. ] Charmain sat back and reread her letter. There was no way, she thought, that writing like this to the old King could be anything other than sheer cheek, but it seemed to her that the letter was quite a good one. The one thing in it that was dubious was the "I am of age." She knew that was supposed to mean that a person was twenty-one—or at least eighteen—but she felt it was not exactly a lie. She had not said what age she was of, after all. And she hadn't, either, said that she was hugely learned or highly qualified, because she knew she was not. She hadn't even said that she loved books more than anything else in the world, although this was perfectly true. She would just have to trust her love of books shone through.