Дэвид Селлу - Спасал ли он жизни? Откровенная история хирурга, карьеру которого перечеркнул один несправедливый приговор

С другой стороны, теперь нужно было делить ограниченное пространство только с одним человеком. У Натана был всего один пакет с вещами, практически не разобранный. Некоторые из его вещей были аккуратно расставлены на полке, которую он для себя выбрал. Сам Натан тоже был опрятным.

Когда надзиратель открыл дверь и позвал нас на обед, Натан остался лежать на кровати, и я предположил, что, возможно, он не хочет стоять в очереди рядом со мной. Когда я принес обед в камеру, Натана уже не было, но минут через пять он вернулся. Дверь камеры заперли, и мы ели, не обменявшись ни одним словом. Единственный шум исходил от телевизора. Натан позволил мне первому помыть пластиковую посуду, и, как только он тоже закончил мыть свою тарелку, сразу запрыгнул на второй ярус кровати.

Днем меня позвали на обучающее занятие, посвященное наркотикам, на нем присутствовали 12 заключенных. Похоже, все знали о наркотиках больше меня. Я не раз чувствовал запах марихуаны из других камер, но знал, что сообщать об этом надзирателю нельзя. Я понимал, что у меня возникнут серьезные проблемы, если буду «стучать» на кого-то. Довольно часто заключенные выкрикивали что-то из окон по ночам. В тюрьме их называли оконными воинами, и, вероятно, они мучились от наркотической или алкогольной ломки. В тюрьме были отдельные блоки, где содержались нарко- и алкозависимые, но я там никогда не бывал. Многие заключенные принимали синтетические опиоиды вроде метадона и бупренорфина — их ежедневно приносили медработники. На информационных стендах были плакаты с описанием различных вариантов лечения наркотической зависимости, но заключенные, с которыми я говорил, хотели пройти основательную программу реабилитации, а не просто принимать синтетические опиоиды.

В тюрьме регулярно проводились собрания организации «Анонимные Алкоголики» — они помогали тем, кто хочет избавиться от алкогольной зависимости. Позднее я воспользовался возможностью посетить одно из таких неформальных собраний и порекомендовал бы сделать то же самое всем, у кого есть проблемы с алкоголем. Теперь мы вместе с другими заключенными сидели полукругом и смотрели презентацию. Дверь была заперта, и надзиратель снаружи следил за порядком сразу в нескольких классах. Если бы один или несколько заключенных напали на надзирателя, никто не успел бы прийти к нему на помощь, и в том, что это никто не учитывал, была виновата администрация тюрьмы.

Все надзирательницы, которых я видел, носили брюки: мне сказали, что это было необходимо для снижения риска изнасилования.

Хотя надзиратели казались уверенными в себе и способными постоять за себя в случае нападения, я гадал, как они, особенно женщины, чувствовали себя в таком окружении.

На занятиях вели журнал, и несколько человек не могли выйти в туалет одновременно. Мне, взрослому человеку, приходилось просить разрешения выйти в туалет, и даже если позволялось это сделать, я был вынужден ждать возвращения другого заключенного, у которого был пропуск. Таблетки для нормализации артериального давления обладали сильным мочегонным действием, поэтому приходилось просить разрешения сходить в туалет задолго до того, как мне действительно было туда нужно. Молодая женщина-преподаватель была уверенной и компетентной и запрещала заключенным переговариваться. К сожалению, у нас почти не было возможности поговорить друг с другом, кроме как во время занятия. В длинных коридорах заключенные здоровались, шутили, соприкасались кулаками, давали друг другу пять и даже нежно обнимались.

Я был рад видеть Натана, с которым мы встретились всего несколькими часами ранее, и рассказал ему, чем занимался днем, но ему, похоже, не было до этого дела. Когда я спросил его, чем он занимался, Натан сухо ответил: «Особо ничем». Как я ни старался, мы практически не общались весь вечер, и он рано лег спать, предоставив мне возможность выключить свет и телевизор. Пока он спал, ничто, похоже, его не беспокоило.

Ни одного из нас никуда не позвали на следующий день, поэтому почти все раннее утро мы провели молча. Около 11:00 надзиратель открыл дверь и впустил в камеру высокого белого мужчину. Ему было за 30, одет в красивый спортивный костюм «Найки» и кроссовки «Адидас». У него были очень короткие светлые волосы и двухдневная щетина. Когда дверь заперли, он поставил на пол три пакета, протянул мне правую руку и сказал:

— Привет, я Ричард.

— Привет, я Дэвид, — ответил я, пожимая ему руку. Он посмотрел на второй ярус кровати, увидел Натана и протянул ему руку для рукопожатия. Натан неохотно оторвался от телевизора и медленно протянул руку.

— Натан, — сказал он и продолжил смотреть телевизор.

— Это гребаное место нисколько не изменилось с моего последнего пребывания здесь, — пожаловался Ричард. — Еда — дерьмо, надзиратели — подонки, народу полно, и к тебе относятся, как к куску дерьма.

— Ты в Белмарше уже второй раз? Обратно в ад? — спросил я.

— Третий, — поправил он. — Это не считая пяти других тюрем, в которых я побывал.

Он посмотрел на Натана и спросил:

— Ты точно хочешь спать на втором ярусе? Большинство людей предпочитают нижний, а поскольку ты оказался здесь раньше меня, можешь сделать выбор.

— Меня все устраивает.

Среди нас появился тот, кто хорошо ориентировался. Он развязал пакеты и за считаные секунды безупречно застелил постель.

— Если тебе удастся достать лишнюю простыню, постели ее под матрас, — посоветовал он.

— Какой от нее там толк? — спросил я удивленно.

— Ты наверняка заметил, что чертова простыня очень быстро съезжает с матраса — она слишком маленькая. Ты связываешь углы простыни под матрасом с соответствующими углами верхней простыни или, еще лучше, одеяла.

— Отличная идея! — сказал я. — Но где взять еще одну простыню? Нам выдают только две: одну нужно стелить на матрас, а второй укрываться.

— Все просто. Простыни часто валяются без присмотра, и нужно просто стащить одну, когда будет возможность.

— Ясно. Кстати, у нас нет пробки для раковины, — сказал я. — Вероятно, кто-то украл ее.

— Это тоже не проблема, — ответил он. — Положи два или три использованных чайных пакетика в полиэтиленовый пакет из-под хлопьев, завяжи его сверху и затыкай им раковину.

Продолжая доставать вещи из пакетов, Ричард сказал:

— Обычно эта полка и часть вон той принадлежат обитателю нижнего яруса. Надеюсь, ты не будешь против, если я разложу вещи иначе.

— Конечно, пожалуйста, — сказал я. Натан никак не отреагировал.

Через десять минут все вещи были аккуратно разложены. Ричард, не теряя времени, решил рассказать нам свою тюремную историю:

— Меня в третий раз посадили за наркотики. Первые два раза я попадал сюда из-за того, что толкал их на улице, но зарабатывал слишком мало. Поэтому я решил стать курьером и возить наркоту из-за границы.