Карл Зигмунд - Точное мышление в безумные времена. Венский кружок и крестовый поход за основаниями науки

Работать над каталогизацией огромной библиотеки Карла Менгера поручили молодой журналистке Эрмине Андерман. Объем предстоящей работы ее не испугал, более того, оказалось, что это ее призвание. Слово за слово — и вскоре ее работодатель, шестидесятилетний холостяк, стал отцом мальчика. Почти сразу же Менгер подал заявление о досрочном уходе на покой из университета: он страдал тяжелой неврастенией, как и Больцман, который был лишь немногим его моложе.

Окончив начальную школу, Менгер-младший поступил в только что открытую среднюю школу в Деблинге, жилом массиве на западной окраине Вены. Школа финансировалась из частных источников и учила по современной программе. Первым иностранным языком здесь был не французский, как везде, а английский. Однако вскоре изучению французского и английского помешали внешние обстоятельства. Началась Великая война. Школе пришлось переехать, поскольку ее здания потребовались под военный госпиталь. Но учителя — все они были пожилые люди, не подлежавшие призыву — остались верными самым строгим стандартам образования.

В школе от Карла Менгера ждали не менее, а может быть, и более высоких достижений, чем дома. На два класса старше учились два будущих нобелевских лауреата: Рихард Кун (химия, 1938) и Вольфганг Паули (физика, 1945).

Еще в школе Карл Менгер решил написать пьесу. Это был легкий способ прославиться еще в юном возрасте. Называлась пьеса «Безбожная комедия» ( Die gottlose Komödie — ироническая отсылка к Данте). Главным героем, точнее, героиней, был апокрифический папа Иоанн, он же папесса Иоанна, которая притворялась мужчиной, пока не родила ребенка. Полному надежд юному сочинителю повезло: у него была возможность показать рукопись известнейшему австрийскому драматургу, поскольку его одноклассник и друг Хейни (Генрих) был сыном Артура Шницлера. Знаменитый отец был в этом классе не только у Карла.

Говорят, история повторяется. Несколько десятилетий назад Гуго фон Гофмансталь, тогда еще школьник, показал Артуру Шницлеру свои стихи, и тот от души похвалил его, а поскольку великий мастер дал Гофмансталю зеленый свет, у писателей Молодой Вены появился свой вундеркинд. Однако к Карлу Менгеру судьба была не так благосклонна — пьеса канула в Лету, не оставив следов.

Несмотря на неудачу, такая вылазка на территорию драматургии подарила Карлу эпизодическую роль в дневниках Артура Шницлера. Юноша, решивший стать сочинителем, упоминается там несколько раз. Шницлер, в частности, писал:

27.10.1919. За обедом — Менгер, коллега Хейни, который недавно прислал мне план пьесы о папе Иоанне; серьезный, талантливый мальчик (хотя насчет его литературных талантов я сомневаюсь).

19.1.1920. Днем — коллега Хейни Менгер, которому я сказал несколько слов о его неудачном драматургическом дебюте о папе Иоанне («чуде»).

11.11.1920. Днем читал. Пьеса Менгера. Талантливый юноша, но не писатель.

13.11.1920. Приходил Карл Менгер (одноклассник Хейни), о пьесе которого (папа Иоанн) мне пришлось высказать довольно много не слишком благосклонных замечаний. Литературных амбиций у него нет, он просто хочет написать эту пьесу в пику религии, католицизму, суевериям. Его настоящее призвание — физик… На мой вопрос о долгосрочных планах: «Больше всего мне хотелось бы покончить с собой». Безусловно, талантливый, но, вероятно, не совсем нормальный молодой человек.

Тем временем этот «вероятно, не совсем нормальный молодой человек» поступил в университет, где изучал математику, физику и философию, а кроме того, оказался в числе счастливчиков, добывших билеты на все три лекции, которые прочитал Эйнштейн в январе 1921 года. Он уже был знаком с теорией относительности. Более того, за лето этот «безусловно, талантливый» юноша обсудил ее в переписке со своим бывшим школьным товарищем Вольфгангом Эрнстом Паули, который был его лишь немногим старше. Кстати, второе имя Паули получил в честь крестного отца — не кого-нибудь, а Эрнста Маха. Какой все-таки маленькой была Вена!

Паули в то время уже получил докторскую степень в Мюнхенском университете в рекордно сжатые сроки. Настоящий вундеркинд: всего в восемнадцать лет он написал фундаментальную статью о теории относительности для престижной Enzyklopädie der Mathematik . Его ничуть не напугали бурные технические дебаты со светилами, которые были гораздо старше: Бором, Эйнштейном, Максом Борном. Говорят, что однажды, сразу после доклада Эйнштейна о какой-то смелой новой идее не по годам умный подросток перед всем лекционным залом выпалил: Was Herr Einstein gesagt hat ist nicht so blöd («А то, что сказал герр Эйнштейн, не так уж и глупо»). Это замечание Паули можно считать дерзостью такой степени, что вызывала гнев античных богов.

Карл Менгер, как и Паули, изучал физику, однако о своих литературных замыслах не забыл. Артур Шницлер писал в дневнике:

2.11.1921. Карл Менгер… прочитал вслух новую сцену из своей пьесы (между папой Иоанном и Еретиком). Большой талант, возможно, даже гений, но ему свойственны некоторая эксцентричность и мания величия.

Через несколько лет тон несколько изменится:

17.1.1928. За обедом был молодой Менгер, только что из Голландии, ждет здесь места профессора. Ему всего 25, а он, похоже, уже прославился по всей Европе, и я всегда ощущаю его гениальность, однако в области, которая мне недоступна.

За семь лет, за которые Менгер из школьника превратился в профессора, в его жизни случилось много взлетов и падений.

Вскоре после лекций Эйнштейна умер Менгер-старший. К тому времени ему перевалило за восемьдесят, и он был всемирно известен как основатель Австрийской экономической школы. В число учеников этой великой школы, помимо всех прочих, входили Ойген фон Бём-Баверк, Фридрих фон Визер, Людвиг фон Мизес и Фридрих Август фон Хайек. (Новая республика упразднила старинную аристократическую приставку «фон», но по каким-то странным причинам все перечисленные экономисты этого не заметили.)

Среди бумаг, которые оставил Менгер-старший, его сын обнаружил документы, проливавшие свет на cause célèbre [300] 300 Здесь — известное происшествие (фр.). , пошатнувший старую монархию. В 1878 году в обществе циркулировал памфлет «Призыв к австрийской аристократической молодежи» ( Mahnruf an die aristokratische Jugend Österreichs ). В нем пустой гедонистический образ жизни австрийской молодежи сравнивался с воспитанием подрастающего поколения в Великобритании и утверждалось, что «лидирующие позиции Соединенного Королевства, помимо всего прочего, объясняются политической и экономической деятельностью знати».

«Призыв» не вызвал бы ничего, кроме усмешки, если бы не поползли слухи, какое воздействие он оказал на самого эрцгерцога Рудольфа. Затем один либеральный журнал перепечатал самые скандальные отрывки из памфлета, причем утверждалось, что его авторы — Карл Менгер и его ученик, кронпринц. Цензура лихорадочно металась туда-сюда и гасила каждую искорку, но из-за этой истории между императором и его наследником возникло охлаждение, которое продлилось десять лет — до самого кровавого самоубийства Рудольфа в охотничьем замке в Майерлинге. Этот отвратительный эпизод обеспечил очередной аврал газетной цензуре.