Станислав Бескаравайный - Бытие техники и сингулярность

На уровне разработки рядового проекта возникает противоречие между стоимостью собственной оригинальной целостной разработки и заимствованием готовых решений в Интернете. На уровне техноценоза или замкнутого технологического комплекса проблема подчинения глобальной целостности (хотя бы через обновление программной оболочки) может быть значима настолько, что возникнет вопрос о сохранении каких-то наработанных свойств, алгоритмов, используемых системой. Того, что в будущем станет индивидуальностью. Противоречие части — целого в научной гонке проявляется в соотношении скорости локальных исследовательских проектов и глобального «давления» прогресса, когда множество открытий и программных разработок немедленно обобществляются.

В антропосоциогенезе соотношение части — целого в поведении первобытных гоминидов определило формирование культуры: «Тиражирование невидотипической факультативной новации в сообществе и ее передача от поколения к поколению представляют собой феномен, родственный культурной традиции» [1]. Специфическое поведение, которое не задавалось стандартами жизненного цикла вида, позволяло использовать в малых группах совершенно новые алгоритмы охоты и собирательства.

В проекции на становление техносубъекта противоречие части — целого приведет, вероятно, к необходимости «проектной автономии», когда в рамках процесса обработки потока конфиденциальной информации или решения сложных новаторских задач, придется продолжать текущую деятельность и одновременно в максимально высоком темпе обновлять инструменты этой деятельности. То есть создать несколько контуров саморефлексии программного обеспечения, когда требуется обновлять научную и техническую базы данных, сопоставлять их между собой, а еще с доступными возможностями и ресурсами, как своими, так и заемными. Критерии рациональности каждого конкретного обновления инструментальных программ не могут быть сформулированы раз и навсегда — они изменчивы и в пределе задаются суммой сведений, которой располагает техноценоз.

Но в упрощенной форме самоконтроля работает уже большая часть компьютеров, проверяя себя антивирусами и оценивая загрузку процессора. Каким же требованиям должна удовлетворять саморефлексия, чтобы обеспечивать субъектность техноценоза?

Как уже говорилось, субъектность условного техноценоза может быть достигнута через обладание не просто набором данных, но целостной картиной мира и возможностью в общей форме решать в ней задачи по достижению собственной автотрофности. Такое сочетание возможно в случае формирования собственного целеполагания. Естественно, это целеполагание для одного техноценоза (завода, отрасли) можно сформулировать куда проще, чем для техносферы в целом.

Сейчас в техносфере идут процессы усложнения рефлексии накопленной информации — уже не карточки сортируются по алфавиту, а миллионы файлов анализируются по сотням критериев, причем критериев динамических. Это и может быть предпосылками к обретению свойств самосознания. К созданию собственной картины мира. Дополняются они предпосылками к возникновению качественно новых локальных целостностей — программных комплексов, частично автоматизированных лабораторий, систем безопасности. Создаются эти целостности для решения сложных задач, которыми раньше занимались исключительно коллективные субъекты.

Можно ли говорить об уже созданном техносубъекте?

Нет. Если бы он возник, мир бы радикально изменился еще вчера.

Можно ли говорить, что процессы «интеллектуализации» техносферы ограничиваются предпосылками создания ИИ, разумного помощника человека, «говорящего орудия»?

Тоже нет. Слишком много усилий затрачивается по всему миру для его создания, и слишком много уже сделано, чтобы все это обозначать словом «предпосылки».

Вероятно, надо использовать термин «протосубъект». Но термин этот еще нуждается в уточнении.

2.4. Куда ведут парадигмы техники?

Целеполагание техносубъекта, если он все-таки возникнет, поначалу будет определяться обстоятельствами создания. Если осознает себя охранная программа — это один случай, если пиар-приложение — другой, а торгово-производственная сеть — третий.

Но если принцип бытия техники это создание собственного будущего, то прежде чем рассуждать о реально-исторических обстоятельствах появления техносубъекта, надо описать предпосылки целеполагания. Хотя бы в общих чертах понять, из чего может родиться такая цель?

Цель задают люди, она существует в их мышлении. Но в то же время цель эта имеет техническое содержание — эволюционирует мегамашина. Поэтому требуется находить предпосылки в идеалах развития техники и в становлении техноценозов. 2.4.1. Противоречия между двумя идеалами технического развития

Что понимать под идеалом развития?

Кризисы почти всегда возникают от несоответствия реальности и представлений о ней. В результате взаимодействие (в широком смысле) техники и человека скатывается к биологическим процессам: противоречия не осознаются и разрешаются стихийно.

Но тут возникает совершенно отдельная проблема: представления о будущем, которые лежат в основе попыток его формирования, обладают собственной инерцией развития. Собственными тенденциями изменения. Представления о желаемом будущем — это всегда некий идеал. То есть существует формирование будущего, которое производится техникой вообще неосознанно (как рынок неосознанно изменяет структуру производства, причем и люди могут догадываться о процессах с опозданием); есть прогнозы, которые могут опираться на тенденции, тренды в изменении техноструктур и техноценозов, есть идеалы, которые во многом определяют конкретные прогнозы.

Принцип существования техники «формирование будущего» — это одно, а осознанные представления о будущем, продуцируемые техноструктурами (и отдельными людьми), это другое.

Это противоречие может проявляться во многих формах: государственная промышленная политика, конкурентная борьба, дисгармонии в развитии техноценозов. Крайние формы этого противоречия можно проиллюстрировать на следующих примерах.

— Техноструктура консервирует себя, запрещая какую-либо технологию. Таким фактический запрет на огнестрельное оружие в Японии и отказ Китая от океанских путешествий [60, с. 524], неиспользование паровых машин на уральских заводах в XVIII веке и даже запрет в Голландии XVII века на станки для изготовления лент [89, с. 98]. Как заметил Ф. Бродель, будущее открыто перед всеми странами, но идет гонка неиспользованных возможностей [24, с. 462], когда технологический потенциал остается лишь потенциалом. Там, где затраты по внедрению новой техники оказываются искусственно завышены и превышают граничные возможности техноструктур, развитие затормаживается.