Антонио Менегетти - От гуманизма исторического к гуманизму вечному

Во мне живет и горек мне сейчас

Ваш отчий образ, милый и сердечный,

Того, кто наставлял меня не раз,

Как человек восходит к жизни вечной [115]

Как прекрасна эта любовь ученика к своему учителю! И когда человек слышит музыку этих гендекасиллабов, он хочет исполнить ее, ведь она понятна его душе.

4. Гражданский гуманизм

Нередко авторы, оставившие великие свидетельства гуманизма, были чиновниками, которые активно работали в контексте своей политической реальности (поэтому речь идет о гражданском гуманизме) [116]. Из таких деятелей вспомним Коллюччо Салютати [117], Леонардо Бруни [118], Поджо Браччолини [119], Альфонсо д’Арагона [120], Джанноццо Манетти [121], Лоренцо Валла [122], Маттео Пальмьери [123], Джованни Понтано [124], позже им на смену пришли многие другие, особое место среди которых занимают Марсилио Фичино [125]и Пико делла Мирандола [126], ярчайшие представители Возрождения.

Чтобы понять мощь исторического гуманизма в области литературы и управления, достаточно упомянуть Лоренцо Валла. Папство в Риме опиралось на двойственный характер своей власти – власти небесной и власти земной, и поэтому папа был главой как первой, так и второй: власть небесная подтверждается духовным заветом, данным ему Иисусом Христом [127], земная его власть зиждется на «Константиновом даре» – эдикте 313 года, в котором, как считалось, император Константин I уступал папе Сильвестру I и всем его преемникам обширную территорию (пять патриархий в Риме, Константинополе, Александрии в Египте, Иерусалиме и Антиохии). Однако в 1440 году, проведя ряд историко-лингвистических исследований (без телевидения, газет, Wikipedia и т. п.), Лоренцо Валла доказал подложность «Константинова Дара» [128].

Интересно проанализировать, какие темы затрагивали в своих трактатах эти авторы. Джанноццо Манетти, например, в “De dignitate et excellentia hominis” («Дискурс о достоинстве и величии человека», 1452–1453) воспевает значение человеческого тела как чувственной основы всех функций, которые делают человека высшим по сравнению со всеми другими живыми существами. В 1486 году Пико делла Мирандола пишет “Oratio de hominis dignitate” («Речь о достоинстве человека»). В сущности, политическая жизнь в эпоху гуманизма была «тренировочной площадкой» для того, что в древности называлось термином άρετή [areté], то есть ловкости, соревновательного духа, боевого превосходства: ценность – это не что-то на небесах, это то, что зарождается и действует в практике civitas umana (человеческого общества).

Ранний исторический гуманизм знаменует приход величайших гениев Возрождения – от Брунеллески [129]до Леонардо да Винчи [130]и многих других, особенно Микеланджело [131]. Уже фрески Чимабуэ [132]и Джотто [133]являются выражением гуманизма космотеандрического [134](«человек как хозяин ситуации, озаренный солнцем и избранный Богом»): в центре их творений всегда стоит человек. Например, на фреске «Распятие» [135]Чимабуэ изображает страдания Христа на кресте, которые, по сути, отображают человеческие чувства – любовь, отчаяние, достоинство, тревогу, восторг, обманутую любовь, верность и т. д. Каждый ангел персонифицирует одно из душевных движений этого человека [136]. Постоянно восхваляется добродетель человека (άρετή), его способность познавать и уметь творить, как и у папы Льва Великого [137](“Agnosce, o Christiane, dignitatem tuam!” [138]) и Данте Алигьери («Вы созданы не для животной доли, но к доблести и к знанью рождены» [139]). 5. Ценности гражданско-исторического гуманизма

Флорентийский гражданско-исторический гуманизм, остающийся наивысшим периодом в истории гуманистической культуры, стимулировал направленность социальной деятельности на свободу и человеческое достоинство, то есть способствовал развитию четырех основных ценностей:

1) активная жизнь;

2) социальность;

3) свобода;

4) достоинство человека.

1) Активная жизнь: ценен тот, кто действует активно, ведь истина создается через действия в настоящий момент, это не нечто, во что верят, на что надеются, о чем мечтают. Это действие в соответствии с интенциональностью природы, присущей проекту в данном контексте.

2) Социальность: при всей своей неповторимости индивид есть существо социальное, поэтому в деятельности и существовании он должен развиваться вместе с другими, также стремящимися к созиданию достоинства. Глубинный смысл социальности не предполагает ассистенциализма: речь идет не о милосердии, но об ответственности. Так называемым «бедным» надо помогать в становлении, но не подменять их в том, что они могут сделать сами: бесполезно кормить их, нужно предложить им культуру, которая возвысит человеческое существо, сделает его выразителем всеобщего благосостояния. Такая культура – это не нечто привнесенное дополнительно, но потребность виртуальности, коей является человек [140].

Значение социальности включает в себя глубокие понятия «политика», “civitas”, поскольку индивид – это не только человек (человечество в общем смысле) и личность (индивидуализированное бытие), но и гражданин. В Италии понятие «гражданство» было четким и определенным уже в XIV–XV веках: что такое государство, каковы права и обязанности, как, согласно практическим возможностям, сделать общество лучше, какова ценность семьи, отечества [141]и т. д. В конце концов, величайшей ценностью является человек, личность, индивид. И поэтому все писатели и поэты, включая Данте Алигьери, были также и воинами: когда на отечество нападал враг, его ценности защищались в том числе и собственной кровью.

3) Свобода: это фундаментальная ценность. Тиран, действительно, считался первым преступником и худшим врагом общества, поскольку он являл собой мощную угрозу социальности и свободе, которые природа дарует каждому человеку. Следовательно, с позиции гуманистов, сообщество имеет право устранять со всей имеющейся в его распоряжении властью любого, кто действует против интересов общества.

4) Достоинство человека: эта ценность является основой для всех других. Деятели итальянского гражданско-исторического гуманизма прямо говорят о достоинстве, то есть об уважении, чувстве сакрального, трансцендентного, высшего, которое должен испытывать каждый человек по отношению к другому человеку или любому другому авторитету. Человек становится великим особенно в своих творениях, то есть в том, что он делает, а не в том, что он думает. Он постоянно создает новые реальности (в том числе и самого себя), следовательно, он есть «второй творец».

По этому вопросу даже устраивались состязания, например, Альфонсо д’Арагона учредил приз тому, кто напишет лучший трактат о достоинстве и величии человека. Существовала также литература, которая давала человеку опору, позволяла «перевести дух».