Вадим Руднев - Божественный Людвиг. Витгенштейн: Формы жизни

Витгенштейн приехал в Кембридж и познакомился с Бертраном Расселом.

Прежде всего это высказывание о пространстве, причем со знаком «+», так как Витгенштейн хотел приехать в Кембридж и приехал (если бы он по ошибке приехал в Оксфорд — это было бы высказывание со знаком минус). Стало быть, это одновременно и аксиологически ценное речевое действие, то есть аксиологический речевой акт со знаком «+». Витгенштейн узнал Рассела, тогда как раньше он знал его только по книгам, стало быть, это и эпистемическое речевое действие со знаком «+». С деонтической точки зрения это нейтральное высказывание: приезжая в Кембридж, Витгенштейн ни нарушал какого-то обязательства, ни выполнял его. С временной точки зрения это тоже нейтральное высказывание — он ни опоздал, ни приехал раньше. С алетической точки зрения это тоже нейтральное действие — ничего чудесного или невозможного здесь не произошло. И все же в модальном смысле это достаточно сильное речевое действие — три плюса. Суммируя все речевые действия, которые совершал Витгенштейн в Кембридже, мы можем выделить модальную доминанту его пребывания там. Витгенштейн в Кембридже:

— обучался логике (эпистемика +, аксиология +)

— близко познакомился с Кейнсом, Муром, Джонсоном (эпистемика +, аксиология +)

— вступил в общество «Апостолы» (эпистемика+, деонтика +; вступая в общество, он брал на себя определенные обязательства)

— подружился с Дэвидом Пинсентом (эпистемика +, аксиология +)

— ездил в Исландию и Норвегию (пространство +, эпистемика +, аксиология +)

— его одолевала депрессия и мысли о самоубийстве (аксиология «минус»)

— сделал доклад «Что такое философия?» (эпистемика +, аксилогия +)

— поссорился с Расселом и Муром (аксиология «минус»)

— остался жить один в Норвегии (пространство +, аксилогия +).

Доминанта явно положительная: Витгенштейн освоил новые культурные пространства, познакомился со многими людьми, трое из которых сыграли огромную роль в его жизни, ссоры с ними были не окончательными; несмотря на мучившие его суицидальные мысли, он не покончил с собой, а нашел наиболее адекватную для себя форму существования в одиночестве.

Сравним этот результат со следующим периодом — военным. Витгенштейн:

— занялся филантропией (деонтика +, аксиология +) отказался от денег (деонтика +, аксиология +)

пошел добровольцем на войну (деонтика +, аксиология «минус»)

— пережил там нравственный переворот (аксиология +)

— попал в плен (аксиология «минус»)

— закончил «Трактат» (эпистемика +, аксиология +)

— не мог опубликовать «Трактат» (аксиология «минус»)

— узнал о смерти Пинсента (эпистемика «минус», аксиология «минус»)

— продолжал мучаться депрессией и суицидальными мыслями (аксиология «минус»).

Можно сказать, что военный период, связанный с идеей выполнения долга, характеризуется большей деонтической напряженностью и общей динамикой повышения «минусов».

Наконец, деревенский период.

Здесь Витгенштейн:

— сознательно пошел на социальное самоуничижение, выполняя общественный долг (деонтика +, аксиология «минус» — это как бы продолжение темы войны и родины, Витгенштейн как будто говорит: «Я не желаю оставаться в стороне»)

— уехал из Вены в деревню (пространство «минус»)

— хорошие отношения с учениками (аксиология +)

— плохие отношения с учителями (аксиология «минус»)

— переезд из деревни в деревню (пространство и аксиология «минус»)

— выход «Трактата» (аксиология +)

— написание и выход «Словаря» (эпистемика и аксиология +)

— знакомство с Рамсеем (эпистемика +, аксиология +)

— поездка в Англию (пространство +, аксиология +)

— козни учеников и Пирибауэра, судебный процесс, уход с поста учителя (эпистемика «минус», аксиология и деонтика «минус»).

Интересно, что в целом, судя по количеству минусов, этот период еще менее удачный, чем военный. Во время войны Витгенштейну давала хороший жизненный допинг опасность. Там он от телесного осознания себя, как в Кембридже — когда он постоянно жаловался на депрессию и думал о суициде — перешел к духовному. И то, что на телесном плане мы обозначали как «аксиология «минус» на духовном превращалось в «аксиологию +». Вернувшись с войны, он опять «зацепился» за земное: прежде всего, за публикацию «Трактата», поэтому пришлось вновь очищаться духовно через в каком-то смысле более мучительные испытания в деревне.

Попробуем обобщить все сказанное об этих трех периодах на языке модальностей. Прежде всего, в этот период в жизни Витгенштейна из шести модальностей задействованы всего четыре. Он не был святым, и поэтому в его жизни не было чудес — отсутствие алетики, которая в житиях святых играет определяющую роль. Второе — это отсутствие временного фактора. Витгенштейн был человеком пунктуальным и никогда никуда не опаздывал. Напротив, чувство времени, как можно думать, было развито у него чрезвычайно высоко (мы сейчас говорим о внутреннем биологическом времени; в том, что касается исторического времени, Витгенштейн все время тянулся назад, в XIX век).

Расположим оставшиеся четыре модальности в виде таблицы и посмотрим, что получится:

Наиболее четкие разграничения несут пространство и деонтика. Англия для Витгенштейна была хорошим пространством, но он там не выполнял долга; в Австрии он только и делал, что выполнял долг, но это было для него чрезвычайно мучительно.

Интересно, что родина несла Витгенштейну всегда только опасности и разочарования, Австрия для него — лишь полигон для испытаний. Свет всегда идет из Англии (ср. наши интерпретации дюркгеймовских обобщений по поводу того, как влияет перемена этноса на самоубийство в разделе 1. 5). В Австрии Витгенштейн только отдавал, а в Англии всегда получал. Так, Фреге его до конца не понимал, Рассел создал ему реноме великого философа. Издание «Трактата» в Австрии было жалким и прошло незамеченным. Издание «Трактата» в Англии сразу выдвинуло Витгенштейна в ряд ведущих философов века. К своим самозваным ученикам из Венского кружка Витгенштейн относился чаще всего иронически (см. следующую главу) — к своим кембриджским ученикам он относился серьезно и искренне любил их. Поэтому есть все основания быть несогласными с авторами книги «Витгенштейновская Вена», считающими Витгенштейна австрийским философом [Janic-Toulmen 1973] , и есть все основания вернуться к традиционной точке зрения, что Витгенштейн принадлежит к англосаксонской философской традиции.