Владимир Моисеев - Футурономия. Социум [СИ]

И кто будет оплачивать комментарии юзеров, которые, почему бы и нет, вдруг окажутся более глубокими и содержательными, чем иные статьи профессиональных аналитиков? Всегда ли взгляды «серьезных» журналистов точно отражают объективную картину события? Так ли уж кристально чисты принципы работы профессионалов? Иногда ответы на эти вопросы оказываются скорее циничными, чем обнадеживающими [63].

«Первый день работы ежегодной научно-практической конференции, которая начала сегодня свою работу на факультете журналистики МГУ, прошел ярко, и запомнится всем присутствующим. Во-первых, сама тема никого не могла оставить равнодушным. «Журналистика в 2012 году: социальная миссия и профессия». Тема эта вызвала интерес, так как о миссии журналистики как-то подзабыли в последнее время. Во-вторых, подлил масло в огонь никто иной, а сам заместитель министра связи и массовых коммуникаций РФ.

Алексей Волин, не деликатничая, поведал педагогическому сообществу журфаков страны о том, кто такие журналисты и чему их следует учить. Его выступление отозвалось топаньем и хлопаньем в зале. Чем же так разгневал высокопоставленный чиновник преподавателей? Тем, что опрокинул к чертям собачьим всю педагогику. Запомнились следующие его изречения: «Учить сегодняшних журналистов нужно слушаться дядю, который платит деньги». «Никакой миссии у журналистики нет, журналистика — это бизнес». «Молодые журналисты должны знать, что они будут писать о том, что им скажет владелец, то есть хозяин». «Если вы этому не учите — вы совершаете преступление». Когда его спросили, думал ли он о реакции, какую вызовет у присутствующих его выступление, Волин без всякого стеснения ответил: «А мне наплевать на вашу реакцию». И следующий вопрос его тоже не смутил. «Как соотносится все то, что вы сейчас сказали, с законом о СМИ?». В ответ государственный человек проронил: «А вы разберитесь, вам ехать или шашечки».

Возвращаясь к двадцатидвухлетней студентке из статьи Кирилла Кобрина, следует признать, что ее стремление «нарастить» свое CV, идеально подходит под стратегию «слушаться дядю, который платит деньги». В противном случае она хотела бы стать журналистом, врачом, инженером, учителем, писателем, искусствоведом, психологом, физиком или кем-то еще, чтобы реализовать знания, полученные в университете. Мир меняется, но создается впечатление, что представления морлоков, а подобный стереотип поведения лучшим образом подходит именно им, остается незыблемым. Но так ли это?

Студентка готовится занять предназначенное ей судьбой место среди морлоков. Подготовка к приобретению полезных для жизни и карьеры знаний может занять много времени, но еще больше понадобится усилий, чтобы найти им достойное применение. Конечно, это обязательно произойдет. Но потом. А может быть, и не произойдет. Трудно загадывать. Так стоит ли чрезмерно усердствовать? Особого желания заниматься чем-то конкретным у девушки нет. Жилье, питание, одежда, гаджеты, в принципе, у нее уже есть. Деньги, пусть их и мало (а когда денег бывает много?) откуда-то появляются. Работу хочется получить хорошую, чтобы платили и не требовали многого. А где такую отыщешь? На собеседовании задают глупые задачки с еще более глупыми ответами. Работать рядом с такими людьми неприятно. Первое, что приходит в голову: зачем раньше времени бросаться с головой в омут. Время еще не пришло. Обязательно подвернется что-нибудь приличнее. Но для этого надо продолжить учебу, «нарастить» свое CV так, чтобы злые люди на собеседовании перестали задавать свои глупые вопросы. Работа подождет.

Вот другая история, которую рассказал психиатр Борис Херсонский [64]:

«Лет пять назад я консультировал девушку 18 лет. Привела ее мама. Маму беспокоило, что дочку не удается пристроить на работу. Только определят, как через неделю уволят. А ребенок ничего рассказать не может — только плачет. Ребенок год назад закончил колледж по специальности международный туризм. Сначала мама во всем винила систему, а потом подумала, что, может быть, с дочкой что-то неладно. Возможно, депрессия.

Я начал беседовать с девочкой. Вскоре выяснилось, что она не знает не только иностранных языков, но и названий стран, в которых на этих языках говорят. С таблицей умножения у нее тоже были сложности. Нечего и говорить о том, что о гостиничном бизнесе, в котором специализировалось дитя, она тоже никакого понятия не имела. Мама объяснила мне, что с третьего класса носила подарки учителям, а преподавателям колледжа просто оплачивала все экзамены. Дочка сидела, потупив взор (слово потупив здесь особо уместно). Маме я сказал, что если платить тем, кто будет держать девочку на работе, то неприятностей можно избежать, но на зарплату девочка рассчитывать не может. «А в чем же смысл?» — спросила мама. Шутку она явно не оценила.

Тогда я сказал маме, что девочке надо нанять учителей, которые дали бы ей знания хотя бы за пять классов средней школы. А девочке сказал, что она должна начать читать книги. Услышав слово «читать», девочка зарыдала. Именно зарыдала, а не заплакала. Никогда, ни до того, ни после, я не вызывал у своих клиентов такого потока слез. Читать книги — это уже слишком! Оговоримся: девочка не была умственно отсталой. Ее интеллект работал нормально, но очень мало. Умственная лень, осложненная развалом образования в стране — таков мог бы быть точный диагноз. Школьное образование катилось в тартарары на моих глазах».

Остается признать: в последнее время появились люди, чья психика не позволяет им стать не то что элитой, но и морлоками. Добывать средства к существованию, работая на хозяина, для них непосильный труд. Да в этом и нет потребности. Проблема в том, что орган, которым не пользуются, атрофируется. В данном случае это мозг.

Не следует считать, что приведенный пример есть отражение специфических проблем Украины. Образование в конкретной стране, мол, подкачало. Память обладает одним важным свойством: то, что для человека важно и востребовано — сохраняется, то, без чего можно обойтись — забывается. Если знания не используются, они безжалостно стираются, мозг не хранит ненужную информацию. Нужно признать, что мы столкнулись с ситуацией, когда отвлеченная информация интересна все меньшему количеству людей, и, что особенно тревожно, она не интересна школьникам. Мобильный телефон будет работать, даже если ничего не знать о существовании электромагнитных волн и законов Максвелла.

Можно обсуждать, что возникло раньше: избыток рабочей силы или массовая склонность к лени и праздности? Но нельзя не заметить, что современный мир все больше становится миром бездельников [65].