Коллектив авторов - Опыт словаря нового мышления

История XX века показала, что контроль государства над материальной жизнью, установленный в тщетной надежде приумножить материальные блага для всех, привел на деле к обеднению набора целей, к которым могут стремиться люди, а значит, и сузил набор средств, могущих быть в их распоряжении. В заключение отметим, что если бы на Земле, повсеместно и надолго, был установлен коллективизм, он вернул бы человечество в состояние орды; он сделал бы невозможным продолжение исканий человечества.

Виктория Чаликова

В политологии сегодня существует мнение, что понятие «либерализм» теоретически бессмысленно: слишком радикально оно меняло, и не раз, свое значение с момента первого употребления в 1811 году в Испании, когда группа политиков и публицистов определила составленную ими конституцию как «либеральную».

Но, разумеется, либерализм возник не в 1811 году. Как способ духовной и практической ориентации в мире, он не имеет никакого специфического истока. Его начало - начало социальной, общественной жизни человечества (то же, естественно, относится и к другим идеологиям).

Идеальное содержание этого понятия достаточно определенно. Оно означает систему прав индивида и общества: право искать работу и оставлять ее; покупать и продавать товары (включая труд); зарабатывать и тратить деньги; избирать и переизбирать правительства; образовывать различные ассоциации, включая политические; выражать свои взгляды и мнения устно и письменно - все это в пределах закона. Закон же в либеральном праве понимается как обобщение естественных потребностей нормальных цивилизованных людей. Из этого определения следует, что либеральные социальные отношения возможны не везде и не всегда. Отец либерализма Адам Смит не считал возможным применение либеральных методов управления к детям и дикарям: под дикарями подразумевались неевропейцы. Классический либерализм неотделим от европоцентризма и от представления, что цель истории - вестернизация мира. «Энциклопедия Британника» подчеркивает, что либерализм - «западное по своему происхождению мировоззрение», но добавляет, что «либеральный метод в политике и управлении проник и в неевропейские страны - Японию, Израиль, Турцию, Грецию - и некоторые латиноамериканские страны». Сегодня, как отмечают историки идей, «либерализм более не существует как организованная политическая сила: он больше не нужен, ибо на политическом уровне его цели - по крайней мере на Западе - достигнуты. Но он существует как этос, как бессознательная установка…

Она скрыта под слоями различных социальных, политических или экономических формулировок… Мы все, не сознавая этого, дышим воздухом либерализма вот уже четыре столетия».

Беря за основу латинский корень «liber», этот «воздух» обычно определяют как «дух свободы». Но в той традиции, в которой происходило самоопределение либерализма, свобода - основная ценность, и любая сложившаяся в этой традиции идеология с равным успехом провозглашает эту ценность.

Либерализм исторически выделен и теоретически определен не «духом свободы», а представлением об ее главных условиях и ее месте в иерархии других ценностей.

Свобода в либерализме безусловна и самодостаточна: она не путь к счастью и совершенству, но ценность сама по себе. Поэтому в теоретико-методологическом плане существуют две равно правомерные интерпретации истории либерализма. Согласно первой, он сложился на основе традиционализма и легализма английских «тихих революций»; согласно второй - развивался из радикально-рационалистического духа французской революции. Первая версия подчеркивает, что в Новое время на Западе сложился комплекс социальных возможностей, использованных «средним классом» для реализации своих практических интересов, для освобождения всего экономического, свободы предпринимательства - «laissez-faire». История «освободила» место для среднего класса, и в память об этом он закодировал символом свободы свой образ жизни и институты своего государства, не задумываясь о природе свободы, не претендуя на свободу духовную, да и не нуждаясь в ней.

Согласно другой версии, люди особо чувствительного к свободе психического склада, «профессионалы и игроки мысли», создали философию либерализма, а потом и соответствующие институты. Двойное происхождение породило конфликт. Духовная свобода, как оказалось, требовала порой вещей, несовместимых с принципом «laissez-faire». Особо несовместимыми с ним оказывались гуманитарные привычки к справедливости и состраданию, которые не всегда, но достаточно часто образуются в условиях духовной свободы. Уже в 80-х годах прошлого века школа «новых либералов», поддерживая этот принцип на деле, называла его в своей полемике с группой ортодоксальных либералов «правом умирающего умирать, а страдающего страдать».

Этической антиномии «свобода - справедливость» в политологии и политической практике адекватна антиномия «либерализм - демократизм». Оформляясь как политическое мышление, либерализм воспринял сложившуюся в античной политической культуре идею народовластия. Но уже его ранние идеологи ощущали демократическое начало как нечто чужеродное: высказывания Бенжамена Констана и Алексиса де Токвиля на этот счет широко известны.

И все- таки до второй мировой войны либерал принимал демократию как наименьшее зло: человеческая непритязательность демоса казалась ему менее опасной, чем мистика престола и алтаря. Идея «тоталитаризма общей воли» была внесена в либеральную политологию теоретиками «новой волны», формировавшейся в контексте трагического опыта 30-40-х годов. Р. Дал, К. Фридрих, Г. Моргентау, Дж. Сартори сформулировали методологические предпосылки теории новой демократии. Она должна выводиться из наблюдений над политическим процессом в демократиях в строгой суверенности от абстрактных принципов. На этой основе был сформулирован отчетливо недемократический принцип, распространяющий идею разделения властей на всю социальную жизнь: участие в выборах следует отделить от участия в управлении. Управлять обществом должна политическая элита, но завоевать право на это она может только в свободной и открытой конкуренции. Новая ориентация осложнила отношения с властью государства. Либералов упрекали в непоследовательности: начав с вызова государству, они пришли к идее необходимости его вмешательства в экономику. Но либералы боролись с одним - меркантилистским - государством, а поддерживают другое - «государство всеобщего благосостояния» - таков логичный, но уязвимый ответ: ведь степень всеобщности и благодетельности конкретного государства всегда можно оспорить. Неоспоримо другое: понимание роли государства как силы, независимой и от индивида, и от общества и потому в принципе способной защитить их друг от друга, - одно из главных достижений либеральной мысли. Сегодняшний кризис либерализма связан не с его государственностью, а с тем, что либерализм - индивидуалистическое мировоззрение. Это не обвинение и не оценка, а свернутый мировоззренческий тезис. В развернутом виде он означает, что в онтологии либерализма: