Эдвард Бэнфилд - Моральные основы отсталого общества

Некоторые правонарушители, возможно, были чужаками, приехавшими в Монтеграно на ярмарку. Не исключено также, что какое-то число жителей Монтеграно нарушали закон где-то еще. В судебном округе, в который вместе с Монтеграно входит еще восемь коммун с общим населением 20 000 человек, в 1954 году арестовано по обвинению в: убийстве – 0; похищении человека – 0; изнасиловании – 0; краже – 131; оскорблении действием – 124; пьянстве – 17; клевете – 32; нарушении границ частной собственности – 191; незаконном выпасе скота – 58.

По словам Прато, когда-то в Монтеграно были ведьмы, которым ничего не стоило погубить всю семью целиком, но сейчас они все уже поумирали. С ним не согласны некоторые земляки, в том числе две или три старые колдуньи, которые предлагают за деньги наложить или снять заклятие и утверждают, что в зависимости от надежности заклятие бывает: 1) «связанное» (legato) – оно, как узел, его легко развязать; 2) «закопанное» (sottoterra) – это снять труднее, но если копать (образно выражаясь), раскопаешь источник зла; 3) «утопленное» (annegato) – еще более надежное, но, в принципе, тело утопленника тоже можно найти; и 4) «сожженное» (bruciato) – тут дело совсем безнадежное, ведь того, что пожрал огонь, уже не вернуть.

Если верящему в колдовство не помогают лекарства, прописанные доктором Джино, он делает вывод, что его болезнь относится к компетенции магического, а не медицинского искусства, и идет лечиться к колдунье. Но сначала все же обычно обращаются к врачу. В связи с этим Дж. С. Макдональд пишет мне: «В Калабрии тоже все меньше верят в ведьм и дурной глаз. Колдовство здесь обычно используют, когда не помогли „рациональные“ методы, или в дополнение к ним». Даже те, кто высмеивает и презирает колдуний, склонны отдавать дань распространенным суевериям. Одно из самых интересных в контексте этой главы суеверие заключается в том, что любое завистливое замечание – даже сделанное с целью польстить – наносит вред объекту зависти. Так, одна мать рассказывала в женском обществе, что, когда она кормила грудью второго ребенка, молока у нее было так много, что, чтобы не испачкать одежду, ей приходилось надевать резиновую прокладку. Однажды в гостях у подруги молоко полилось у нее из груди и лилось до тех пор, пока на полу не образовалась целая лужа. «Какая же ты счастливица, – сказала подруга. – А у меня молока в груди ни капли». Придя домой, женщина обнаружила, что молоко у нее иссякло. Оно так больше и не появилось, и следующих своих детей она кормить грудью не могла.

Некоторые селения, расположенные в горах выше Монтеграно, фактически отрезаны от большого мира. Ни учителя, ни врачи, ни священники никогда там не бывают. Карабинеры добираются до этих селений, только если там происходит убийство. Жизнь тамошних горцев, видимо, действительно близка к войне всех против всех. Когда люди с гор приходят на ярмарку в Монтеграно, местные ведут себя с ними чрезвычайно осторожно; «рта открыть не успеешь, как они тебе нож всадят», – говорят о них здесь. И это не обычное пустое злословие в адрес чужаков – нрав у горцев и вправду крутой. Но и в их обществе существуют некоторые механизмы обуздания агрессии: среди них до сих пор сильна вера в колдовство (и поэтому физически сильный человек должен опасаться слабого), а система родственных обязательств, судя по всему, прочнее и разветвленней, чем в Монтеграно.

Рассказы тестируемых об этом рисунке приведены в Приложении Б.

Цит. по: Douglas Irvine H. The Making of Rural Europe. London: George Allen and Unwin Ltd., 1923. P. 37.

Разумеется, важные отличия между северянами и южанами не ограничиваются разницей в устройстве семьи. Прошедшие тестирование крестьяне с севера были лучше образованы, теснее связаны с современным миром и относительно зажиточнее.

Проводимое здесь историческое сопоставление намечено в уже приводившейся здесь статье Макдональда (McDonald J.S. Italy’s Rural Social Structure and Emigration // Occidente. 1956. Vol. XII. № 5. P. 437–455).

Подобного рода практики сильно разнятся от коммуны к коммуне, что дает возможность проверить разные гипотезы о влиянии тех или иных практик на развитие личности. Например, в одной из коммун неподалеку от Монтеграно женщины младенцев в поле не берут; они как можно раньше отнимают их от груди и, уходя на полевые работы, оставляют под чьим-нибудь присмотром.

Родители-крестьяне во всем потакают и мальчикам и девочкам, но девочкам не позволяется быть беспечными. Девочка в крестьянской семье очень рано начинает выполнять работу по дому и нянчить младших братьев и сестер. Ближе к шестнадцати годам она принимается готовить себе приданое, corredo – связанное с его подготовкой шитье и вышивание занимает у нее многие годы. Приличия требуют, чтобы до свадьбы она сидела дома под присмотром родителей и старших братьев. То, что дочь может противиться родительской власти – не выходя при этом за рамки приличий, – более или менее в порядке вещей.

Обсуждение понятия «стратегического (ограничивающего) фактора» см. в работе: Barnard Ch. The Functions of the Executive. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1938. P. 202–205.

Напрашивается сравнение этоса жителей Монтеграно с этосом их дальних предков, описанным в «Древнем городе» Фюстеля де Куланжа. Древние индоевропейцы тоже были аморальными фамилистами, но только семьи у них насчитывали по несколько тысяч членов, а внутрисемейные связи были чрезвычайно крепки.

При этом следует признать и опасность распространения южного аморального фамилизма на всю страну. Дж. С. Макдональд пишет мне в частном письме: «Имеются некоторые основания полагать, что этос Монтеграно может получить распространение в Италии. Доля южан в многочисленном приезжем населении Рима неуклонно растет. Скорее всего, они не изменят принципы организации жизни в городе, ведь и жители Монтеграно не разрушают того, что делается для их коммуны государством. Тем не менее увеличение числа южан на вершине итальянской административной иерархии и в среде элиты общества может иметь плачевные последствия. С другой стороны, опыт моих исследований показывает, что выходцы из Венето благотворно влияют на выходцев из Калабрии: по результатам наблюдений в двух австралийских поселениях первые верховодят вторыми в рамках формальных и неформальных объединений, как экономических, так и досуговых. Южане, как мне кажется, относятся к северянам намного менее критично, чем те – к южанам; более того, южане часто бывают очень высокого мнения о северянах. Такое отношение обещает удачную ассимиляцию южной Италии с северной в случае, если между ними наладятся тесные связи, а северяне в процессе не утратят своих моральных основ».