Фрэнсис Паркер Йоки - Imperium. Философия истории и политики

Некоторые из многих человеческих свойств определяются почвой, другие — племенем. Например, пигментация сохраняется при переселении в другие области. У нас еще недостаточно данных, чтобы расположить все, даже физические характеристики, по определенной схеме. Но даже будь такая возможность, это не касалось бы нашей темы, поскольку, в объективном смысле, в расе важнее всего ее духовная составляющая.

Несомненно, племена различаются по своей одаренности в определенных духовных сферах. Духовные качества не менее разнообразны, чем физические. Варьирует не только средний рост, но и средняя высота души. Почвой определяются не только форма черепа и телосложение, но также некоторые духовные черты. Невозможно поверить, что космическое влияние, которое сказывается на человеческом теле, не затрагивает самого существенного — души. Однако из-за того, что все племена основательно перемешивались, и История неоднократно снимала с них сливки, нам никогда не узнать изначальных качеств души, связанных с тем или иным ландшафтом. Мы не можем определить, какие расовые духовные качества данной популяции связаны с почвой, а какие возникли от смешения племен в поколениях. Для таких практичных веков, как этот и следующий, истоки и объяснения менее важны, чем факты и возможности. Поэтому наше дальнейшее исследование интересует реальность расы в практическом, а не метафизическом плане.

Расовую принадлежность человека мы определяем с первого взгляда, но на основании какого именно признака, материалистически объяснить невозможно. То, что воспринимается чувством, инстинктивно — не поддается мерам и весам физической науки. Однако ясно, что раса связана с ландшафтом и племенной принадлежностью. Внешне она проявляется в характерном, типическом выражении лица, игре нюансов, общем облике. Отсутствие у него четких физических признаков не отменяет его существования , влияя только на способ его восприятия. Первобытное население определенного ландшафта выглядит в целом одинаково, однако пристальное изучение выявляет местные отличия, которые делят его на племена, кланы, семьи и, наконец, индивидов. В объективном смысле раса есть духовно-биологическая групповая общность. Поэтому любая классификация рас будет только произвольной. Материалистический XIX век предпринял несколько попыток такой классификации. Естественно, при этом учитывались лишь материальные признаки. В одном случае за основу бралась форма черепа, в другом — волосы и речевые особенности, в третьем — форма носа и пигментация. В лучшем случае это была групповая анатомия, не имевшая отношения к проблеме расы.

Люди, постоянно контактирующие друг с другом, оказывают взаимное влияние и становятся похожими. Применительно к индивидам было давно подмечено, что долго состоящие в браке супруги начинают походить друг на друга физически, и то же самое свойственно группам. То, что называется «ассимиляцией» одной группы другой, не ограничивается смешением зародышевой плазмы, как полагал материализм. В основном это результат духовного влияния ассимилирующей группы на новичков, естественный и полный, если между группами нет больших барьеров. Отсутствие барьеров приводит к стиранию расовых границ, после чего образуется другая раса, как сплав двух предшествующих. Более сильный человек обычно почти не поддается влиянию, но здесь возможны разные варианты, которые будут рассмотрены ниже.

Мы увидели, что в своем объективном смысле раса отражает взаимоотношение между популяцией и ландшафтом и, в сущности, связана с космическим ритмом. Ее первое заметное проявление — облик , но в качестве невидимой реальности она выражает себя также иными способами. Для китайцев, например, признаком расы является запах. Разумеется, расовый смысл имеет также то, что воспринимается на слух — говор, песня, смех. Еще один расово-специфичный феномен — восприимчивость к болезням. Японцы, американцы и негры отличаются разной резистентностью к туберкулезу. Согласно американской медицинской статистике, евреи чаще страдают нервными недугами и диабетом и реже туберкулезом, чем американцы; фактически статистика заболеваемости у евреев совершенно иная. К расе также имеют отношение жесты, походка, одежда.

Однако важнейшим видимым признаком расы является лицо . Мы не знаем, что именно в физиогномике выдает расовую принадлежность, а попытки установить это с помощью статистики и измерений не могут считаться удачными. По этой причине либералы и другие материалисты отрицали существование рас . Эти нелепые воззрения пришли из Америки, которая поистине является огромной расовой лабораторией. На самом деле эта доктрина подталкивает к осознанию абсолютной несостоятельности рационализма и научного понимания расы или попыток подчинить ее порядку, принятому в физических науках. Невозможность всего этого была давно понятна тем, кто придерживался фактов и сопротивлялся антифактуальным теориям. Представьте себе человека, который настолько досконально изучил промеры (длину носа, бровей, подбородка, ширину бровей, челюстей, рта и т. п.) всех известных ему лиц, что, увидев новое лицо, мог бы уверенно назвать его параметры. Если такому специально тренированному человеку показать некий набор записанных промеров, разве можно предположить, что в его голове сразу возникнет представление о расовом выражении лица, с которого были сняты промеры? Разумеется, нет, и то же справедливо для любого другого признака расы.

Другой важный объективный аспект расы находит аналогию в формах женской физиогномики, сменяющих друг друга в период поздней урбанистической цивилизации. Если определенный женский тип становится идеалом, то женщины, чувствительные к подобным вещам, очень скоро развивают такое же выражение лица. В расовой сфере существует аналогичный феномен. Представители расы со свойственным ей определенным космическим ритмом автоматически вырабатывают инстинкт расовой красоты , влияющий на выбор партнеров и работающий в каждой индивидуальной душе. Этот двойной стимул формирует расовый тип , подразумевающий определенный идеал. Разумеется, такое инстинктивное восприятие расовой красоты не имеет отношения к декадентским эротическим культам голливудского пошиба. В последнем случае идеалы индивидуально-интеллектуальны и не имеют отношения к расе. Раса, будучи выражением космического начала, до основания пронизана стремлением к преемственности, и женщина, в соответствии с расовым идеалом, всегда вполне бессознательно оценивается как потенциальная мать сильных сыновей. Идеальный в расовом смысле мужчина — это глава семьи, обогащающий жизнь женщины, которая заботится о нем как об отце своих детей. Дегенеративный эротизм голливудского типа является антирасовым: его основная идея заключается не в преемственности жизни, но в наслаждении, предметом которого служит женщина, а мужчина — раб этого предмета.