Жозеф Местр - Санкт-Петербургские вечера

То, что в Библии есть загадки, несомненно, — но, говоря по правде, какое мне до них дело? И что такое кожаные одежды мне совершенно не любопытно знать. Или, может, вам это известно лучше, чем мне, — вам, людям, которые упорно трудятся над познанием подобных вещей? Да и станем ли мы совершеннее, если этого знания достигнем? Скажу еще раз: ищите и исследуйте, сколько вам будет угодно, — остерегайтесь, однако, заходить слишком далеко, дабы, предавшись своей собственной фантазии, не впасть в гибельные заблуждения. Вы напомнили нам мудрые слова: «Исследуйте писания». Но как и зачем? Прочтите весь текст: «Исследуйте писания, и вы увидите, что они свидетельствуют обо Мне» (Ин. 5, 39). А значит, речь здесь идет лишь об этом, уже доказанном и достоверном факте, а вовсе не о бесконечных исследованиях, относящихся к будущему, которое нам не принадлежит. А что касается другого текста: «падут звезды» или, лучше сказать: «звезды будут гаснуть и падать», то евангелист тотчас добавляет: «силы небесные будут поколеблены», и это выражение есть не что иное, как точный перевод предшествующих. Падающие звезды, которыми любуетесь вы прекрасными летними ночами, честно говоря, не слишком смущают мой разум. Но вернемся сейчас...

Кавалер. Вернемся — однако, с вашего позволения, не прежде, чем я обращусь с легким укором к нашему другу за одно вырвавшееся у него ненароком выражение. Он сказал буквально следующее: «Нет у вас больше героев» — и этого я не могу оставить без ответа. Пусть другие нации защищаются, как знают, — я же не уступлю ни в чем, что касалось бы чести моего народа. Французский священник и французский дворянин — родственники, и оба они — без страха и упрека\ Следует быть справедливыми, господа, и я полагаю, что революция дала такие образцы неустрашимости духовного сословия, которые ни в чем не уступают самому замечательному из того, что может представить нам история церкви. Отзвуки резни в Кармелитском монастыре, (|3)киберонской бойни (14)и тысячи других событий не умолкнут никогда...

Сенатор. Не браните меня, дорогой кавалер: вам и вашему другу известно, что я преклоняюсь перед блистательными деяниями, прославившими французское духовенство в недавние страшные времена. И когда я сказал: «Нет у вас больше героев», я говорил в общем, допуская при этом возможность великих и славных исключений; я хотел лишь указать на какой-то всеобщий упадок и вялость — вы их чувствуете не хуже меня. Впрочем, я не намерен настаивать и возвращаю слово вам, г-н граф.

Граф. Что ж, если вы оба того хотите, я продолжу. Вы ожидаете великих событий и вам известно, что здесь я с вами совершенно согласен и уже ясно высказался на эту тему в одной из наших первых бесед. Благодарю вас, г-н сенатор, за размышления об этом великом предмете, в особенности же за столь ясное, естественное и тонкое истолкование Поллиона Вергилия, которое, как мне кажется, выдержит суд здравого смысла.

Столь же признателен я вам и за сказанное о Библейском обществе. Вы — первый мыслитель, которому удалось хоть немного примирить меня с этим учреждением, целиком основанном на глубочайшем заблуждении: ибо отнюдь не простое чтение, но лишь преподавание Священного Писания приносит пользу. Нежная голубка, которая сперва глотает зернышко, чтобы наполовину его разжевать, а затем наделяет этой пищей своих птенцов, — вот истинный образ Церкви, истолковывающей писаное слово, дабы сделать его доступным для верующих. Читаемое же без толкований и объяснений, Священное Писание обращается в яд. Библейское общество есть создание протестантское, и как таковое должно быть осуждено вами точно так же, как и мною. Да и станете ли вы, дорогой друг, отрицать, что в него входит не только множество людей, равнодушных к религии, но даже социниане, отъявленные деисты, скажу больше — смертельные враги христианства?.. Вы молчите?.. Впрочем, лучше и не ответишь... Должно признаться, все это весьма своеобразные радетели и проповедники веры! А кроме того, вы не сможете отрицать тревогу церкви англиканской, пусть еще не выраженную определенно. И неужели вам не известно, что тайные виды этого общества с ужасом обсуждались во множестве сочинений, написанных англиканскими теологами? И если англиканская церковь, располагающая великими светилами, до сих пор хранит молчание, то это потому, что она оказалась перед мучительнейшим выбором: либо одобрить деятельность общества, подрывающего самые ее основания, либо отречься от безрассудного, но для протестантизма фундаментального догмата — принципа личного суждения. Против Библейского общества нашлось бы еще много возражений, и самое убедительное из них вы же, г-н сенатор, и представили: в делах, касающихся обращения в христианство, то, что не нравится Риму, ничего не стоит. Подождем результатов, которые и разрешат вопрос. Нам ведь без конца твердят о числе изданий — а лучше бы хоть что-то сказали о количестве обращений! Впрочем, вам известно, воздаю ли я должное искренности и чистоте намерений, которые можно порою встретить в Библейском обществе; тем более знаете вы, почитаю ли я великие имена некоторых его покровителей! И таково это благоговение, что я нередко с изумлением замечаю, как привожу доводы против себя самого — чтобы узнать, нельзя ли в этом вопросе заключить хоть какую-то полюбовную сделку с неумолимой логикой. Судите сами, с каким восторгом становлюсь я сейчас на эту восхитительную и для меня совершенно новую точку зрения, с которой показываете вы мне в пророческом далеке благие следствия того предприятия, которое вне этой утешитель-

ной надежды способно лишь устрашить религиозное чувство..................................

Caetera disederantur

1. (Стр. 558. «...французская нация призвана стать великим орудием величайшей из революций»)

На мой взгляд, не лишен известного интереса нижеследующий фрагмент из немецкой книги, озаглавленной «Die Siegesgeschichte der christlichen Religion in einer gemeinnütziger Erklärung der Offenbarung Johannis» (Nüremberg, 1799, in 8°). Анонимный ее сочинитель весьма знаменит в Германии, во Франции же — совершенно неизвестен, по крайней мере, насколько я могу судить. И его труд заслуживает того, чтобы быть прочитанным — теми, у кого на это достанет терпения. По волнам устрашающего фанатизма erat.quod tollere veiles. Итак, вот отрывок, чрезвычайно напоминающий сказанное одним из участников беседы:

«Второй ангел, восклицающий: “Вавилон пал!”, есть Якоб Бёме. Ибо ни у кого не найти более ясных пророчеств о том, что называет он эпохой лилий (lilienzeit)». Всякая глава его книги вопиет: «Вавилон пал! Пришел конец блуду его, наступила эпоха лилий» (указ, соч., гл. XIV, V, vin, с. 421).