Жозеф Местр - Санкт-Петербургские вечера

Итак, мы с необходимостью приходим к причине нематериальной. И здесь не важно, должны ли мы допускать еще и причину вторичную или восходить непосредственно к первопричине — ив том и в другом случае во что превращаются эти силы, их сочетания, а с ними и вся механическая система? Светила небесные обращаются потому, что разум заставляет их это делать. Если же кто-то пожелает представить все эти движения в формулах, он, полагаю, вполне в том преуспеет, — но к необходимому существованию первоначала это не будет иметь никакого отношения.

Если я, например, вращаюсь по кругу на равнине, а находящиеся вдалеке наблюдатели утверждают, что меня приводят в движение две силы, то они вольны так говорить, и их расчеты будут неопровержимы. Однако совершенно достоверным фактом является то, что я вращаюсь потому, что хочу этого. Здесь следует вспомнить, что говорил Ньютон 345 345 См. его Теологические письма доктору Бентли. о необходимости различать возможность физическую и возможность метафизическую, или чисто теоретическую.

«Можно ли, — спрашивал Ньютон, — вообразить десять тысяч иголок, стоящих на гладком льду?» — Без сомнения: ведь речь здесь идет лишь о простом теоретическом допущении. Достаточно представить, что они стоят строго вертикально, — и тогда действительно непонятно, почему они должны будут упасть в одну сторону скорее, чем в другую. Но рассматривая это с точки зрения физики, мы убеждаемся, что ничего более невозможного нельзя даже вообразить.

Совершенно так же обстоит дело и с системой мироздания. Может ли эта грандиозная машина управляться слепыми силами? — Без сомнения, может, — на бумаге, с помощью алгебраических формул и схем. Но в действительности — никоим образом, и мы снова оказываемся на иголках. Ведь без действующего или содействующего разума никакой порядок немыслим. Одним словом, чисто физическая система физически невозможна.

Таким образом, как я уже говорил, нам остается выбирать между разумом первоначальным и разумом сотворенным. Но здесь долго думать не приходится: здравый смысл и древние предания (которыми в нашем веке слишком пренебрегают) быстро определят наш выбор.

И тогда, опираясь на эти идеи, мы поймем, почему древнейшим видом идолопоклонства был сабеизм;

почему с каждой планетой соотносилось особенное божество, попечению которого она была вверена; почему, дав планете свое имя, божество как бы сливалось с этой планетой;

почему планета-сателлит Земли — а то, что она является таковым, было совершенно неизвестно людям, жившим после эпохи первобытной, — почему эта планета, говорю я, была вверена, по их мнению, божеству, которое

принадлежало помимо прочего еще и Земле, и подземному царству, 346 346 Те rge m i na m q u e Hecaten,tria virginis ora Dianae ( Virginii Aeneis, lib. IV, v. 511).

почему они верили, что металлов существует столько же, сколько и планет, причем каждая из них дает свое имя и свой символ соответствующему металлу; 347 347 Некогда существовало семь металлов и семь планет. Любопытно, что в наши дни число тех и других увеличилось в равной мере, ибо ныне нам известны 28 планет или сателлитов и 28 металлов (Хроника трудов физиков и развития естественных наук в течение 1809 г., цит. в «Journal de Paris» от 4 апреля 1810 г., с. 672, 673, № 4). Не менее замечательно, что существуют полуметаллы, как есть полупланеты, ведь астероиды и являются этими полупланетами. А в употреблении у человека до сих пор остается 7 планет и 7 металлов.

почему Иов уверял Господа, что никогда не приближал руку к устам своим, когда смотрел на светила небесные; 348 348 ш Иов 31, 26, 27, 28. ,v Exercitus coeli te adorat (2 Esdr. 9, 6); O m n i s militia coelorum (Is. 34, 4); Militiam coeli (Ierem. 8, 2); Adoraverunt universam militiam coeli (4 Reg. 17, 16). v Ημών την εύκτικήν δυνάμιν (Origenis Contra Celsum, lib. V). «Цельс полагает, будто мы ни во что не ставим Солнце, Луну, звезды, — тогда как мы признаем, что они также ожидают открове-

почему пророки так часто употребляют выражение небесное воинство,™

почему Ориген говорил, что «Солнце, Луна и звезды обращают свои молитвы к Богу через Его Сына единородного... и предпочитают, чтобы люди возносили свои моления прямо к Господу, а не к ним, ибо в последнем случае действенность молитвы человеческой разделяется и слабеет; v

почему Боссюэ сетовал на слепоту и грубость людей, не желающих признавать этих гениев, которые являются покровителями народов и двигателями мироздания.

К этому впечатляющему множеству древних преданий следует присоединить и теорию юдициарной астрологии. Она, без сомнения, покрыла позором рассудок человеческий так же, как и идолопоклонство, — но ведь подобно последнему эта теория восходит к истинам высшего порядка; истинам, которые были изъяты из нашего ведения как бесполезные или опасные или же в новых своих формах стали для нас неузнаваемыми.

Одним словом, все указует нам на ту неопровержимую истину, что систему мироздания невозможно объяснить механическими законами. Я не берусь определять, каким образом эта истина может быть сообразована с теориями математическими, ибо опасаюсь выходить за пределы доступных мне знаний. Но так как изложенная мною истина неоспорима, и, кроме того, поскольку ни одна истина не способна противоречить другой, то математикам по профессии и надлежит искать выход из этого затруднения. — Ipsi viderint.

И как только религиозный дух овладеет каким-нибудь выдающимся математиком, в астрономических теориях, без сомнения, совершится великий переворот.

Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что некий деспотизм, являющийся отличительной чертой нынеш

них ученых, способен лишь замедлить развитие науки. Ведь в наше время она целиком основана на сложных исчислениях, которые доступны весьма немногим. Стоит этим немногим сговориться между собою — и они сумеют принудить к молчанию толпу непосвященных. Их теории превратились в род религии, а малейшее сомнение есть уже святотатство.

Доктор Шоу, английский переводчик полного собрания сочинений Бэкона, писал в одном из примечаний (в каком именно месте, я не могу указать с точностью, однако за достоверность ручаюсь): «Система Коперника до сих пор заключает в себе известные затруднения».

Потребовалась, бесспорно, великая смелость, чтобы открыто высказать подобное сомнение. Личность переводчика мне совершенно неизвестна; я даже не знаю, здравствует ли он сейчас; не в состоянии я оценить и силу его аргументов, изложить которые он не почел за нужное, — но по своему мужеству и бесстрашию он истинный герой.

К несчастью, подобное бесстрашие свойственно не всем, и я не сомневаюсь, что во многих умах (преимущественно немецких) обретаются сходные мысли, которые не высказываются лишь из робости.

Я же ограничусь следующим пожеланием: нынешнюю систему астрономии следует заново рассмотреть с философской точки зрения, исходя при этом из неопровержимой истины: Всякое движение предполагает движущую силу, а движущее с абсолютной необходимостью предшествует движимому 349 349 Μών αρχή τις της έσται κινήσεως άπάσης άλλη πλήν ή της αύτης αύτήν κινήσασης μεταβολή, т. е. может ли движение иметь какое-либо