Иван Шишков - История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания

Подводя общий итог реконструкции методологической парадигмы Леонардо, можно, без преувеличения, утверждать, что провозглашая математику и механику в качестве двух верховных наук, велйкий флорентийский живописец и ученый первым проложил в европейской науке путь идеалу математико-механического описания и объяснения природы, предвосхитил математическое естествознание , рождение которого историконаучная традиция обычно связывает с именем Галилея. Своим многогранным гениальным творчеством Леонардо завершал «эпоху гениев», эпоху гениальных художников, скульпторов, поэтов. Его титаническая фигура — своеобразная веха на пути к новой эпохе — Новому времени —- эпохе гениев науки и философии.

В историко-философском и культурологическом курсе эпоха Новол времени занимает особое место, что, по-видимому, объясняется той ис ключительной ролью, которую она сыграла в истории европейской куль туры в целом и современной — в частности. Как мне представляется, кор ни нашей современной европейской культуры глубоко уходят в недр! культуры новоевропейской. И хотя в историческом плане эти две культурь разделяют несколько веков, но по существу своему они ничем не отлича ются друг от друга.

На первый взгляд создается впечатление, что между нами, живущими i век техногенной и информационной цивилизации, и новоевропейским че ловеком, который только делал первые шаги в мир техники и науки, ничеп общего нет. Но это иллюзия, которую легко развеять, если сравнить миро ощущение и мировосприятие людей этих двух эпох. Те основные мировоз зренческие идеалы и парадигмы, которые были основными ориентирами i жизненном мире новоевропейского человека, остаются определяющими i в нашем постмодернистском мире. Общность этих жизненных ориентиро! можно объяснить, пожалуй, общностью социальных и культурных контек стов, на фоне которых существуют и развиваются эти две культуры,

В связи с вышесказанным представляется очень важным вопрос о(условиях и факторах, способствовавших формированию новоевропейской культуры и науки [527] збранные работы по философии. М.: Прогресс, 1990. С. 95), поворот к которому осуществил У. Оккам своей знаменитой «бритвой». К этим трем условиям я бы добавил еще механикоматематический методологизм Леонардо да Винчи, предвосхитивший полнее всего новоевропейский стиль научного мышления. . Понятно, что на становление последних в конечном fr итоге оказало влияние множество факторов, например, развитие техники, первая промышленная революция, великие географические открытия, различные исторические события (тридцатилетняя война, гражданская война в Англии, первые буржуазные революции в Англии, Нидерландах) и т. д. L Однако, как представляется, не они оказались определяющими в станов- I лении культуры Нового времейи. Скорее всего, они были производными; от тех фундаментальных социально-экономических и культурных факторов,

’ которые, на мой взгляд, и определили облик, образы и идеалы новоевропейской культуры и науки. К таковым определяющим факторам я отношу нследующие четыре: 1) формирование новых общественных отношений, которые обычно именуют буржуазными ; 2) Реформация как культурное н явление; 3) формирование науки как социального института; 4) научная революция XVII века.

В социально-экономическом плане становление и развитие новоевропейской культуры и науки осуществлялось в рамках буржуазных общественных отношений, существо которых можно понять, если бросить беглый " взгляд на предыдущую историческую эпоху — средневековую. и Средневековое общество, как известно, было обществом традиционным, система нравственных и мировоззренческих ценностей которого определялась католическим христианством. Именно в религии католицизму нашли свое выражение господствующие в эту эпоху общественные отношения, которые по сути своей были отношениями личностными. Последние определялись принципом «любви к ближнему». А это значит, что средневековый человек реализовывал себя как личность лишь по отношению к другому — будь то Бог, то раб Божий. Такая коллективистская сущность средневекового человека вырабатывала у него и своеобразную психологию пассивного отношения к миру («ничего неделания»).

Совершенно иная картина вырисовывается перед нами при переходе к новой исторической эпохе, каковым выступает буржуазное общество. В новых общественных отношениях происходит полная переориентация всей системы идеологических, мировоззренческих, нравственных, религиозных, психологических и эстетических ценностей. Это объясняется прежде всего тем, что теперь на смену средневековым личностным отношениям приходит система овещненных общественных отношений, суть которой определяется в первую очередь изменением социального статуса человека. В отличие от коллективистской сущности средневекового человека новоевропейский человек выступает как универсальная индивидуальность, вызванная к жизни новыми общественными отношениями. В этих новых общественных условиях мы уже не находим те знакомые нам социальные структуры, в рамках которых осуществлялась жизнедеятельность средневекового человека. Новоевропейский человек оказывается предоставленным самому себе, «заброшенным» в этот чуждый для него мир. Отныне он вынужден уже сам заботиться о себе, искать пути решения проблем, с которыми он сталкивается в своей повседневной жизни. А это значит, что в условиях буржуазного общества происходит универсализация личности и возрастает степень ее самосознания.

Но наряду с этим процессом прослеживается и обратная тенденция — тенденция к деантропоморфизации человеческой сущности. Последняя означает, что отныне человек расценивается как вещь среди других вещей, а сами отношения между людьми теряют свой личностный характер, они, как говорят философы, овещняются. Вещи же, (товар) напротив, стали выступать носителями человеческих отношений, т. е. персонифицировались. Иными словами, произошла фетишизация мира вещей, а мир человеческих отношений — деперсонифицировался, точнее, овещнился.

Таким образом, можно сказать, что в рамках новых — буржуазных — общественных отношений осуществилась трансформация средневековой религии «личностных отношений », каковой была религия католицизма, в религию «вещных отношений », которая выражается в религии протестантизма. Идеологический пафос последаей обнаруживается в принципе «служба ближнему», что означает, что отныне человеческое достоинство усматривается в его полезности для другого. За пределами этой ценности человек как личность и человеческие отношения в целом не имеют никакого смысла, и подобно всякой вещи, человек может быть «выброшен на свалку» из-за своей ненадобности. Именно его полезность для другого придает смысл человеческому бытию и миру человеческих отношений.