Иван Шишков - История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания

Основные условия для формулировки указанного принципа следующие: 1) регулярная повторяемость события: фиксируются факты повторного I регулярного появления некоего явления В после А; 2) на этой основе складывается психологическая ассоциация: после восприятия А в сознании всплывает идея В; 3) как результат этого — психологическое привыкание, привычка: в случае, когда появляется А , встречать как должное последующее появление В; именно привычка, под которой Юм понимает «всё, что возникает в силу повторения в прошлом без помощи нового рассуждения или заключения» [725] ЮмД. Трактат о человеческой природе… С. 159. побуждает нас предполагать, что будущее соответствует прошлому; именно она есть последнее основание всех наших заключений, касающихся будущего; 4) эта привычка преобразуется в возвра- * вдающееся ожидание, или воображение, что В после А будет «необходимо» появляться всегда в дальнейшем; 5) привычка со временем перерастает в н веру в то, что событие, происходившее в прошлом, будет происходить и в будущем. То есть мы не только представляем, что то или иное действие - наступит, но и уверены в этом. Вера, по словам Юма, есть «живая идея, связанная отношением, или ассоциированная, с наличным впечатлением» [726] Там же. С. 152. . " Вера возникает только из привычки и она есть нечто отличное от представления, порождаемого привычкой. Вера делает это представление более живым и сильным. Именно вера помогает установить «необходимую. связь» и вселяет в нас убеждение в том, что за явлением, называемым «причиной», должно следовать то, что называется «действием». Действие веры на мышление и поступки людей могущественно: оно превращает формулу «после этого, значит, по причине этого» в навязчивую схему мышления и поведения. Например, мы верим, что солнце завтра взойдет потому, что оно делало это в прошлом.

Таким образом, по мнению Юма, признавать причинность значит «верить» в то, что после некоторых событий (А) многократно «повторяются» другие события (В). Понятие причинности формируется на основе ожидания определенных событий в будущем, оно основывается на вере, вера — на привычке, которая проистекает из некоторого часто повторяющегося опыта. То есть познание причинности простирается лишь настолько, насколько простирается привычка, в которой нет полной достоверности, а есть только приблизительная, субъективная достоверность, или вероятность. Привычка не доказывает, она лишь верит. Стало быть, нет никакого объективного и необходимого знания о причинности. Знание о ней сомнительно, ибо в основание всех эмпирических заключений о причинности кладется вера. С этой точки зрения учение Юма о причинности может быть названо эмпирическим скептицизмом и эмпирическим пробабилизмом .

Но насколько обоснована такого рода вера и оправдан ли в наших рассуждениях переход от встречавшихся в опыте «случаев» к не встречавшимся? [727] Собственно традиционно, т. е. с точки зрения здравого смысла философская проблема индукции так и формулировалась: чем можно обосновать веру в то, что будущее будет таким же, как и прошлое? Или иначе: в чем состоит оправдание индуктивных выводов? Юм дает на этот вопрос отрицательный ответ: «не может быть демонстративных аргументов, доказывающих, что случаи, с которыми мы еще не встречались в опыте, похожи на те, с которыми мы уже знакомы из опыта » [728] ЮмД. Трактат о человеческой природе… // ЮмД. Сочинения в 2 т. Т. 1. М.: Мысль, 1996. С. 145. . Стало быть, нет таких аргументов или оснований, которые позволили бы сделать вывод от одного случая к другому, как бы похожи ни были соответствующие условия. «Наш прошлый опыт, — по словам Юма, — не может ничего доказать относительно будущего… даже после того как я в [процессе] опыта воспринимал множество повторяющихся действий такого рода, нет аргумента, понуждающего меня предположить, что действие будет соответствовать прошлому опыту» [729] Юм. Д. Сокращенное изложение «Трактата о человеческой природе». С. 665. , ибо наш прошлый опыт не всегда единообразен. Иногда из причины вытекает одно действие, иногда — другое.

Итак, ссылка на прошлый опыт ничего не решает: самое большее, она может доказать, что объект, породивший другой объект, в тот момент обладал подобной силой. Но она никогда не доказывает, что та же сила должна продолжать существовать в том же объекте или в той же совокупности чувственных качеств. А потому заключает Юм, всякий вывод, выходящий «за пределы тех прошлых случаев , с которыми мы познакомились из опыта » [730] ЮмД. Трактат о человеческой природе. С. 147. , не обоснован. Тем самым устраняется последний довод для утверждения, будто наш ум убеждается в принципе, гласящем: «случаи, с которыми мы еще не познакомились на опыте, необходимо должны быть сходны с теми, которые мы знаем из ояы»ш» [731] Там же. С. 160. ._Предположение, что будущее похоже на прошлое, проистекает исключительно из привычки, которая принуждает нас ожидать в будущем той последовательности объектов, к которой мы привыкли.

Однако, как убедительно доказал Юм, «ни в одном объекте, который рассматривается сам по себе, нет ничего такого, что давало бы нам основание для заключения, выводящего нас за пределы этого объекта… даже после наблюдения частого и постоянного соединения объектов у нас нет основания для того, чтобы вывести заключение относительно какого- нибудь объекта помимо тех, которые мы знаем из опыта» [732] Там же. С. 193. .

Таким образом, сам факт регулярной повторяемости какого-либо события в прошлом не может нам гарантировать факт повторяемости этого события в будущем. Или перефразируя шотландского мыслителя, можно сказать словами Витгенштейна: «Из того, что произошло одно, принудительно не следует, что должно произойти другое» [733] Витгенштейн Л. Логико-философский трактат // Витгенштейн Л. Философские работы. Ч. 1. М.: Гнозис, 1994. С. 69. (аф. 6.37). . Например, что завтра утром солнце взойдет, это гипотеза; а это значит, что мы не знаем, взойдет оно или не взойдет. Нет оснований полагать, что оно с необходимостью завтра взойдет. Итак, мы никогда не можем оправдать истинность веры г у в некоторую регулярную повторяемость событий, т. е. в данном случае не только вера, но и знание выходит за сферу рационального. Вера мота бы быть оправдана только при двух условиях, а именно: при постоянном соединении двух объектов во всем прошлом опыте и при сходстве наличного объекта с каким-нибудь из них. Но поскольку в реальности это невозможно, то несостоятельность веры очевидна. Этим фактически подрывается не только статус веры, но и опыта, когда его распространяют на случаи, не вполне с ним сходные.