Игорь Кальной - Философия истории

Задачи учебника: помочь студенту освоить принцип «историзма» и критику «историцизма», принять «событие» как исходную категорию философии истории, рассмотрев его через призму эпохальных парадигм; познакомиться с различными точками зрения на постижение истории; сформировать определенный уровень методологической культуры, изучить методы аксиологии, герменевтики, и компаративистики, которые хорошо зарекомендовали себя в философии истории; уяснить смысл истории и его исторические интерпретации.

Заявленный учебник по философии истории предполагает, что студенты получили подготовку по философии, культурологии, логике и политологии, а посему материал учебника ориентирован на дальнейшее развитие гуманистического мировоззрения и формирование методологической культуры молодых исследователей.

Вглядываясь в прошлое, человечество пытается найти в нём знаки будущего, обрести надежду, практически утраченную в жестоком XX веке, и философия истории в этих условиях может выполнить свое назначение:

— рассмотреть идею развития человеческой истории;

— проанализировать общие формы осуществления исторического процесса, указывающие на характер отношений между прошлым, настоящим и будущим, согласно которым история имеет форму прямой линии (времена не могут повторять друг друга) или форму круга (исключается какая-либо новизна), или форму спирали (сочетание линейного и кругообразного движения), или форму колебаний между относительно устойчивыми полюсами, или нечто иное;

— изучить главные факторы исторической эволюции (предопределенность истории волей Бога или особыми законами; обусловленность определенной системой ценностей или их отсутствием; взаимодействие материальной и духовной культуры);

— исследовать смысл истории, ее направленность и цели, если смысл, направления и цели истории существуют;

— постичь процесс постепенного формирования единого человечества и, соответственно, становление и развитие Всемирной истории;

— проанализировать предмет науки истории и выявить те факторы, которые связывают исторические дисциплины (политическая история, экономическая история, история культуры, история религии, история искусства) в определенное единство.

Решение этих задач зависит от уровня взаимосвязи философии истории с исторической наукой. Без исторической науки философия истории — пуста, а историческая наука без философии истории — слепа. История исследует прошлое на феноменальном уровне с позиции своей субъективности, укорененной в настоящем и обремененной возможными аберрациями. Философия истории, ориентируясь на предельные основания бытия мира, располагает объяснением бытия прошлого на сущностном уровне, определением возможных вариантов этого бытия и аксиологической интерпретацией в пределах сравнительного анализа «что было» и «что могло быть».

Если для историка «настоящее» является причиной его субъективности, которая мешает адекватно определить свое отношение к «прошлому», то для философии истории настоящее — это отношение связи прошлого и будущего. Погружая исторические события в контекст взаимосвязи с будущим через настоящее, философия истории очищает эти события от случайного, привнесенного и придает истории логическую ясность, выявляя смысл и значимость истории. Место субъективности, открывающей дорогу к произволу в философии истории занимает субъектность, которая через освоение «со-бытия» демонстрирует меру ответственности познающего и профилактирует произвол субъективности, ибо содержание исторического события можно открыть, но нельзя конструировать. Чтобы процесс расшифровки исторического события был продуктивным, необходимо следовать методологическим рекомендациям Гегеля. «Когда я мыслю, — отмечал философ, — я отказываюсь от моей субъективной особенности. Углубляясь в предмет, я представляю мышлению действовать самостоятельно, и я мыслю плохо, если я прибавляю что-нибудь от себя» (См.: Гегель Г. В. Лекции по философии истории. — СПб., 1993. - с. 124).

Ориентир философии истории на поиск смысла истории задает философии истории особый статус. Если в обществе исчезает «смысл», тогда в нем поселяются нигилизм и анархия; тогда возникает революционное желание разрушить этот мир до основания и создать новый, с ориентиром на принцип «как получится». В результате получается очередная утопия.

Осмысление единства истории, уяснение ее направленности и смысла в каждую историческую эпоху обеспечивает канон развития общества. Так для эпохи Просвещения смысл истории представлялся как движение человечества к «царству разума» (Вольтер, Дидро). Для эпохи Нового времени смысл истории заключался в сбережении человеческого рода и утверждении вечного мира (Кант, Гегель). Для эпохи Новейшего времени смысл истории — в обеспечении единства человечества средствами культуры (Ясперс, Бердяев, Данилевский, Шпенглер). В таком подходе к осмыслению истории человечества нет ни разночтения, ни вульгарной субъективности, а есть лишь принцип дополнительности в границах преемственности, и есть свой ответ на вызов конкретной исторической эпохи.

Исходная позиция философии истории (историософии) заключается в том, что историю делают люди, которые живут и действуют «здесь и сейчас». Своей жизнедеятельностью они и вносят смысл в историю, где прослеживается преемственность исторических эпох, уникальность каждой эпохи и ее составляющих культур.

Осознание прошлого и конструктивное осмысление настоящего выступают базой выработки новой стратегии развития человечества в третьем тысячелетии. Через философию истории, история как наука может уже не только декларировать, но и обеспечивать свою заявку быть Учителем жизни.

Речь идет не о кризисе истории (объективного исторического процесса, который в тот или иной период может протекать весьма противоречиво), а о кризисе исторической науки. Сегодня стало очевидным, что огромный эмпирический и теоретический материал, накопленный этой наукой, нуждается в переосмыслении, в новом методологическом подходе. Он должен дать не только иную, более эффективную теорию классификации полученного к настоящему времени знания, но и быть применимым к расширяющемуся знанию на обозримую перспективу. Эта задача, безусловно, актуальна для современной исторической науки. Прагматика современных исследований настоятельно требует ее решения, иначе историческая наука начинает распадаться на дисциплины, не связанные между собой не только единой методологией, но не укладывающиеся в единую научную парадигму. Очевидным сигналом кризиса становится распад научного сообщества историков на множество субгрупп, каждая из которых по-своему определяет историческую науку, и говорит на своем теоретическом языке.