Витторио Страда - Марксизм сегодня. Выпуск первый

По мнению Маркса, новая, капиталистическая общественная форма производства в период своего рождения, а также в первое время своего развития подчиняет себе различные трудовые процессы в том виде, в каком они есть, наследуя их от феодального способа производства. Общественная форма трудового процесса изменилась, но вначале это совсем не влечет за собой изменения материальной и технической базы различных трудовых процессов, которыми завладел капитал.

Вначале капитал подчиняет себе труд в его исторически сложившихся к тому моменту технических условиях. Поэтому он не сразу меняет способ производства, писал Маркс.

Хотя вначале капиталистический способ производства почти не изменяет материальной базы трудового процесса, ему подчиненного, он все же оказывает на него влияние, делая его более продолжительным и интенсивным. Но эти изменения постепенно перестают удовлетворять потребностям развития товарного производства; тогда капиталистический способ производства начинает переделывать в соответствии со своими потребностями материально-техническую базу, послужившую ему отправной точкой. В рамках мануфактурного производства индивидуальный рабочий постепенно уступает место коллективному рабочему; но в основе мануфактурного производства всегда остается ручной, ремесленный труд до тех пор, пока оно не потребует появления целой серии простейшего оборудования, не приведет к изобретению первых станков – комплексов простейших приспособлений, которые в последней трети XVIII века будут стоять у истоков промышленной революции в Англии. Благодаря механизации образуется крупная индустрия. Она в конечном итоге разрушит мануфактуры и придет им на смену. В связи с механизацией и ростом крупной индустрии у капиталистической формы производства появляется, наконец, соответствующий ей материальный способ производства. Крупная индустрия построила свою техническую базу и «встала на ноги», создавая теперь уже свои собственные материальные условия существования и развития. Она сама производит и воспроизводит их, а не пользуется уже готовыми. Впервые законы капиталистического товарного производства могут полностью утвердиться. Процесс производства основывается теперь на действительно «общественных» производительных силах, а на смену старой формальной общности трудового процесса при капитализме придет действительная общность этого процесса, теперь уже полностью определяемого капиталистическими условиями производства и воспроизводства капитала.

Повышение производительности труда, вызванное развитием производительных сил, снижает стоимость рабочей силы, а также сокращает время, необходимое на ее воспроизводство. Эксплуатация рабочей силы все больше основывается на производстве и накоплении относительной прибавочной стоимости. Завершился переход от формальной общности труда при капитализме к его действительной общности. Но, согласно Марксу, движение на этом не останавливается; такое состояние соответствия между общественными производственными отношениями и их материальной базой не является последним, окончательным состоянием системы; это лишь короткий промежуток развития, ведущий дальше, к гигантскому обобществлению процессов производства и обмена, ко все большему развитию тенденции, к конфликту с капиталистической формой производства.

По мнению Маркса, в 1865 – 1883 годах, когда он продолжал работу над «Капиталом», происходило становление новой фазы развития капиталистического способа производства – переход к новому, находящемуся на более высокой ступени способу производства, к ассоциациям трудящихся, что гармонировало с новой материальной базой, реальными общественными производительными силами, созданными капиталистическим способом производства.

Теория двух форм обобщения производственных отношений и материальной базы трудового процесса является, таким образом, теорией долговременного динамического развития способов производства от их зарождения до полного расцвета и затем до их распада и замены другим способом производства. Эта теория заманчива, но если мы рассмотрим исторические условия становления социалистических производственных систем в России или Китае, во Вьетнаме или Анголе и т.д., то она порождает некоторые проблемы. Эти формы производства появились не вследствие развития внутренних производительных сил в данных обществах, а были заимствованы у стран Запада и внедрены при помощи политических и военных революций, обращенных против колониальных держав Запада. Таким образом, теорию реального перехода к социализму предстоит еще выработать, и работа Ленина о России, самом слабом звене капиталистической системы, конечно же, не в состоянии объяснить рождение социализма и его формы в различных странах Европы, Азии, Африки и Южной Америки.

С другой стороны, если вместо того, чтобы обращаться к современной истории, мы постарались бы восстановить различия в способах производства, существовавших в первобытных обществах до образования классов и появления государства, а также понять ход развития производительных сил, приведших к распаду этих форм производства и общественного существования, вряд ли мы смогли бы восстановить данный процесс и показать связь между этими формами и различными родственными системами, отражавшими в тот период социальную картину производства. Ниже мы вернемся к данной проблеме, заставляющей нас поднять сложный вопрос о природе различия между базисом и надстройкой.

Профессиональные экономисты, а вместе с ними и широкая публика представляют себе экономическую структуру какого-либо общества через призму того, что происходит в нашем обществе, то есть как совокупность институтов, отличающихся от прочих политических, общественных, семейных, религиозных отношений и т.д. При капиталистическом способе производства производственный процесс происходит внутри предприятий, являющихся общественными единицами, отличными от семьи, церкви, политических партий, расовых сообществ и т.д. По-другому обстоит дело в докапиталистических или некапиталистических обществах прошлого и настоящего: Маркс – если не марксисты – первым осудил любую попытку применять к совокупности обществ наше особое видение экономики. Веком позже с этой же позицией, если не считать Макса Вебера, мы встречаемся у Карла Полани и в «субстантивистском» течении экономической антропологии. Историкам и антропологам, когда они пытаются вычленить экономическую структуру докапиталистического общества, приходится искать ее в общественных отношениях, классифицируемых марксистами как надстройка: родственных, политических, религиозных отношениях и т.д. Для иллюстрации этого мы выберем три примера из бесконечного ряда, предлагаемого нам историей и антропологией.