user - Философия вождизма. Хрестоматия

Справедливость - основа всей государственной политики, но справедливость не по отношению к отдельной личности, а к целому. Выше всего должен быть — в духе Фихте - лозунг: «Право на труд как принцип экономики».

Экономика как самоцель, экономика независимо от народа также не должна больше существовать. Человек может связывать свое экономическое бытие с высшей идеей. Многие по личной наклонности или вследствие связи с церковной или идеологической группой хотят поднять свои личные достижения на более высокий уровень. Мы находим такие высшие идеи у Лютера и Франца фон Баадера в сочетании с мыслями об их профессии. В экономические формы и сообщества не должны быть самоцелью, авторитарное государство ставит их на службу целому. Речь не идет об управлении даже мельчайшими единицами, как при советской плановой экономике.

Государство обеспечивает органическое распределение ролей.

Сравним два тотальных государства: Италию и Германию. В Италии преобладает патетически-эмоциональный момент. Государство там окружено ореолом славы, немцы же никогда не избавятся от мысли о государстве как о «необходимом зле». В Италии руководители профсоюзов - государственные чиновники. В Германии подобные организации сохраняют самоуправление. Идея нации в Германии всегда была выше идеи государства, которое никогда не должно быть самоцелью.

Не только экономическая, но и политическая жизнь подчинена этим идеям. В Италии государство назначает бургомистра (подеста), в Германии город - особый организм со своей жизненной основой и органической задачей. В Италии наблюдается тенденция к расширению государственной сферы до максимума, в Германии ее, наоборот, сводят к минимуму. Это возможно благодаря немецкой идее вождя.

Единство вождя и народа

Сегодня все хотят избавиться от олигархии. Многие народы начинают понимать ее опасность.

И в том случае, когда речь идет о внутренней связи вождя и народа, опять сильно сказывается народный характер. В Италии, где у людей, что на уме, то и на языке, и где издавна очень ценят ораторское искусство, эта связь может быть длительной лишь в том случае, если вождем является такой человек, как Муссолини, который в совершенстве владеет этим искусством. Иное дело немцы, люди более суровые и замкнутые. Если для итальянца красивая форма выражает и внутреннее содержание и истинна даже в том случае, когда нам она представляется только фразой, то немец всегда интересуется соответствием формы и содержания. Убежденность кого-либо в своем деле важней для него, чем умение выразить свои мысли в безупречной и увлекательной форме. Немец верит, часто зря, что хорошее дело победит само собой.

За этим кроется опасность недооценить сопротивление, равнодушие и тупость отдельных людей и массы. Поэтому немецкому народу нужны вожди, которые это учитывают, но это не ослабляет их желание помочь народу освободиться.

Еще один момент препятствует в Германии единству вождя и народа. Человек издавна ориентирован на непосредственное восприятие. Во времена раздробленности у каждого на глазах был свой князь. В государстве масс это не так просто: лишь немногие могут увидеть вождя. Радио здесь не поможет. Вождь неизбежно все больше становится символом. Народ должен верить, что вождь связан с ним и всегда будет ему верен.

Но откуда возьмется такая вера? Прежде всего, из единства слова и дела. Лучше меньше обещать и больше сделать, чем наоборот. Овладеть положением в решающий момент и не бояться последствий. Важны также личная безупречность и простой образ жизни.

Вождь это символ народа. Не каждый может стать вождем. Период демократии ясно показал: тот факт, что кто-то любыми средствами пытается выдвинуться, еще ничего не означает. Вождь должен быть энергичным, упорным и целеустремленным, но ему не надо выдвигаться — его вынесет народная волна.

Вождь создает традицию. Непроизвольно, но он накладывает новый, своеобразный отпечаток на народную душу и народное сознание. Такое влияние оказали Фридрих Великий и Бисмарк.

Есть разные формы создания нового государства. То, что его можно создать менее, чем за десять лет, на основе догмати- чески-абстрактного мировоззрения, доказывает пример Советской России. Под руководством Ленина и Сталина была создана новая традиция.

Важен также пример Рузвельта, который, не нарушая абстрактные ценности, заключенные в Конституции, творчески применил их к конкретной ситуации.

Сегодня перед народами стоит новая задача - установить правильные отношения между народом и вождем. Старые антагонизмы должны исчезнуть. Были времена, когда властителей и народ разделяла непреодолимая пропасть, но были и такие, когда между ними устанавливались панибратские отношения, что вредит образу вождя.

В духе тех вождей, которые готовили поворот немецкой истории - к ним следует отнести и Ницше - мы требуем сегодня «пафоса дистанции» между руководителями и народом.

Стимулирование творческих способностей нации

Мы вступаем теперь в область, где нас ждет много трудностей; область отношений между государством и духовной сферой. Мы умышленно не говорим: между государством и культурой. Мы не относим к духовной сфере интеллектуализм. Дух для нас это внутренняя сила народа.

Государство завоевателей не интересуется духовной жизнью завоеванных областей. Яркий пример — господство турок на Балканах. В Болгарии они не вмешивались в церковные дела, и православная церковь могла свободно развиваться.

Иная картина наблюдается, когда колонизацию ведут национальные государства.

Немцы, колонизируя Восток в Средние века, навязывали и свою духовность в церковной форме. Сегодня, когда все больше укрепляются национальные государства, жгучим становится вопрос: что может сделать государство, чтобы пробудить к жизни творческие силы нации? Чтобы правильно ответить на этот вопрос, напомним об интересных метаморфозах, которые произошли в большевистской России с понятием Пролеткульта.

После «победы пролетариата» определенные силы попытались вообще отменить понятие национальной культуры. Есть только «пролетарская культура», интернациональная по сути. Государство, хотя и не всегда официально, поддерживало этот Пролеткульт. Но он, как искусственное образование, оказался нежизнеспособным. Произошел возврат к национальной культуре. И правы те, кто сегодня видит в интернационализме русскую маскировку, за которой скрывается национальная русская культура. О «Пролеткульте» в последние годы уже не слышно.

Как может национальное государство стимулировать творческие силы нации? Сначала установим пределы такой организационной деятельности. Первым будет расово-биологический аспект. В былые времена часто лишь девятый или десятый ребенок в семье становился гением. Если бы наше жизненное пространство и денежные средства были достаточно велики, чтобы стимулировать неограниченную рождаемость, надо было бы работать в этом направлении. Но обстоятельства не позволяют. Сегодня и семьи с 4 детьми считаются многодетными.