user - Философия вождизма. Хрестоматия

Немецкая юридическая литература не должна быть литературой для одних лишь социалистов. Выставка, которую мы сегодня открываем, должна прозвучать призывом ко всей немецкой общественности отнестись к юридической литературе как одной из самых ценных частей немецкой культуры в целом.

Наш народ надо воспитать в таком духе, чтобы он не считал право делом лишь одного специального ведомства и не относился к нему безучастно. Каждый должен видеть в праве такое же достижение культуры, как в литературе, музыке и архитектуре.

Есть четыре метода занятия правом: чувство, идея, знание и умение. Чувство права коренится в народе, идею права воплощают в жизнь законодатели, знанием права обладают правоведы, а применяют его на практике судьи. Чувство права - это сила, которая неосознанно живет в народе.

Было время, настолько бесчувственное, что оно не оставляло места для народного чувства права, время материалистического, так называемого объективно-формального взгляда на право, культа формы. Теперь чувство права нашего народа должно возродиться. Правопорядок, направленный против этого чувства, не может быть долговечным. Это чувство — не что иное, как психическое выражение естественных жизненных реалий народа. Оно часто проявляется и в том, что мы называем обычаями. Мы отрицаем разрыв между правом и обычаями, хотя и понимаем, что формальная проблема различения этих двух областей с точки зрения связанного нормами законодательства судьи заключает в себе определенные обязанности.

В чувстве права - весь героический мир народа. Горе народу, в котором оно настолько ослабло, что не может больше принимать живые формы. В результате образуется тупая масса верноподданных рабов. Что же касается отдельного человека, то он может воспринимать право как таковое лишь в том случае, если оно возведено во всеобщую норму в кантовском смысле. Таким образом категорический императив Канта увязывается с требованием к законодателям уважать чувство права.

Вторая большая область - это идея права. Ей соответствуют убеждения тех, кто занимается оформлением права. Это задача политиков, вождей народа. Они должны иметь четкую идею права, преобразовывать чувства народа в ясные представления. Политик без ясной идеи права не может двигаться вперед.

В ноябре 1918 года потерпела крах буржуазная идея права. Юристам раньше говорили, что они должны заниматься только своим делом, а не политикой. Это была эпоха господства формалистических схем, когда юриспруденция, как и все науки, была лишена права на оценки. С другой стороны, провозглашалась независимость судей, но эта независимость означала их отрыв от народа.

Более спокойно развивалось правоведение. Нам тоже нужны правоведы, но они должны быть преданными обществу, а не заниматься теоретическими спорами. С сожалением приходится отметить, что такие споры ведутся. В этом заключена большая опасность. Правоведение надо поставить под политический контроль общества. Фракционность недопустима. Речь идет не о цензуре или подавлении свободы мнений. Надо лишь, чтобы первые лица государства не допускали двусмысленных высказываний.

Правоведам надо дать время. Их исследования длятся дольше, чем формируется само право. Они централизованы в Академии немецкого права.

Самая близкая к народу фигура - это судья. Без него правовая жизнь немыслима. Как живопись мертва, если нет художников, а есть лишь искусствоведы, так и право мертво, если есть правоведы, но нет судей.

Судья воплощает в себе истинную культуру всей правовой жизни, представления о которой мы связываем именно с ним, а не с прокурором. Но независимость судей нельзя обеспечить законом. Судьи не должны превращаться в чиновников. Они представляют вечные ценности общественной справедливости.

У нас была сделана попытка ввести понятие авторитарного государства. Это один из самых неудачных терминов, так как авторитарен народ, а не государство. Государство только средство для достижения определенной цели. Судья выносит приговор от имени народа, а не от имени государства.

В мировой истории всегда сосуществуют героическое и систематизированное право. Героическое право-неконтролируемое, оно не подчиняется даже судьям. Оно преобладает в конфликтах между народами, и за тысячу лет появляются два или три истинных защитника права, в которых миф народа соединяется с верой в высшие ценности.

Высший суд — всемирная история. Мы, работая в области систематизированного права, готовим почву для проявления героического права, исторического права народа.

Систематизированное право в свою очередь делится на две большие области: формирование правовых понятий и систему права.

История немецкого права показывает, что, к сожалению, в обе эти области проникли чуждые правовые понятия. Подлинной катастрофой для нашего права было то, что его развитие прервалось, когда ему предстояло усложнение, и потом на этом неоконченном фундаменте была воздвигнута чужая постройка.

Для формирования понятий и систем необходима специальная юридическая литература. Мы не должны бояться возражения, что законодатель может одним росчерком пера отправить в макулатуру целые библиотеки юридической литературы. Но это должна быть хорошая литература. Главным критерием для определения ее качества служит ясность изложения. Не должно быть лирических отступлений, бессвязности, болтовни, а также мессианских высказываний, появившихся в ней в последние годы. Мы должны четко и ясно толковать право, а не превращаться в его пророков, поэтов и сказителей. Хорошие книги могут писать только профессионалы, которые понимают разницу между культурой понятий и культом понятий. Без ясности понятий и системы нет правовой культуры. Но горе правоведению, если в нем усматривается культ понятий.

Юридическая литература должна быть такой, чтобы эти книги были понятными не только для специалиста, но и для любого образованного человека. Политика, если она успешна, это переход от героического права к систематизированному праву. Последнее, в конечном счете, и есть политика.

Скажите мне, каким авторитетом пользуется судья в обществе, и я скажу вам, что стоит данное государство. Когда над судьями начинают издеваться, это один из самых серьезных признаков упадка общества.

Поэтому мы хотим начать борьбу за восстановление уважения к нашему праву.

Послесловие доктора Вильгельма Хойбера

Право — публичное дело. Поэтому в области права такую большую роль играла и играет литература. В прошлом она часто была самым подходящим средством формирования так называемых правовых концепций, не всегда правильных. Понятие единства — только категория. Создание единых правовых концепций на основе ложных предпосылок — еще большее зло, чем множество разных концепций. Лжеучение либерализма искусно пользовалось литературой и именно поэтому нанесло такой вред. Поскольку идейная основа была ложной, результаты были катастрофическими.