Герберт Маркузе - Разум и революция [Гегель и становление социальной теории]

Джентиле отвергает основополагающий принцип любого идеализма, а именно мысль о существовании напряженного антагонизма между истиной и фактом, мыслью или духом и реальностью. Вся его теория основывается на допущении непосредственного тождества этих полярных элементов, в то время как Гегель утверждал, что никакого тождества не существует, но налицо лишь диалектический процесс его достижения. Прежде чем вкратце охарактеризовать некоторые выводы новой философии «духа», мы должны рассмотреть причины, по которым Джентиле прослыл философом-идеалистом. Они обнаруживаются в характере его обращения к трансцендентальному «я» Канта.

Согласно Джентиле тезис о том, что чистый акт мысли представляет собой единственную реальность, имеет отношение только к трансцендентальному, а не эмпирическому «я». [746] См . в первую очередь : Gentile G. The Theory of Mind as Pure Act. Ch. 1. Все качества духа (его становящееся единство, его тождество со своими непосредственными проявлениями, его «свободное» бытие, «пространственное начало» и т. д. ) относятся только к его трансцендентальной деятельности. Описывая различие между эмпирическим и трансцендентальным «я», а также характеризуя трансцендентальный ракурс, [747] » Ibid. P. 6. Джентиле довольно точно следует Канту, однако характер использования этой концепции уничтожает сам смысл трансцендентального идеализма. Последний исходит из того, что реальность действительно

дана сознанию, но не может в нем раствориться; восприятие чувственных данных есть условие для спонтанных актов чистого рассудка. Несмотря на свое неприятие кантовской «вещи-в-себе», Гегель тоже не отвергает объективных оснований трансцендентального идеализма. Их удерживает его принцип «опосредствования» — реализация духа представляет собой постоянное осуществление движения между разумом и реальностью.

С другой стороны, Джентиле заявляет, что ему удалось «избавиться от иллюзии природной реальности». [748] Ibid. Р . 257. [749] Ibid. Р . 273. «Мы не предполагаем наличие реальности, которая есть объект познания в качестве логической предпосылки этого познания; ... мы упраздняем эту независимую природу мира, представляющего ее основой „ духа, и утверждаем, что она есть лишь абстрактный момент духа».11 Трансцендентальное «я» Канта характеризовалось своими самобытными отношениями к пред-данной реальности. Когда эта реальность «упраздняется», трансцендентальное «я», несмотря на все уверения в обратном, должно остаться лишь словом, получающим определенное значение только благодаря обобщению содержания эмпирического «я». С уничтожением объективного барьера человек ввергается в якобы свой собственный мир, реальный только как его собственное действие и свершение. «Индивид есть подлинно достоверное», а все достоверное «полагается нами». [750] Ibid. Р . 88f. Конечно, он достоверен только в той мере, в какой «мы противопоставляем его нам самим», признаем его результатом «не нашей работы, а других». Однако это противопоставление исчезнет, как только мы увидим, что благодаря трансцендентальному сознанию индивид есть в то же время и всеобщее.

Индивид творит себя и всеобщее; всеобщее есть «са- мосозидание всеобщего». [751] 1 Ы (1. Р . 107.

За всей этой словесной путаницей кроется важный процесс, выражающийся в крушении всех рациональных законов и норм, прославлении действия, безотносительного к цели, преклонения перед успехом. В каком-то смысле в философии Джентиле сохраняются слабые признаки схемы, разработанной либерализмом, той схемы, в которой берет начало идеализм, особенно в акцентировании внимания на том, что «индивид есть единственно достоверное». Однако колеблясь между лишенным смысла трансцендентальным и пустым конкретным, эта индивидуальность имеет своим содержанием одно лишь действие. Вся ее сущность растворяется в ее действиях, не имеющих никаких надындивидуальных законов, которые могли бы их сдерживать, и никаких действенных принципов, которые могли бы их оценить. Джентиле сам называет свое учение «абсолютным формализмом» : не существует никакой «материи» вне чистой «формы» действия. «Единственная материя, наличествующая в духовном акте, есть сама форма, взятая как деятельность». [752] 1 Ы <1. Р . 243. Учение Джентиле о том, что истинная реальность есть действие, оправданное в себе, недвусмысленно провозглашает и прославляет сознательное и программное беззаконие фашистского действия. «Сам дух... в своей действительности отъединен от всякого предустановленного закона и не может определяться как ограниченный какой-либо определенной природой, в которой жизненный процесс исчерпан и завершен». [753] 1 Ы <3. Р . 19. Из гегелевской диалектики Джентиле заимствует идею о том, что реальность представляет собой непрестанное движение, но движение, отъединенное от всякой нормы всеобщего разума, вместо создания разумных форм жизни приводит к полному уничтожению. «Истинная жизнь... созидается смертью...». [754] “ 1 Ы <1. Р . 154.

В философии Гегеля преходящая природа всех исторических форм вплетается во всемирно-историческую ткань становящегося разума; содержание преходящего так или иначе присутствует в окончательном наступлении свободы. Актуализм Джентиле являет полное равнодушие к разуму и как великое благо приветствует царящие в мире зло и ущербность. «Подлинная потребность нашего духа заключается не в устранении из этого мира заблуждения и зла, а в том, чтобы они остались навеки», так как нет никакой истины без заблуждения и никакого добра без зла. [755] 1 Ыс 1. Р . 246. [756] “ 1 Ы (1. Р . 277. Таким образом, несмотря на парадоксальное истолкование реальности как «духа», Джентиле принимает мир как он есть и обожествляет его ужасы. Конечные вещи, какими бы они ни были и как бы ни проявлялись, «всегда остаются самой Божьей реальностью». Возникающая в результате этого философия «возносит мир до уровня вечной теогонии, совершающейся в сокровенной глубине нашего существа».16 Тем не менее эта глубина больше не служит' убежищем от скверной реальности, но оправдывает окончательное растворение всех объективных норм и ценностей в хаосе чистого действия.

Фундаментальные мотивы философии Джентиле показывают, что она противоположна философии Гегеля и в силу этого прямо перерастает в фашистскую идеологию. Отождествление мысли и действия, реаль

ности и духа не дает мысли возможности противопоставить себя этой «реальности». Теория становится практикой до такой степени, что всякая мысль отвергается, если тотчас не перерастает в практику и не воплощается в действии. Теория духа, предлагаемая Джентиле, восхваляет «антиинтеллектуализм», [757] '» Ibid. Р . 269, 271. предвосхищая характерный для фашистской философии релятивизм, выражающийся в отрицании любой четкой программы, выходящей за рамки того, что требует непосредственная ситуация. Действие устанавливает свои собственные цели и нормы, которые не могут оцениваться с точки зрения каких-то объективных целей и принципов. В работе «Основы фашизма» Джентиле заявляет, что упразднение всяких «программ» является истинной философией фашизма. Фашизм не связан никакими принципами; «перемена курса», стремление сообразоваться с изменчивой картиной властных отношений — его единственная неизменная программа. Никакое решение не имеет значения для будущего; «истинные решения, которые принимает Дуче, — это те решения, которые одновременно формулируются и выполняются». [758] Gentile G. Grundlagen des Fashismus. S. 33; cf. Mussolini B. Relativismo e Fascismo. Diuturna, Scritti Politici. Milano, 1924. P. 374 ff. В этих словах раскрывается один существенный признак авторитарного государства — непоследовательность его идеологии. Актуализм Джентиле утверждает тоталитарное господство практики над мыслью, независимость которой исчезает раз и навсегда. Верность всякой истине, лежащей за пределами практических целей фашистской политики или превосходящей их, объявляется бессмысленной. Теория как таковая, а также всякая интеллектуальная деятельность определяются в услужение изменчивым требованиям политики.