Михаил Попов - Диалектика. Ключ к истине

Вот мы сейчас наблюдаем: есть разные композиторы, есть разные дирижеры, есть разные деятели киноискусства, театрального искусства – и все время идет борьба нового со старым. А определить, что новое, что старое, очень трудно, потому что действительно новое – это на самом деле результат снятия всей предшествующей человеческой культуры. Действительно новое вобрало в себя все это богатство, а то, что является скачком в сторону или прыжком назад, это не новое, это новая глупость или новая ахинея – такого было очень много.

Поэтому этот вопрос не относится ни только к первой фазе коммунизма, ни только к капитализму. Это всеобщий вопрос: борьба была и будет, потому что все противоречиво и все осуществляется в ходе борьбы нового со старым. Это абсолютный диалектический закон, от него вы никуда не уйдете. Но можно о нем забыть, или хочется о нем забыть, хорошо бы подумать, что никто с нами не борется, все только думают, насколько стало нам лучше, а на самом деле из-под нас уже стул выбивают: цены растут, деньги у нас забирают из карманов, только что полученные, и т. д. То есть все течет, все изменяется, причем в худшую сторону. А чтобы в лучшую сторону, значит, надо побороться. Но чтобы побороться, нужно для этого сорганизоваться, но это уже другая тема, другой вопрос, мы сейчас говорим о самом принципе.

Борьба двух сторон: с одной стороны, отрицание коммунизма, а с другой – коммунизма. Так вот, следовательно, и две тенденции при социализме: одна – к усилению коммунизма, к развитию коммунизма, к перерастанию его в полный коммунизм, а другая – к разложению коммунизма, социализма, к движению вспять к капитализму. И эта тенденция существует объективно, вы можете ее воспринимать или не воспринимать. И поскольку она существует объективно, то проявляет себя в действиях людей, причем в действиях очень хороших людей: я сделал какой-то неправильный поступок и тем самым поддержал эту тенденцию. Я-то не антисоветчик, но это может быть действие, которое является антисоветским. В соответствующих органах никак не могли понять, что такое происходит: вроде люди все советские – и сильная такая тенденция идет отрицательная. В чем дело? Значит, надо вызвать и начать записывать: так, у вас недостатки есть? Есть. Хорошо, недостатки в каких действиях проявляются у вас – в советских или в антисоветских? Скажем, недостатки у тех, кто делал эту ручку, есть? Есть. Это значит организованное уже действие какое-то, подрыв. Так, в каких действиях – ну, понятно, в антисоветских. Записываем – «антисоветские». А еще у вас сообщники были? У них тоже есть недостатки? А в каких действиях? Записали. Ну, раз антисоветские действия (я много написал), а я ничего не сделаю с этими людьми, не посажу, то что со мной сделают? Там сидят же люди тоже, которые считают: так, сидит этот, вызывал, писал, написано «антисоветские» – ничего не сделал?

Добро пожаловать.

Добро пожаловать. Потом раз, два, три… Были несправедливо расстрелянные или посаженные? Были, конечно.

Безусловно.

Были. А потом начинают разбираться, вы приходите, мой начальник говорит: так, Михаил Васильевич, это вот люди-то, вот вы их посадили, а тенденция-то осталась отрицательная. Осталась? Осталась. Значит, не тех посадили? Так как это ваше действие называть, что вы не тех людей посадили? Вот это и есть антисоветчина… Значит, и меня тоже… И так это все наворачивалось, наворачивалось. Казалось бы: тут бы диалектика ведь не помешала, чтобы понимать, что антисоветские действия могут совершать советские люди, и в этом случае… А тут вот наворачивалось, и вот тогда Ягоду, поскольку оказался он министром внутренних дел и при нем столько невинно пострелянных, значит, надо расстрелять. Расстреляли, а еще там есть Ежов – та же самая история. И его расстреляли, потом задумались, но, в общем, проблему-то они не решили. А почему? А ее не решишь без диалектики, потому что проблема состоит в том, что есть миллионы людей, которые, в целом являясь строителями коммунизма и улучшителями социализма, время от времени совершают противоположные действия. Без этого не проживешь – нет таких людей, которые такого не совершают. И из этих противоположных действий складывается могучая отрицательная тенденция. У нее, между прочим, есть носители и проводники. Вот этих носителей и проводников действительно нужно, как говорится, арестовывать, сажать, наказывать. Но их, конечно, немного, потому что никакой класс за ними не стоит, потому что при социализме нет антагонистических классов. А тенденция есть, но если я сделаю вид, что ее нет, она будет разрушать социализм.

Это в самом общем виде, а теперь как в производстве проявляются две тенденции – одна к развитию коммунизма, а другая к ослаблению коммунизма. Они противоположны. И кто кого – какая тенденция победит? Производство непосредственно общественное при социализме ведется в соответствии с целью социалистического производства, в двух программах партийных была записана эта цель. В первой программе партии большевиков и во второй программе стоит: «Обеспечение благосостояния и всестороннего развития всех членов общества». Не «удовлетворение потребностей», как Плеханов писал, или как потом записал Хрущев в третьей программе: «Все более полное удовлетворение» – как потребностей в наркотиках, «все более полное удовлетворение растущих потребностей …» – и в наркотиках потребность растет, давай удовлетворяй еще! Или водки давайте больше пить, потом говорят: давайте цены повысим на водку – тоже хорошо придумали. Водка – не тот товар, с помощью которого можно с изменением цены остановить его потребление. Товары бывают трех видов, в зависимости от «эластичности от цены», как это называется в макроэкономике: если вы повышаете цену на основную массу товаров, спрос на них уменьшается. А есть золото, на которое, если вы повышаете цену, спрос увеличивается резко: люди скупают золото в расчете, что дальше пойдет подъем, а они теперь уже по новой цене скупают и получают деньги, скупают и получают деньги. А есть такие товары, как водка, потребление которых не зависит от цены: все равно выпьют то, что произвели. Только вот если вы сделаете более высокую цену, будут больше «боярышника» пить. Не надо повышать цену на водку просто так, ничего это не дает. Вы боритесь, только можно бороться с человеком, а можно за человека. Вы обеспечьте его свободное всестороннее развитие, сократите рабочий день, сократите социальное неравенство – у вас будут меньше пить. А люди пьют-то не оттого, что у них много денег, а оттого, что мало денег, пьют от плохой жизни. Горькую пьют.

А от хорошей не пьют? Чтобы усилить радость.

Хорошее пьют другие люди, у которых хорошие деньги. Нет, если попадется, то и выпьют, конечно, но им не попадается. Преступные предприниматели в Иркутске не случайно же в торговые автоматы банки с боярышником и метиловым спиртом заложили – знали, что купят и будут пить это…