Якоб Бёме - Духовные проповеди и рассуждения. Аврора, или Утренняя заря в восхождении

3. И этот высоколикующий и радостный дух бывает теперь весьма похвально и прекрасно использован в Божественном салит­тере для образования: ибо он движется преимущественно в звуке и в любви, и к сердцу Божию ближе всех в рождении, и связан с ним в радости, ибо он и сам есть источник радости или восхождение в сердце Божием.

4. И нет здесь иного различия, кроме только того, какое бывает между телом и душою в человеке: тело знаменует собою семь источ­ных духов Отца, и душа знаменует единородного Сына Бога-Отца. ["Дух души знаменует сердце Божие, а душа — око Божие в первом Начале, как разъяснено в третьей книге о Троякой Жизни Челове­ка".]

5. Подобно тому, как тело рождает душу, так и семь духов Бо­жиих рождают Сына; и подобно тому, как душа, будучи рождена, есть нечто особое и, однако, связана с телом и не может пребывать без тела, так и Сын Божий, будучи рожден, есть нечто особое и, од­нако, не может пребывать без Отца.

6. Теперь заметь: точно таким же образом состояло горькое на­чало и в Люцифере и не имело никакой причины и никакого побу­ждения для своего восстания; но оно последовало безумному высо­комерию терпкого качества как отца своего и также возомнило, что будет в своем виде господствовать над всем Божеством, и в своем восстании зажглось.

7. Когда же оно приняло участие в рождении душевного духа в теле, то дух стал в этом виде яростным, колючим, неистовым, за­жженным, горьким, как желчь, и раздирающим духом, истинным качеством адского огня, существом совершенно яростным и враж­дебным.

8. Когда же этот дух в душевном духе из сердца Люцифера и его легионов воззрел в Божество ["то есть ввел волю свою в него, как в родительницу"], то это было не что иное, как только раздирание, терзание, жаление, умерщвление и ядовитое жжение. Об этом гово­рит Христос: Диавол — лжец и убийца искони и не пребывал в ис­тине никогда (Иоан. 8, 44).

9. Люцифер же мнил, что тем самым он будет выше Бога, что никто не сможет владеть и править так устрашающе, как он, и что все должно будет преклониться пред ним; он хотел духом своим властно господствовать во всем Божестве, как царь над всем: будучи самым прекрасным, он хотел быть и самым могущественным.

10. Но он отлично видел и ведал кроткое и смиренное существо в Боге-Отце; к тому же он отлично ведал также, что Божество от вечности пребывало в подобной кротости и что в подобной же Бо­жественной кротости надлежало рождать и ему как доброму и по­слушному сыну.

11. Но так как он был образован ныне таким прекрасным и славным, подобно некоему царю в природе, то, уязвленный своим прекрасным обликом, возомнил про себя: Вот я сложен теперь в Боге и из Бога, кто сможет победить меня, или кто — изменить ме­ня? Я буду сам господином и буду господствовать во всем моею ост­ротою, и мое тело пусть будет образом на почитание всем; я устрою себе новое царство: ибо вся эта область — моя, один я Бог, никто другой.

12. И в своей гордости сам поразил себя тьмою и слепотою и сделал из себя диавола: таковым и суждено ему быть и оставаться вечно. ["Он познал в Боге только Величество, а не Слово в средото­чии, держащее веяльную лопату. Он ослепил сам себя терпкою тьмою, ибо он хотел возжечь себя и господствовать в огне над све­том и кротостью".]

13. Когда же эти злые диавольские духи стали двигаться в са­литтере Божием ["разумей, в средоточии родительницы"] и взирать в нем, то не было в нем ничего, кроме жаления, умерщвления и ра­зорения, а также одного только противления: ибо сердце Божие желало любви и кротости, а Люцифер хотел насильно превратить их в неистовство.

14. Не было там ничего, кроме вражды и противления: он на­сильно возжег салиттер Божий, который покоился от вечности и пребывал в своей кротости.

15. От этого возжжения в этой области и зовет себя Бог ныне гневным, ревнивым Богом на ненавидящих его (Исх. 20, 5; Вто­роз. 5, 9), то есть на тех, кто еще сильнее разжигают гнев и ярость Его своими диавольскими духами, своими проклятиями, хуления­ми, и всею яростностью, какая таится в сердце, гордостью, скупо­стью, завистью, гневом; все это, что ни есть в тебе, бросаешь ты в Бога ["то есть в родительницу природы: почему и надлежит ей быть испытанной огнем, а также и душевному духу, ибо злоба долж­на остаться в огне"].

16. Ты спросишь: как это может быть? Когда ты раскрываешь глаза и взираешь на существо Божие, то как бы вонзаешься шипами в существо Божие и подвигаешь гнев Божий. Когда звук звенит в твоих ушах, так что ты воспринимаешь его из существа Божия, то ты заражаешь его, как если бы швырял в него громовые удары.

17. Подумай, что ты делаешь носом и ртом, когда твой милый новорожденный сын исходит из уст вместе с твоей речью, как сын всех семи духов; не бушует ли он в салиттере Божием, как некогда Люцифер? О, здесь нет никакого различия.

18. Бог же, напротив, говорит: Я Бог милосердный над любя­щими меня и буду творить милость им до тысячи родов (Исх. 20, 6; Второз. 5, 10).

19. Заметь здесь внимательно: это те, кто противятся возжжен­ному огню гнева своею любовью, кротостью и усердными возжже­ниями любви, и гасят огонь гнева своею молитвою, и идут упорно навстречу зажженной яростности.

20. Им немало достается тяжелых ударов: ибо зажженный огонь гнева Божия кидается иногда на них, так что они не знают, куда деваться; тяжкие горы ложатся на них; возлюбленный крест давит и бывает тяжел.

21. Но он утешение ваше, и крепкий шлем против яростности и возжженного огня, как говорит царственный пророк Давид: Во тьме восходит свет правым (Пс. 111, 4).

22. Именно в этой борьбе против гнева Божия и возжженной ярости диавола и всех безбожных людей и восходит благочестивому свет в его сердце, и объемлет его радостная любовь Божия, чтобы он не отчаялся на кресте своем и продолжал бурно выступать против гнева и ярости.

23. Если бы не оставалось еще на земле всегда и повсюду не­сколько благочестивых людей, которые гасили бы гнев Божий сво­им противлением, давно уже возгорелось бы адское пламя; ты бы увидел тогда, где оказался бы ад, чему ты ныне не веришь.

24. Но вот что говорит дух: лишь только ярость победит в сем мире противление любви, как возгорится огонь, и с той поры не будет больше времени в сем мире.

25. А что ярость горит ныне ужасающим образом, это не требу­ет доказательства, ибо ясно как день. Смотри, вот восходит еще ма­лый огонек в противление гневу, по особому побуждению любви Божией: когда ослабеет и он, то настанет конец сего времени.

26. Но прав ли Люцифер, пробудивши яростность в салиттере Божием, отчего сей мир стал таким колючим, тернистым, камени­стым, завистливым и лживым? Также на это пусть дадут ответ здесь защитники и заступники Люцифера; если же нет, то пусть осужден будет также и этот третий горький, колючий дух.