Игорь Беляев - Древнеарийская философия том 1 и том 2

Сам же высший раввинат, как им и планировалось, остался в тени. Конечно же, в качестве платы за сокрытие тайны ему пришлось согласиться с возможностью достижения Филиппом Красивым, в стратегическом плане остающимся их противником, и некоторых своих целей.

Однако, как бы то ни было, из-за всех таких потрясений мировому еврейству пришлось надолго уйти в подполье. Одним из следствий отмеченного поражения финансового интернационала стало окончательное приспособление христианства к местным запросам тех народов, которые его приняли.

Дело в том, что первоначально христианство распространялось во многом как «экспортный вариант иудаизма», истолковавшего деятельность Иисуса Христа, как известно, ничего не написавшего, в исключительно своих целях порабощения человечества. С такой целью верный своим принципам высший раввинат совершил фальсификацию истории.

Он создал соответствующие письменные источники в своей редакции, отсеяв все неугодные ему данные по жизнеописанию и деятельности Иисуса Христа. Сам Иисус Христос, видимо, несмотря на приписываемые ему явно нереальные и потому несовершаемые им чудеса, не только существовал в действительности, но и был проповедником.

Впрочем, сейчас речь идёт не об этом, а том, что нерасистский и изначально во многом здравый смысл учения Христа глобальной синагогой был, скорее всего, извращён. Время работало против мирового еврейства, и христианство, в конечном счёте, стало служить людям, отведя от них множество козней мирового еврейства.

Народы средневековой Европы, видимо, лучше нас понимали агрессивную сущность глобальной синагоги, поскольку катастрофа, постигшая Древний мир, была ещё свежа у них в памяти. Зная о той негативной роли, которую сыграло в ней жидомасонерия, они отгородились от чумы растления, распространяемой мировой финансовой мафией, святейшей инквизицией или судом церкви.

Правда, поскольку, вследствие инерции окружающего мира, за всё необходимо платить, самоконсервация Европы имела и свои негативные черты. И, по мере забвения всех ужасов, связанных с деятельностью финансового интернационала по причине надёжно работающего контроля над ним в виде святейшей инквизиции, они становились всё заметнее.

Прежде всего, подобное выразилось в наблюдаемом в Средневековье упадке науки. Но выбор у человечества, к сожалению, был тогда не велик.

Дело в том, что, как показывает жизнь, во все времена наука всегда являлась и является той самой дверью, через которую сионизм любил и любит впускать в общество ересь и яд растления. И потому, вспоминая все ужасы, сопровождающие любые происки мирового еврейства, люди, и здесь также проявилась инертность проявленного мира, были вынуждены пойти на то, чтобы вместе с водой выплеснуть и ребёнка.

Безусловно, отношение к святейшей инквизиции в современном нам обществе крайне негативное, чему немало способствовала деятельность множества «интеллектуалов», активно финансируемых еврейскими банкирами. И всё же в реальности инквизиция вела такие дела, по которым, согласно теории Г. П. Климова, и сейчас выносятся либо смертные приговоры, либо длительное, а то и пожизненное заключение.

Попытка реванша. Именно суд церкви надёжно отгородил народы средневековой Европы от культурного влияния мирового еврейства в течение целого тысячелетия. И данное обстоятельство привело к тому, что тайное мировое правительство смогло активно выступить на арене политической жизни Европы только с началом эпохи Возрождения.

Понесённые неудачи и потрясения сделали глобальную синагогу очень осторожной. В частности, финансовый интернационал стал пытаться влиять на культурную жизнь европейцев не прямо, а через сильно законспирированную систему масонских лож, организационно замкнутых на Сионскую общину.

Конспирация была столь сильна, что лица, допущенные на какую-либо ступень или степень посвящения, не имели никакого понятия о том, существуют или нет более высокие ступени посвящения. Они ничего не знали и о том, кто из более высокопосвящённых масонов контролирует их действия бесструктурным образом, направляя их усилия на выполнение задач, поставленных более высокой степенью посвящения пирамиды жидомасонерии.

Центральное положение Сионской общины привело к тому, что верховным руководителем всех масонских ложь был глава Сионской общины. Он имел самую высокую степень посвящения в дела тайного мирового правительства, оставаясь, тем не менее, просто слепым исполнителем воли высшего раввината.

Принятая в жидомасонерии конспирация позволила, несмотря на наличие контроля над жизнью общества вообще и развитием науки в частности, не «светится», подобно Сократу в древности, ни самим представителям тайного мирового правительства, ни его ставленники, даже находясь на важных, хотя и незаметных постах. Вполне возможно, что для своих современников они были более заметны, но существовавшая между ними круговая порука ликвидировала почти все возможные улики и следы, которые могли бы, в том числе и в будущем, вывести их на чистую воду.

Разумеется, учитывая ограниченность возможностей людей и любых их объединений, уничтоженным оказалось не всё, а очень многое, точнее, почти всё. Но, по мнению автора, если постараться, то следы отыскать можно.

Например, «католический монах Марен Мерсенн (1588-1648) не был особенно крупным учёным (хоть его имя сохранилось в современной теории чисел)» 237. Но, невзирая на такую незначительность, «организующая роль его в науке XVIIв. была огромной» 238, а потому и реальные рычаги воздействия на ситуацию у него были впечатляющие

Дело в том, что «в эту эпоху отсутствия научных журналов Мерсенн был своего рода центром оживлённой переписки учёных» 239. Как следствие, «у него всегда можно было получить информацию о текущих успехах математиков разных стран» 240.

А такая осведомлённость, необходимо подчеркнуть, требовала гигантской работы. И, по мнению автора, крайне маловероятно, что Мерсенн делал её в порядке личной инициативы.

Как считает автор, скорее всего, у него и своих забот хватало. В том числе и чисто профессионального плана.

В результате, можно считать, что Мерсенн был контролёром развития науки, поставленным глобальной синагогой. Конечно же, в принципе, такова только точка зрения автора.

Однако, вряд ли кто-то будет отрицать его право иметь свои воззрения по различным вопросам. Особенно, если он приводит в их подтверждение достаточно разумную и вполне объемлющую аргументацию.

Подобный контроль над развитием науки не только давал значительные возможности для «культурного влияния» на человечество идеологии мирового еврейства, но и нередко шёл вразрез с потребностями общественного развития вообще и с потребностями развития науки в частности. И потому некоторые важные открытия в науке, впрочем, как и сейчас, зачастую совершались теми, кто по разным причинам не получал классического образования и даже не работал в научных центрах.