Александр Фефилов - Феномен языка в философии и лингвистике. Учебное пособие

В целом в своей синтаксической теории А. М. Пешковский придерживался формоцентрического принципа, хотя это не мешало ему делать глубокие и интересные экскурсы в семасиологические аспекты языковых форм. К сожалению, ученый сознательно отмежевывался от освещения вопросов о характере взаимодействия формально-грамматических значений и "реальной, семасиологической" семантики.

• Русский синтаксис в научном освещении. Изд-е седьмое. М., 1956. – 512 с.

• Избранные труды. М., 1959. – 252 с.

1. Общая теория языка – это общее языкознание, которое изучает законы развития человеческого языка вообще на базе фактов, «доставляемых историей отдельных языков». Научный синтаксис изучает формы слов, словосочетаний, предложений, в которых воплотились внутриязыковые значения.

К основным принципам, на которых строился теоретический синтаксис А. М. Пешковского, относятся:

• Языковая форма и языковая семантика образуют единое целое. При этом "лингвистически значимым признается семантическое различие, которому соответствует какое-то формальное различие" (Ю. Д. Апресян) (к формальным средствам были отнесены также "нулевые аффиксы"). "Синтксис" А. М. Пешковского оказался жизнеспособен потому, что он строился с учетом корреляций между значениями и их (широко понимаемыми) формальными манифестантами" (Ю. Д. Апресян).

• Сказуемость следует рассматривать как объединение личной формы глагола (а также нулевой связки или нулевого глагола); [глагол образует синтаксическое ядро предложения] со значением времени и наклонения.

• Взаимодействие формы и внутриязыкового содержания проявляется в синтаксической омонимии, в которой одной синтаксической форме может соответствовать или выводиться из нее одновременно два смысла ( Вели ему помочь ) в зависимости от того, какая синтаксическая связь акцентируется ( Вели ему или ему помочь ). «Меняется здесь не то, о чем мы думаем, а то, как мы об этом думаем, в какие отношения ставим мы предметы нашей мысли друг к другу». Можно предположить также, что омонимия в приведенном примере вытекает не из акцентирования той или иной связи, а из 'двуличности' местоимения ему – 1) ему = адресат обращения; 2) ему = адресат помощи.

• Форма и значение не равноправны (значение главнее, поскольку его обслуживает форма). Говоря на современном лингвистическом языке – синтаксис семантичен.

• Разные формы указывают как на сходство, так и на различие в значениях, ср. Он ленится и Он ленив , где глагол и краткое прилагательное обозначают признак предмета; однако в глаголе "признак изображается как деятельность предмета", а в прилагательном – как постоянное свойство предмета;

• Грамматические значения различных членов предложения взаимодействуют в составе предложения, ср. Он сделал работу за час. Он писал по роману в год , где обстоятельства времени влияют на целостное формально-знаковое значение глагола, а именно, благодаря обстоятельству за час , действие, обозначаемое глаголом совершенного вида, мыслится как протяженное в определенном промежутке времени (но: Он сделал работу . Здесь совершенность объединяется с результативностью); а во втором предложении глагол писал обозначает повторяющееся во времени действие несмотря на значение несовершенного вида и благодаря сочетанию с обстоятельством в год , т. е. актуализирует (на языке современной аспектологии) значение итеративности .

• Опущение подлежащего в предложении не является случайностью, ср. Они (Мы) боялись акул и Боялись акул . Очевидно, что устранение подлежащего из предложения связано с желанием говорящего представить субъекта действия «неизвестным». Здесь предложение без подлежащего имеет неопределенно-личный характер.

• Слова могут использоваться "в общем и частном значении", ср. Ты себе живешь, ни о чем не думаешь, и вдруг… и Тебе говорят, что нельзя, а ты все свое , где местоимение ты используется в обобщенном и конкретном значении. Кроме того, во втором предложении сочетание тебе говорят на самом деле обозначает «я тебе говорю». А. М. Пешковский относит это явление к «особым формам мышления говорящего по-русски человека». Специфичность данной формы связана с попыткой говорящего не акцентировать на себе внимание – скрыть себя как автора высказывания и обобщить сказанное. (Но, ср.: «Люди говорят»).

• Слова объединяются по принадлежности к ядерному категориальному значению грамматической категории в классы существительности (значение "предмета"), прилагательности (значение "признака"), глагольности (значение "действия"). Однако они отдаляются от ядерного значения, отступая на периферию, и образуют различные группы внутри класса, ср. напр., прилагательные – качественные ( белый, легкий ), отглагольные ( подвижный, разговорчивый ) и относительные ( второй, братнин ). При этом отмечается, что переходы между группами являются плавными. В приведенных примерах отглагольные прилагательные образуют промежуточную зону перехода.

• Переходя из одного грамматического класса в другой, т. е., выходя за пределы своей собственной частеречности, слова могут частично сохранять признаки исходной грамматической категории, ср. прыгать – прыжок, прыганье; хлопать – хлопок, хлопанье , где существительные обозначают или процесс, собранный в точку, или длительный процесс, разбитый на части (на современном грамматическом языке – одноактное или дуративное многоактное действие).

• Если слово, осуществляя переход в другую часть речи, теряет бо́льшую часть признаков своей исходной грамматической формы, оно становится полностью другой частью речи, ср. любимый всеми (страдательное причастие настоящего времени несовершенного вида) и любимое блюдо (отсутствует страдательный залог; а также, вряд ли, ассоциируется время и вид, хотя можно еще сказать он любит это блюдо ); блестящий (= великолепный ) – «на две трети уже не причастие». Следует заметить, что смена части речи у слова связана с переносными значениями слова, ср. блестящий камень – камень блестит , но: блестящий ученый – *ученый блестит ).

• Некоторые слова осуществляют переход в иную часть речи только в определенной грамматической форме, например, существительные столб, стрела, шаг, ночь переходят в наречия (адвербиализуются) только в форме творительного падежа, ср. стоять столбом, лететь стрелой, идти шагом, говорить шепотом . Следует заметить, что данные существительные используются уже не в свободных, а в идиоматизированных словосочетаниях. Некоторые из них метафоризированы и несут в себе идею сравнения ( стоять неподвижно как столб; лететь быстро как стрела ). Другие перенимают на себя весь смысл, превращая глагол, который они сопровождают, в знак обобщенного действия (идею действия), способ осуществления которого представлен в адвербиализированном существительном, ср . идти шагом = шагать; говорить шепотом = шептать .