Андрей Шитов - Четверть века в Америке. Записки корреспондента ТАСС

После игры лидер «коллективистов» сказал: «Никогда в жизни больше никому не буду верить». Его спросили, как он сам-то играл. Он ответил: «По второму варианту», то есть на себя.

Вот тебе, кстати, и честность! Я же буквально только что написал, что американцы в массе своей честные и порядочные люди. А выходит: только до тех пор, пока это не касается личной выгоды, а разоблачение не грозит реальными серьезными карами.

В целом меня это наводит на мысль о том, что мы с американцами все же совсем не одинаково представляем себе правду и справедливость. Предельно кратко и упрощенно разницу можно свести к тому противопоставлению «закона» и «благодати», которое у нас известно со времен крещения Руси. Американцы — гордые наследники духовной традиции преклонения перед буквой закона, которой они подчиняют даже боготворимую ими свободу. Русским же людям еще митрополит Киевский Иларион в XI веке завещал следовать не букве, а духу — благодати и истине.

Поэтому у нас в России и по сей день главные критерии в спорах о справедливости — «честно или нечестно», «по совести или не по совести». А у американцев, как я выше упоминал, и слова-то такого в нашем понимании не существует!

И еще мне это в очередной раз напомнило собственную поездку в тот же техасский A&M и примерно в то же время — во второй половине 1980-х годов. Когда мне там каждый встречный говорил, что сам он — идеалист, но все остальные — прагматики. По-моему, это ровно то, чего и следовало бы ожидать по теории игр, с дополнительной оговоркой, что заверения не обязательно правдивы.

А в «международном бестселлере» на самом деле есть и более показательный эпизод. Авторы разбирают под своим специфическим углом зрения развязку приключенческого фильма «Индиана Джонс и последний крестовый поход» и приходят к выводу, что герой в исполнении Гаррисона Форда допустил стратегическую ошибку. Выбирая наугад чашу с живой водой среди множества чаш с мертвой, он попробовал воду сам. А надо было, оказывается, дать напиться… смертельно раненому отцу, ради спасения которого он и спешил.

Авторов «смущает» этот пример, но знаете почему? Потому что «столь видный профессор, как доктор Индиана Джонс», конечно же, не должен был «проглядеть свою доминантную стратегию». А об очевидной аморальности «выигрышного» решения они упоминают вскользь — в примечании.

В конечном счете я для себя решил, что американцы доверяют друг другу не больше нашего. Вот чему они действительно в отличие от нас пока еще верят априори, так это своей системе. Что при нарушении ПДД с них возьмут штраф, а не слупят взятку. Что суд рассудит по закону, а не по звонку. Что на выборах важно, кто и как голосует, а не кто и как считает.

Правда, и тут сразу возникают оговорки. Взять, к примеру, тот же гордый лозунг о «власти закона». Американцы и в самом деле склонны чуть ли не любые отношения с окружающими вплоть до самых интимных оформлять юридически (как, например, в брачных контрактах), а в случае возникновения споров прибегать к помощи полиции, адвокатов и иных посредников, обращаться в суд. Это удобно, поскольку позволяет не переходить без нужды на личности и избегать лишних скандалов. Но, с другой стороны, разве это как раз и не доказывает со всей очевидностью, что вне зависимости от чувств на слово там никто никому не верит?

Собственно, американцы стараются и не тратить попусту друг на друга этих самых слов. Личный контакт с посторонними сознательно сводится до минимума. Да что посторонние: мне доводилось слышать от знакомых в США искреннее удивление по поводу того, как много личного времени люди в других странах «тратят на других», то есть на общение с друзьями.

Как ни парадоксально, не столько сближают, сколько разобщают людей нередко и современные средства коммуникации. В Америке, кажется, уже никто ни с кем почти не разговаривает даже по телефону — все переписываются. К тому же рожденная Интернетом доступность практически безграничных, но при этом по сути анонимных контактов порождает широкие возможности для мошенничества и обмана. Все понимают, что за излишнюю доверчивость можно серьезно поплатиться, и делают соответствующие выводы.

С политикой тоже не все гладко. Да, американцы в целом все еще верят, что нигде в мире нет политической и экономической системы лучше, чем у них. Но жизнь в последнее время расшатывает, а не укрепляет эту веру.

Притязания США на единоличное мировое господство после распада СССР оказались несостоятельными. Внутренние раздоры за океаном обострились до состояния, сравнимого с политической и идеологической «гражданской войной». Америка оказалась абсолютно не готова к отражению вызовов, созданных пандемией COVID-19 и порожденного ею экономического кризиса. Обострились проблемы расового, имущественного, социального неравенства. При Трампе все это дошло до крайних проявлений, но наблюдалось на самом деле и при его предшественниках.

Не приходится удивляться, что опросы и рейтинги подтверждают общее снижение показателей общественного доверия в США. По данным социологического центра имени Пью, в 2019 году три четверти американцев наблюдали снижение доверия к федеральным властям, а почти две трети — и друг к другу.

Естественно, они исходили из того, что это затрудняет решение стоящих перед страной и народом задач. Но это общие слова, пусть и тоже подтверждаемые статистикой. А конкретно, к моему удивлению, среди пессимистично настроенных респондентов почти каждый второй не верил даже в соблюдение согражданами «федеральных и местных законов». Еще больше было сомнений в том, что люди «честно отчитываются о доходах при уплате налогов», «с уважением относятся к окружающим», «оказывают посильную помощь нуждающимся» и т. д. и т. п.

Служба Гэллапа уже не первое десятилетие проводит в США опросы о доверии к людям разных профессий. Побеждают в них традиционно медсестры и вообще медики (хотя в 2001 году, после терактов, пальма первенства в порядке исключения была отдана пожарным), а политики занимают низшие ступени. Согласно самому свежему такому исследованию, датированному январем 2020 года, американцы верят своим конгрессменам и сенаторам меньше всех, кроме автодилеров.

Разумеется, я не мог не обратить внимание и на отношение к журналистам. «Честными и этичными» моих коллег по профессии в США считают, по данным Гэллапа, лишь 28 % опрошенных. За год этот показатель снизился на 5 процентных пунктов. Впрочем, прежде ему случалось опускаться и ниже нынешнего уровня.

Как я уже упоминал, кумир и моральный авторитет для многих американцев Рональд Рейган в свое время с удовольствием говорил о своих отношениях с советскими лидерами: «Доверьяй, но проверьяй». И обязательно подчеркивал, что это русская поговорка.