Игорь Иванов - Новая российская дипломатия. Десять лет внешней политики страны

внешняя политика в основном формируется, и межгосударственной, где

она реализуется. Поэтому изучение внешней политики требует учета

политических, социально-экономических основ государственной политики, общественно-политического строя страны, географического и

демографического положения, промышленного и военного потенциала, культурного уровня и национального самосознания, политического

менталитета правящих кругов и населения, ее исторических особенностей

и традиций во взаимоотношениях с окружающим миром и т.д.».12

Нетрудно заметить, что большинство из перечисленных факторов, влияющих на формирование внешней политики, носит долговременный

характер и нередко продолжает действовать даже в условиях масштабных

перемен внутри государства и на международной арене. Эти факторы в

совокупности и определяют преемственность его внешней политики и

дипломатии.

История России ХХ века дает немало примеров того, как в условиях

радикальных революционных перемен, глубочайшей внутренней

социально-политической трансформации внешняя политика и дипломатия

в немалой степени сохранили преемственность в том, что касается базовых

целей и национальных интересов страны. Показательно, что несмотря на, казалось бы, полный идеологический разрыв с дипломатическими

традициями Российской Империи, советская наука не отрицала такой

преемственности. В частности, известный советский историк-

международник Б.Штейн писал в предисловии к мемуарам царского

дипломата Ю.Я.Соловьева: «В деятельности русской дипломатии конца

12 История внешней политики России, конец XIX – начало ХХ века. М., 1997. С.5.

XIX – начала ХХ века не все подлежит зачеркиванию. Ряд исторических

задач, над которыми работала русская дипломатия, сохранил свое значение, несмотря на свержение царского режима. Задачи эти принадлежали не

царской России, а России как государству и русскому народу.»13

Следует отметить, что советская внешняя политика, особенно в

последние десятилетия, оценивалась западными специалистами именно с

позиций исторической преемственности. В частности, как отмечал один из

основоположников американской советологии Дж.Кеннан, «история

российской государственности и дипломатии, включая советский период, несет на себе отпечаток поразительной преемственности».14 Специфику

собственно советского периода во внешней политике он сводил к

«идеологической надстройке», которая, начиная с 1917 года,

«накладывалась» на, в сущности, неизменное внешнеполитическое

наследие прежних эпох.15 При этом Дж.Кеннан, как и многие другие

американские историки, относил к этому наследию, прежде всего, отрицательные черты российской «имперской» политики – такие, как

склонность к территориальной экспансии, претензии на «идеологическую

исключительность», глубокое недоверие к Западу и вообще к иностранцам

и т.п. Таким образом, в представлении американского советолога речь идет

о преемственности с отрицательным знаком.

Несомненно, в такого рода оценках – один из источников тех прочно

укоренившихся на Западе стереотипов восприятия России и ее внешней

политики, которые и сегодня способствуют сохранению элементов

недоверия и даже враждебности в отношении современной России со

стороны определенной части общественных кругов западных стран, прежде всего Соединенных Штатов.

13 Соловьев Ю.Я. Воспоминания дипломата. М. 1959. С.6.

14 В сборнике «Russian Foreign Policy. Essays in Historical Perspective». Yale University Press. 1962.

P.595.

15 Там же. P.596.

Все это подчеркивает особую актуальность осмысления

исторического опыта российской внешней политики и дипломатии с

позиций современности. Это тем более важно в условиях, когда процесс

становления новой российской государственности и национального

самосознания происходит на основе активного обращения к историческому

прошлому и традициям страны. Именно в них наше общество черпает

столь необходимые для него ориентиры, чтобы заполнить политико-

психологический вакуум, образовавшийся после крушения старой

системы, и сформировать новую систему ценностей, которая может быть

прочной лишь в том случае, если она зиждется на твердой исторической

почве. Перефразируя мысль А.И.Герцена, можно сказать, что российское

общество, «полнее сознавая прошедшее, уясняет современное; глубже

опускаясь в смысл былого, раскрывает смысл будущего; глядя назад, шагает вперед».

Каковы же общие концептуальные рамки понятия преемственности

применительно к современной внешней политике России по отношению к

советскому и досоветскому периодам? В каких именно областях освоение

исторического опыта имеет наибольшее значение для обеспечения

внешнеполитических интересов страны и совершенствования ее

дипломатической службы в современных условиях?

Сложность ответа на поставленные вопросы заключается прежде

всего в том, что нынешняя внешняя политика России не может

рассматриваться ни как прямое продолжение внешней политики

Советского Союза, ни как механическое восстановление прерванной в 1917

году преемственности в отношении внешней политики Временного

правительства и Российской Империи.

Следует подчеркнуть тот факт, что в декабре 1991 года Российская

Федерация вышла на мировую арену в облике, коренным образом

отличающемся от всех предшествующих исторических форм

существования Российского государства. Это в равной степени относится и

к ее современному политическому строю, не имеющему аналогов в

российской истории, и к столь же беспрецедентному, с исторической точки

зрения, очертанию внешних границ и непосредственному

геополитическому окружению. По всем этим признакам Россия –

действительно новое государство. Отсюда – необходимость выработки

новой системы взглядов на внешнеполитические задачи и приоритеты

страны с учетом новых реальностей как внутриполитического, так и

международного порядка. Но формирование таких взглядов не могло

произойти в одночасье – потребовалось некоторое время, прежде чем в

государственном, политическом и общественном сознании начали

складываться более или менее устойчивые подходы к базовым принципам

внешней политики новой России.

Несомненно, Российская Федерация вышла на мировую арену, как

уже отмечалось выше, имея за плечами многовековой опыт

международного общения, сложившуюся инфраструктуру многосторонних

и двусторонних связей, богатейшие профессиональные традиции русской и

советской дипломатических школ. Однако в наследовании и освоении