Майкл Хадсон - Убийство Хозяина: Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Общим знаменателем разжигающих антиправительственные страсти Чайной партии в США и националистических партий в Европе, выступающих против евро, является возмущение против правительств, которые были захвачены банкирами с целью навязать жёсткую финансовую экономию и отменить классическое прогрессивное налогообложение. Реальным решением является не нигилистическая реакция Чайной партии на правительство как таковое, а мобилизация регуляторной и налоговой политики государства (и правовой системы) для поддержки экономического роста и процветания. Финансовые круги тайно сфабриковали ложный олигархический популизм, противящийся налогообложению и регулированию. Тем не менее, как и националистические партии Европы, Чайная партия способна создать тактическое «левое движение» рядом с традиционными партиями, выступающими в защиту трудящихся. Её успех отражает неспособность традиционно левых партий выдвинуть достаточно радикальную альтернативу.

Долговая дефляция, жёсткая экономия и кризис демократии

Европа, как и Америка, в настоящее время обязана выплачивать долги, выросшие в период пузыря, который достиг пика в 2008 году. Выплата долгов по ипотечным кредитам, студенческим займам, долгов по кредитным картам, корпоративных долгов, штатных, местных и федеральных государственных долговых обязательств переводит доходы и — всё больше и больше — собственность банкирам и держателям облигаций. Эта долговая дефляция тормозит экономический рост за счёт сокращения расходов на товары и услуги, а, следовательно, и на новые капиталовложения и занятость.

«Когда в начале 1990-х годов частный сектор Японии начал уменьшать долю заёмного капитала, — отметил Вольфганг Мюнхау в своей колонке в „Файнэншл таймс“, — правительство увеличило свой долг, чтобы смягчить потрясение». Но фискальный договор еврозоны навязывает фискальную дефляцию прежде долговой дефляции. Это усилит «политическую обратную реакцию... Даже если сокращение доли заёмных средств может сработать экономически — что не очевидно — оно может не сработать политически». Избиратели восстанут против долговой дефляции и жёсткой экономии, в то время как Один Процент монополизирует доходы.

Вопрос в том, как будет проявляться политическое сопротивление захватам финансовой власти? Примет ли народное разочарование форму слепой антиправительственной политики, законодательно захваченной финансовыми кругами? Или вновь заявит о себе классическое прогрессивное реформистское движение?

Возникающая финансовая олигархия

Лоббисты Уолл-стрит разработали проект Транстихоокеанского партнерства и его европейскую копию, условия которых администрация Обамы держала в секрете даже от Конгресса. Было известно лишь, что эти договоры не позволят правительствам регулировать финансовый и корпоративный секторы с целью принимать меры по защите окружающей среды и взимать плату за очистку. Цель состоит в том, чтобы освободить политику от демократического выбора, передав контроль над правительством «технократической» бюрократии, набранной из финансового и других рантье-секторов и управляемую армией лоббистов Гайтнера, которые заявят общественности, что Нет Альтернативы передаче налоговой политики и денежной власти от законно избранных правительств МВФ и Европейскому центральному банку, Уолл-стрит и лондонскому Сити. Неолиберальные политики утверждают, что чувствуют боль избирателей — должников и безработных, но говорят, что они ничего не могут сделать, кроме как последовать совету ввести жёсткую экономию и выручить банки, чтобы те могли давать взаймы больше.

Рост обслуживания долга и завышенные из-за долгов цены на жильё в условиях падения заработной платы игнорировались до тех пор, пока движение «Захвати Уолл-стрит» не объяснило, почему экономика застопорилась: из-за ухудшения потребительского спроса, поскольку доход предназначен для обслуживания долга. Не следует удивляться тому, что экономика, на 70 процентов зависящая от потребительских расходов, замедляется, когда кредиторы, монополисты и владельцы собственности взимают дань с заёмщиков, арендаторов, студентов и пользователей услугами государственной инфраструктуры. По сути, эти группы выплачивают репарации за поражение в финансовой и неоклассовой войне, о которой они даже не подозревали.

Таким образом, мы возвращаемся к тому факту, что в биологической природе паразиты производят фермент, который усыпляет осознание Хозяином, что он захвачен нахлебником. В сегодняшних финансиализированных экономиках такой фермент состоит из «мусорной» теории экономики. Популярные средства массовой информации отвлекают внимание от того, как Федеральная резервная система смогла создать то, что в настоящее время составляет более 4 триллионов долларов для количественного смягчения, не считая подстёгивания инфляции цен и зарплат. И почему, с моральной точки зрения, крупные незастрахованные вкладчики, держатели облигаций и спекулирующие «контрагенты» банков были спасены в период долговой дефляции для остальной экономики? Почему ФРС не создала этот кредит для погашения долгов? Почему долги сохранились, что привело к потерям прав выкупа, которые разорили целые жилые районы, в то время как крупнейшие банки были спасены, чтобы возобновить выплаты самим себе непомерных бонусов и дивидендов?

Продажа избирателей спонсорам кампаний, продвигающих политику в интересах Одного Процента, привела к тому, что обе основные политические партии США стали вызывать недоверие широких слоев электората. С учётом того, как демонстрации «Захвати Уолл-стрит» вызвали подражание во всём мире, пробуждая осознание того, насколько большие деньги развратили наше правительство и нашу экономику, кажется удивительным, что ни одна демократическая или другая потенциально левая коалиция не попытались мобилизовать широкое неприятие сегодняшней пробанковской политики. Пропаганда подлинно социалистической политики может ошеломить вашингтонских политиков своей популярностью, как это сделала коалиция «Сириза» в Греции (её описание в Главе 24 ниже).

Чайная партия (и либертарианцы с корнями в анархистской традиции) не понимает, что только правительство, достаточно сильное для того, чтобы облагать налогами и регулировать Уолл-стрит, может остановить сегодняшний захват власти финансистами и рантье. Атаки на «большое правительство» без различия между большой олигархией и смешанной экономикой прогрессивной эпохи — того, что раньше называлось социализмом, — ослабляют усилия по регулированию и налогообложению богатства и ведут к тому, что несогласными манипулируют для поддержки власть имущих, в стиле братьев Кох ( создавая правые организации — Прим. перев. ).