Знание-сила, 2005 № 06 (936)

В ближайшие пять лет эта семья будет игрушкой в руках европейских властей. Третьего марта 1848 года Маркс подучил приказ короля о высылке из Брюсселя. В мае 1849 года — революция в Германии подавлена — его изгоняют из родной страны, где он редактировал «Новую Рейнскую газету», подстрекавшую бюргеров к мятежу. Летом 1849 года французские власти высылают его в Бретань. С женой и детьми — их уже трое, и вот-вот появится четвертый — он переезжает в Лондон. Весной 1850 года, в холодный, дождливый день, семью Марксов за долги прогоняют из квартиры, где они остановились. Эпопея с переездами завершилась лишь в декабре 1850 года, когда семья поселилась в двухкомнатной меблированной квартире. Разумеется, жить надо было по средствам: в квартире не было ни ванны, ни водопровода, ни клозета. Большую же часть имущества, переезжая с места на место, Женни распродала.

Только в октябре 1856 года, получив наследство после смерти матери Женни, Марксы покидают свой «вертеп» и переезжают в дом на северной окраине Лондона. Теперь их благополучие неотделимо от чьей-либо смерти. В ноябре 1863 года в Трире умирает мать Карла, и на следующий год его семья переселяется в «господский дом». В мае 1864 года (Женни - 50 лет) Марксам завешает свое состояние их друг Вильгельм Вольф.

В 1867 году выходит в свет главный труд Карла Маркса «Капитал» (первый том). С ноября 1868 года Маркс впервые в жизни получает постоянное жалование. Ему назначает «стипендию» в 35 фунтов крупный английский бизнесмен немецкого происхождения Фридрих Энгельс; он же соглашается оплачивать долги Маркса. По подсчетам немецкого историка Фолькера Пилгрима, автора книги «Прошай, Маркс», 35 фунтов в 1868 году соответствует примерно 2250 долларам в 1990 году.

Тихая заводь, спокойная жизнь. Семейный корабль мирно скользит по дремлющим водам.

«Если бы я начал жизнь сначала, — писал Маркс в августе 1866 года будущему зятю Полю Лафаргу, — я никогда не женился бы. Пока это в моих силах, я хотел бы оградить своих дочерей от тех скал, о которые разбилась жизнь их матери».

Десятилетиями Маркс педантично вел дневник этой трагедии, этого жизнекрушения. Его письма к Энгельсу, если бы цензоры вымарывали из них «политику», напоминали бы медицинскую карту больного. Эти записи — другой портрет Женни, ее неуловимая бледная тень. Маркс снова и снова пытается запечатлеть ее. На бумаге остается лишь бесформенное, безымянное страдание.

«Моя жена... очень утомлена»

(2.04.1851) .

«Дома всегда все в «осадном положении», и ручьи слез анюируют (наводят скуку. — А. В.) и бесят меня ночи напролет. Где уж тут поработаешь?»

(31.07.1851)

«Моя жена очень страдает, худеет и кашляет»

(13.07.1852).

«Мой дом — лазарет, и к[ризис] так тягостен, что вынуждает меня уделять ему все свое внимание»

(8.09.1852).

«Ввиду холодной погоды моя usual secretary (секретарша. — А.В.) не сумела так быстро подняться с постели, как это обычно бывает»

(13.02.1855).

«Все последние месяцы моя жена больна»

(30.10.1856)

«Мне трудно писать,., лечение жены не продвигается»

(2.12.1856).

«Вот уже пол года моей жене беспрестанно нужен врач. Она и впрямь очень сдала»

(23.04.1857).

Некоторые комментаторы усматривают в этих настойчивых стенаниях своеобразную хитринку. Безденежье, беспомощные дети, больная жена, отчаянье и нищета — в таких случаях другу приходят на помощь, не спрашивая, сколько ему нужно денег. Но для Карла подобные просьбы и так не утомительны. Почти в каждом третьем письме к Энгельсу он беззастенчиво просит денег. И снова — «дневник ее страданий».

«Вот уже много недель моя жена пребывает в чрезвычайно нервическом состоянии»

(23.11.1860).

«Моя жена... чрезвычайно утомлена, и я боюсь, что дело примет скверный оборот, если struggle (напряжение. — А. В.) продлится»

(20.11.1861).

Наполеоны и Кавуры приходят и уходят, Бисмарки и Александры вершат судьбы империй, войны начинаются и проигрываются, коммуны гибнут. Только в лондонском доме, где поселились Марксы, происходит всегда одно и то же: «В доме живет человек. он змей приручает, он пишет, он пишет в Германию письма» (П. Целан). Оглядываясь через левое плечо, он видит, как от постели, где уже несколько недель лежит, почти не вставая, его одинокая жена, отрывается черная тень, бежит по комнате, нависает над ним, стелется, как ручная. В конце письма он делает традиционную приписку: «Моя жена серьезно больна». Ставит дату: «15 июля 1878 года». Только сличая даты, пометившие листы корреспонденции, можно понять, что прошла жизнь.

«Я бы покинул Лондон,., если бы мне не помешала тяжелая болезнь жены» (27.06.1880).

«Состояние здоровья моей жены становится с каждым днем все серьезнее, а потому настоятельно требует, чтобы я беспрестанно был при ней»

(2.07.1881).

«Этому препятствует роковая болезнь моей жены, каждый день приближаюшая катастрофу»

(1.10.1881).

Звон колокола, вдребезги зеркала. Второго декабря 1881 года умирает Женни Маркс. Ее последние слова: «Карл, сил моих больше нет!» Четырнадцатого марта 1883 года скоропостижно умирает Карл Маркс.

Слышал ли он голос своей жены? Читал ли ее письма?

Женни и Карл Марксы

Фридрих Энгельс

Страница рукописи Карла Маркса

«...Все это время (с марта 1863 года. — А.В.) я так страдала и так сдала физически, что теперь мне дается с трудом любое умственное напряжение, даже сочинение небольшого письма. Помимо сильной, нервической мигрени я страдала от почти полной глухоты, болезни, весь ужас которой, к сожалению,., не могу описать» (из письма к Эрнестине Либкнехт от 13 октября 1863 года).

«Тяготы и страдания повседневной жизни порой бывают гораздо ужаснее, чем эти эффектные сами по себе политические бедствия» (из письма к Эрнестине Либкнехт от 14 октября 1866 года).

Но уж следующее письмо он читал. Он должен был получить его в Манчестере, где отдыхал у образцового бизнесмена Энгельса: «...Я здесь сижу без крова и хлеба... Сижу, и почти все глаза выплакала, и не найду помощи... У меня голова не выдерживает. Я восемь дней крепилась, теперь не могу—» (из письма Женни к Карлу Марксу от 19 июня 1852 года).

На фотографиях, сделанных в последние годы жизни, у Женни Маркс восковое лицо, остекленевший, печальный взгляд. Опухшие руки судорожно сжаты. Она словно держится ими за саму жизнь.