Знание-сила, 2003 № 03 (909)

«Санкт-Петербург и Оренбург – два новых окна Империи… Окно в Европу и окно в Азию. Именно Граница создала эти города и регионы… была духом и функцией и того, и другого места. Оренбург возглавлял оборонительную линию, держал границу, рос погранзаставой имперского уровня; Петербург служил главной погранзаставой империи. Всего два века прошло – а все то же: опять в Оренбурге озабочены набегами из степи и угоном скота, хотя не менее кражами кабеля и провода на цветной металлолом, что также роднит его с величественным Петербургом, откуда немало металла ушло контрабандой за границу… Итак, Петербург и Оренбург – вехи на границах… кристаллы границы. Но вот какой границы? Границы России – очевидно, но с чем? Ответ не прост. К западу от Петербурга – Европа, несомненно и наверняка, но к востоку от Оренбурга (топографически к югу) – несомненно и наверняка Азия, значит, к западу – опять же Европа Но как же это?.. Что же находится между двумя границами, между границей Азии и Европы, что же это – не-Азия и не-Европа одновременно?.. Эта негативная двойственность страны восхищает старых и новых евразийцев, двойное отрицание они переводят в двойное утверждение: сверх Европа и сверхАзия…»

Некоторые парадоксы Каганского, будучи произнесены, тут же перестают выглядеть парадоксами, а превращаются в нечто само собой разумеющееся, тем более что события, произошедшие и продолжающие происходить после написания статьи, в самое последнее время, подтвердили их странную правильность. Например, резко скептическое отношение географа к экологическому движению как специальному политическому занятию и особому, отделенному от остального образу жизни: процедуры по восстановлению природного баланса должны быть составной частью любой нормальной деятельности, а не полем самоутверждения романтиков и экстремистов, иначе оно не только бессмысленно, но и вредно, и пора уже говорить об охране человека как составной части природы вместо бесконечной войны с его потребностями и созидательной энергией.

«Сфера пространства сегодня остается своеобразной terra incognita. Она неотрефлексирована и присутствует в культуре как бессознательное» – пишет В. Каганский. Между тем, как выясняется, теоретическая география может стать опорой для освоения пространства и рационализации отношений с ним.

Чему, в частности, и служит эта книга.

Рафаил Нудельман

Древняя надпись такого содержания, начертанная на стенке скромного, подобного тысячам таких же, глиняного «ларца для костей» – «оссуария», была выставлена для всеобщего обозрения в конце октября прошлого года в Королевском музее провинции Онтарио в канадском городе Торонто. Думается, что этой непритязательной надписи суждено вызвать такую же длительную бурю споров, какую до сих пор вызывает и «Туринская плащаница». По мнению одних она неоспоримо свидетельствует о реальности Якова, сводного брата Иисуса Христа, а следовательно, – и о реальности самого Иисуса (названного в надписи на ивритский манер «Иешуа»), тогда как по мнению других эта надпись представляет собой в лучшем случае случайное совпадение, в худшем – целенаправленную подделку.

Этот ларец был найден и куплен в Израиле и хранился у израильского коллекционера, пока тот не передал его для демонстрации в Канаду. В «израильской» части истории загадочного ларца есть все элементы настоящего детектива.

Первым о сенсационной находке сообщил Гершель Шанкс, главный редактор чрезвычайно влиятельного журнала «Библейское археологическое обозрение», сокращенно «БАР». Вот как выглядела история ларца в передаче Шанкса. В ларцах такого рода принято было в древней Палестине хранить кости покойников (может быть, в ожидании обещанного Иезекеилем воскрешения, когда кости мертвецов облекутся плотью), и поэтому таких ларцов найдены на сегодняшний день тысячи. Данный оссуарий принадлежит израильскому коллекционеру – скромному, не прибывшему на пресс-конференцию человеку, который 15 лет назад купил его у «дилера» и вплоть до последнего времени не понимал важности надписи. Однако в минувшем году анонимный коллекционер встретился на частной вечеринке с известным французским специалистом Андрэ Лемэром и попросил его расшифровать некую надпись. Прочитав эту надпись, Лемэр сразу понял ее сенсационность и попытался объяснить это коллекционеру, но тот лишь пожал плечами и с удивлением спросил: «А что, разве Божий сын имел брата?»

К сведению удивленных: в евангелиях от Матфея и Марка есть почти одинаковое место, где простые люди, окружающие Иисуса, говорят в ответ на заявления, что он – Сын Божий: «Разве он не брат Иакова, Иосии, Иуды и Симона?» Видимо, этот же Иаков фигурирует в «Деяниях апостолов», когда речь идет о том, требовать ли от язычников обрезания при вступлении в христианскую церковь, и Иаков выступает за компромисс в этом вопросе против фарисеев-«фундаменталистов». Ему же приписывается «Послание св. апостола Иакова» с его «предостережением богатым». Христианская традиция утверждает, что Иаков, брат Христа, был главой первой, «Иерусалимской» общины христиан, состоявших из одних евреев, следовавших закону Моисея, но признававших Иисуса мессией. Своей заботой о бедных и враждебностью к богачам стяжал в народе прозвище «Справедливого» и навлек на себя ненависть храмовых священников; в 62 году н.э., воспользовавшись пересменкой прокураторов в Палестине, еврейский Синедрион приговорил Иакова к побиению камнями.

Как рассказывает газета «Гаарец» (в статье журналистки Сары Лейбович-Дар), история эта «полна трещин». В этом выражении газеты обыгрывается тот факт, что пресловутый оссуарий, как выяснилось, прибыл в Торонто «весь в трещинах», по поводу чего владелец ларца выразил тревогу и недовольство. Узнали о его реакции весьма просто: в Израиле он не анонимен, его имя и фамилия – Одед Голан – хорошо известны (прежде всего, следственному отделу Управления древностей), а биография ларца с надписью (впервые поведанная читателям упомянутой журналисткой) выглядит совершенно иначе, чем в передаче Гершеля Шанкса, и действительно полна противоречий и странностей. Начать с героя: Одед Голан, тель-авивский инженер, в прошлом туристский агент и гид (Египет, Япония, Сингапур), человек чуть старше 50-ти, неженатый, бездетный, владелец двух маленьких фирм, в одной из которых совладельцами являются также его родители и брат Ярон, владелец издательства «Голан». Брат рассказывает, что Одед интересуется древностями с детства, уже в 11 лет участвовал в раскопках Масады, где ему покровительствовал Игаль Ялин, в 16 лет начал собирать древнюю керамику скупая ее у арабских дилеров в Старом городе в Иерусалиме. Один из дилеров говорит о его фанатичном увлечении археологией, Шанкс упоминает о его знании арамейского языка, брат называет «гениальным» знатоком археологии. Сам Одед Голан говорит, что у него сообщение Лемэра «поначалу не вызвало никаких ассоциаций. Я не знаком с историей христианства и не специалист в этом вопросе, меня интересует тот период, что предшествовал началу новой эры».