Знание-сила, 1999 № 09 – 10

Удалось пролить свет и на известную проблему: какой из современных видов цветов наиболее близок к первому прародителю? Этот вид называется «гнетофиты» (Gnetophytes) и растет в американских пустынях и в пустыне Намибии, одном из самых сухих мест на Земле. На самом деле, это не цветы в полном смысле слова, но у них аналогичная структура репродукции, и потому их считают ближними родственниками. Цветами их считают еще и потому, что с ними связаны некоторые насекомые, которые помогают им размножаться.

Все это лишь первые результаты, доложенные на упомянутом конгрессе; они вызвали ураганы размышлений и бури аргументов и контраргументов, поэтому скорее всего картина будет проясняться и уточняться, а мы сейчас излагаем только пунктир основных результатов, поэтому выглядят они несколько отрывочно и незаконченно. Так всегда выглядит то, что рождается на самом острие науки.

Используя новейшие методы анализа последовательностей ДНК и более традиционные морфологические и анатомические методы, исследователи установили некоторые удивительные случаи родства внутри обильного мира цветов: некоторые двудольные растения (включая магнолии и водяные лилии) находятся в близком родстве с однодольными (травами и орхидеями).

Следующее открытие состоит в том, что все растения и животные образуют лишь крошечный отросток на огромном дереве жизни, и это говорит о том, что науке пока не известен буквально «космос» в основном одноклеточных растений, составляющих основную часть этого дерева.

Все это очень похоже на то, как несколько веков назад ученые открыли, что наше Солнце – всего-навсего одна звезда из миллиардов. Это стимулировало исследование космоса. Похоже, что сейчас нечто подобное происходит и в биологии: исследователи поняли, что им известен лишь крошечный участок «биокосмоса». На сегодня ученые знают около полутора миллионов видов растений и животных на Земле, а сотни миллионов скрыты от их глаз. «Миллионы микроскопических организмов живут на растениях и животных, в растениях и животных, в воздухе, земле и воде, – считает Мишлер. – Мы не видим их. Мы только-только пытаемся их разглядеть и начать понимать, как они живут и взаимодействуют друг с другом и с окружающей средой».

По материалам зарубежной печати подготовил Александр Семенов.

Андрей Никитин

Преподобный Сергий Радонежский и герой Куликовской битвы Александр Пересвет прочно связаны друг с другом преданием, согласно которому троицкий игумен послал на битву с Мамаем двух братьев-иноков. Один из них, Пересвет, и открыл своим поединком историческое сражение 8 сентября 1380 года на Куликовом поле. Этот момент сражения стал в дальнейшем как бы центральным событием битвы и даже своего рода символом победы Руси над Золотой Ордой, торжеством «честного креста» над «неверными». Однако «стоп-кадр», запечатленный художником В.М. Васнецовым, вызывает множество недоуменных вопросов.

Как мог принимать участие в сражении монах, отринув данные им при постриге обеты?

Почему о встрече Дмитрия Ивановича с Сергием не сообщает ни одна летопись, а имя героя-чернеца отсутствует в синодиках Троице-Сергиевой лавры так же, как и его брата Ослеби?

И наконец, не означает ли это, что участие знаменитого подвижника русской Церкви в событиях 1380 года, как и подвиг Пересвета, – не более чем благочестивая легенда?

Чтобы попытаться ответить, нужно заново пересмотреть все, что нам известно о Пересвете и Ослебе.

Историческая традиция рисует события следующим образом. Московское войско и дружины союзных князей собрались в Коломне 15 августа 1380 года. Три дня спустя, 18 августа, Дмитрий Иванович с князьями и боярами посетил обитель преподобного Сергия, получил благословение на битву, а в помощь – двух иноков, братьев Пересвета и Ослебю. 20 августа он уже был в Коломне (то есть преодолел за сутки около двухсот километров пути от Троицкой обители до берега Оки, что нереально), потому что утром того же дня войска выступили из города, 24-го перешли Оку возле Лопасни, а 5 сентября вышли к верховьям Дона. Простояв на берегу Дона около двух суток, 7 сентября войска форсировали реку и к вечеру того же дня вышли к речке Непрядве, за которой и было решено дать сражение Мамаю. На следующее утро, перед битвой, к Дмитрию пришел посланец троицкого настоятеля с благословенной просфорой и «грамоткой», после чего была одержана полная победа над ордынцами. Что касается Пересвета и его брата Ослеби, то, согласно распространенному преданию, оба они погибли в битве и были вместе похоронены в Москве, на территории Старо-Симонова монастыря.

О событиях 1380 года мы знаем по четырем произведениям. Это так называемая «Летописная повесть», «Житие Сергия Радонежского», «Задонщина» и «Сказание о Мамаевом побоище». Начнем с «Летописной повести», дошедшей до нас в двух редакциях – краткой и пространной.

Краткая редакция «Летописной повести» появилась до 1409 года, но даже в переработанном к середине XV века варианте этого текста нет и намека на поединок Пересвета с ордынским богатырем. Имя же Гересветаупомянуто не в рассказе о битве, а только в перечне погибших князей и бояр, причем последним.

В пространной редакции «Летописной повести» мы находим много новых сведений о Куликовской битве: точные календарные даты, сообщение, что на помощь московскому князю пришли два сына литовского князя Ольгерда, Андрей и Дмитрий, князья брянский и трубчевский, «со всеми своими мужи», и что московского князя благословил не Сергий, а коломенский епископ Герасим. Именно поэтому троицкий игумен послал московскому князю вдогонку грамоту с благословением, которую тот и получил за два дня до Рождества Богородицы, то есть 5 или б сентября, когда войско встало на берегу Дона в раздумье перед дальнейшим шагом.

О поединке перед сражением пространная повесть также ничего не говорит. Только в конце, в перечне павших (но опять на последнем месте), возникает имя Александра Пересвета, причем здесь он впервые назван «бывшим боярином брянским».

Вторым по значимости источником о событиях 1380 года является «Житие преподобного Сергия Радонежского», созданное Епифанием Премудрым и к середине XV века переработанное Пахомием Сербом. Из него можно понять, что к Сергию «однажды» приехал Дмитрий Иванович и начал жаловаться на угрозы со стороны Мамая. Игумен благословил князя на битву, а Дмитрий обещал в случае победы построить монастырь. Так был основан монастырь на Дубенке в память Успения Пресвятой Богородицы. Вот и все. Ни о каких иноках, посланных с князем, ни одна из версий жития не упоминает. Но когда они виделись? В текстах жития об этом не говорится. Считалось, что обращение московского князя к троицкому игумену произошло накануне битвы на Дону. Однако, как выяснил В.А. Кучкин, монастырь этот основан не в память Рождества Богородицы, приходящегося на день победы на Дону, то есть 8 сентября, а в память Успения Богородицы, которое отмечается 15 августа, и построен за год до Куликовской битвы! Загадка легко разрешается, если вспомнить, что первый разгром ордынских войск произошел на реке Воже 11 августа 1378 года, за три дня до праздника Успения Богородицы. И значит, Дубенский монастырь явился памятником не Куликовской битвы, а предшествующей, с которой и был связан приезд Дмитрия к Сергию.