Знание-сила, 2000 №07

Народы Амура значительно раньше, чем родственные им жители Восточной Сибири, перешли от кочевого к оседлому образу жизни. В отличие от охоты, рыбная ловля, добыча идущей вверх по реке, «проходной» рыбы не требовала постоянных перемещений, в дальневосточной тайге возникли многочисленные поселения. Оседлость, в свою очередь, способствовала дальнейшему развитию материальной и духовной культуры, более сложными становились социальные отношения. Здесь, в амурских селениях, давно оставленных людьми, и удается отыскать наиболее ранние следы «одетых в рыбью кожу».

Археологические раскопки просторных, углубленных в землю жилищ эпохи нового каменного века позволили уточнить абсолютный возраст культурной традиции амурских рыболовов: он оказался значительно более древним, чем можно было судить по письменным источникам.

Как жили эти люди шесть тысяч лет назад? Их рыбацкие селения были хорошо укреплены. Во главе общин стояли вожди и шаманы, и роль их была исключительно высока. Свидетельствует об этом широкое распространение «культа черепов». На берегах Амура и Уссури обнаружены наскальные рисунки, изображающие личины с большими, круглыми глазницами. Нередко загадочные лики покрыты орнаментом из концентрических кругов и плавно изогнутых линий. Иногда от человеческих голов отходят в разные стороны, словно солнечные лучи, извивающиеся змеиные тела. Подобные петроглифы были связаны с верой амурских народов в особую, магическую силу, которой обладали останки умерших родоначальников, вождей и жрецов. По данным этнографии, еще в недавнем прошлом на Дальнем Востоке тела ушедших из жизни шаманов препарировались. Их головы отделяли от туловища, мумифицировали и хранили в тайных, известных лишь посвяшенным местах.

Святилища, о которых знали только избранные, существовали, вероятно, и у древних обитателей Приамурья. Близ старинного нанайского поселка Сакачи-Алян сохранилась целая галерея рисунков на камне. Выполнены они, главным образом, на валунах, значительную часть года скрытых водами Амура. Известный исследователь истории и культуры дальневосточных народов Л.Я. Штернберг писал о том, что когда он в начале XX века первый раз приехал в Сакачи-Алян. увидеть многие петроглифы не удалось – они находились глубоко под водой. Едва ли это была случайность. Древние жители селения изобразили таинственные личины на глыбах базальта, лежавших в месте впадения в Амур другой реки, то есть как раз там, где уровень воды практически всегда был высоким. Таким образом, увидеть рисунки полностью можно было лишь в строго определенное время года. Именно в эти дни, вероятно, устраивался обряд инициации – посвящение юношей и девушек в тайные знания племени.

Поселения «одетых в рыбью кожу» были не только военными укреплениями и культовыми центрами. Судя по результатам раскопок, здесь жили искусные ремесленники. На среднем и нижнем Амуре, на берегах его многочисленных притоков найдены разнообразные по форме керамические сосуды. Древние гончары Приамурья были настоящими художниками. Их чаши, миски, вазы покрыты, как правило, сложным геометрическим орнаментом. Преобладают в нем те же концентрические круги и спиралевидные линии, что встречаются на наскальных рисунках. Есть на сосудах и рельефные изображения антропоморфных ликов.

Сосуд, обнаруженный в древних жилищах Вознесеновки, неподалеку от места впадения в Амур Хунгари, – безусловно, выдающееся произведение мирового искусства. К сожалению, он сохранился лишь частично и восстановить его полностью не удалось. Однако общая композиция ясна. Всю верхнюю половину сосуда охватывали личины, каждая из которых несла индивидуальные черты. Антропоморфные маски причудливо соединялись с загадочными, звероподобными туловищами с извивающимися когтистыми лапами, рождая фантастические завораживающие образы.

Часть рельефов на сосуде из Вознесеновки поразительно напоминает петроглифы Сакачи-Аляна, но есть и такие, в которых прочитывается иная, более утонченная художественная традиция. Особенно выделяется один лик с четко очерченными бровями, миниатюрным прямым носом, слегка приоткрытым ртом и большими, удлиненными глазами. Удивительный образ, сочетающий в себе достоверность, фантазию, декоративность! Невольно пытаешься встретиться глазами с загадочным ликом, удержать его взгляд, но это не удается….

Сосуд, несомненно, предназначался для ритуальных целей, и рельеф на его тулове был изображением божества. Но независимо от того, какое содержание вкладывал в свое произведение древний художник, он создал светлый и возвышенный образ человека. А это значит, что духовная культура «одетых в рыбью кожу» прошла длительный путь развития.

Женская фигурка, найденная близ таежного озера Эворон, созвучна великолепному рельефу из Вознесеновки. Выполненная из светло-коричневой терракоты, миниатюрная, живая, она была названа «Приамурской Нефертити». Скульптура произвела столь сильное впечатление на археологов, что, составляя ее описание, маститые ученые использовали сравнения, нечасто встречающиеся в научной литературе. По словам академика А. П. Окладникова, «Нефертити» похожа на миловидных и грациозных нанайских девушек, у нее нежный овал лица и маленькие губы, вытянутые вперед, словно в ожидании поцелуя…

Эта скульптура – подлинный шедевр первобытной пластики. Она выполнена в условной манере – едва намечены руки, не разработан торс, но сколько в ней жизни, движения, 1рации! Немногословность деталей концентрирует внимание зрителя на главном – лице героини. Ты видишь его четко и ясно, как видят предмет, выхваченный из темноты ярким лучом света, и так же мгновенно запечатлеваешь в своей памяти.

Вероятно, «таежная богиня» была охранительницей домашнего очага, она могла быть «хозяйкой» озера или реки, помощницей рожениц, покровительницей девочек,

Керамический сосуд. Приамурье, IV-III тысячелетия до н. э.

Судя по обилию и разнообразию рисунков на валунах близ нанайского селения Сакачи-Алян, здесь находи.яся в древности один из крупнейших культовых центров цивилизации «рыбьекожих»

Петроглифы. Приамурье, IV-III тысячелетия до н.э.