Анна Азарнова - Если с собой трудно [«Слепые пятна» личности и внутренние конфликты] [litres]

Люди с низким уровнем сформированности личности часто раздражаются, отвечая на вопрос о том, что они чувствуют в текущий момент или о том, что они переживали в той или иной жизненной ситуации, потому что понятия не имеют о том, что именно происходило внутри них. Соответственно, они некомпетентны относительно самих себя и своего внутреннего процесса и обычно осознают это. Им трудно руководить собственным поведением по двум причинам: они плохо понимают свои истинные желания (очень характерно для них такое высказывание: «Я не знаю, чего хочу на самом деле; встречаюсь с девушкой, и сейчас, когда с вами разговариваю, мне кажется, что она самая крутая девушка на свете и наша встреча с ней – большая удача, но потом мое состояние изменится, и это может произойти в любой момент, и тогда она мне покажется мерзкой и отвратительной, и я сам буду себе противен из-за того, что я с ней, понимаете?») и не в состоянии регулировать собственное поведение, управлять собственными эмоциональными реакциями. Учитывая все это, им нельзя не посочувствовать! Данные трудности одновременно являются их зонами ближайшего развития и задачами в психотерапевтической работе. Именно перечисленные здесь качества им важно развивать в себе, и это большой вызов для них.

Что касается эмпатии как по отношению к себе, так и другим, то здесь также налицо значительные сложности. Людям с низким уровнем сформированности личности очень трудно сочувствовать самим себе. Я здесь не говорю о жалости и «жалении себя» («Ах я, бедненький, все меня бросили, никто меня не любит!»), которые ничего общего с эмпатией не имеют. Я говорю о сопереживании, связанном с искренним желанием понять мотивы поступков другого с позиции принятия. Например, об ощущении глубокой печали в связи с тем, что потребность в глубоком и близком контакте с кем-то (изначально с матерью), потребность, которая остро значима для такого человека, всегда оставалась без ответа: услышав эту печаль, ей невозможно не сопереживать. В контакте с психотерапевтом, эмпатически воспринимающим, слышащим эту печаль, такой человек сам способен ее услышать и ощутить сопереживание со стороны другого – опыт, который очень значим для них. Однако наедине с самим собой такой человек не слышит в себе этой печали, а если и услышит, назовет себя хлюпиком и слабаком, который, конечно, пропадет в этой жизни, где выживают только сильнейшие и безжалостные.

В отношении же других людей эмпатическое понимание оказывается для такого человека так же трудно достижимым, как и в отношении себя самого. Очень часто люди с низким уровнем сформированности личности прямо говорят о том, что не понимают, что чувствуют другие, и могут только строить догадки об этом, каждая из которых равным образом маловероятна. Они, по их собственным словам, не могут поставить себя на место другого человека, взглянуть на мир его глазами, увидеть ситуацию с его точки зрения. Поэтому такие люди могут вести себя в отношении окружающих жестоко. Вообще, любое жестокое поведение обычно связано с временным или постоянным дефектом эмпатической способности. Приведу простой пример.

Дочь, мать и собака находятся на кухне. Дочь (20 лет), страдающая избыточным весом, тщетно старается обуздать свой аппетит за столом, и ей это плохо удается (как на грех, мать как раз испекла свой фирменный торт, устоять против которого очень трудно). Пока дочь разделывается с куском торта (чувствуя при этом себя очень плохой), мать разговаривает с собакой. Разговор этот выглядит «невинным» и «как бы» не относится к дочери: «Зайка ты моя маленькая, какая ты у меня хорошенькая, какая стройная, мы с тобой знаем, что надо кушать понемножку, мы с тобой не станем набивать брюхо, мы не станем жиреть, как свиньи, пусть это делают глупые обжоры, глупые-глупые слабые обжоры, которые сами себя в руках держать не могут… Пусть нажираются и становятся толстыми-претолстыми, дряблыми, некрасивыми, отвратительными, никому не нужными, да, мой сладенький?» Будучи несколько истеричной, собака постоянно гавкает в продолжение этого разговора, что интерпретируется матерью как знак согласия: «Да, мой хороший, да!» Девушка закипает, однако старается не показать виду, хорошо зная свою мать: любое проявление эмоций, любой срыв будут использованы для того, чтобы снова обвинить ее в слабости и неспособности себя контролировать. С огромным трудом она досиживает до конца трапезы, а затем, когда мать отворачивается, хватает собаку и волочет в ванную, чтобы расправиться с ней: и мать, и собака вызывают страшную ярость, которая выплескивается наружу. Собака, чуя беду, пытается кусаться и вырывается, что еще больше распаляет преследовательницу, и только то, что она, наученная опытом, умудряется спрятаться под ванной, спасает ее от неминуемой жестокой расправы. Девушка в ее текущем состоянии неспособна понять, что собака не при чем, что собака не является союзницей матери, и гавкала она просто потому, что пришло время гулять. Девушка захвачена собственным состоянием отчаяния, ярости и беспомощности, которое управляет ею в текущий момент.

В связи с неспособностью встать на позицию другого человека люди с низким уровнем сформированности личности выстраивают контакт с окружающими весьма специфическим образом, неизменно крайне дискомфортным для их партнера. Обычным явлением, например, является нарушение личных границ. Приходя к вам домой, такой человек легко может залезть в ваш стол или компьютер, забрать с собой какие-то ваши вещи («Я потом верну»), причем делает это, не спрашивая разрешения хозяина. Он бесцеремонен, может позвонить вам с любое время дня и ночи или появиться у вас без приглашения. Он знает, что вам нужно делать, и настаивает на том, чтобы вы поступили именно так, в противном случае не стесняется сообщить вам о том, что вы глупы или не умеете жить. Не спрашивая ваших планов, он навязывает вам свое присутствие или какие-то дела, а ваш отказ воспринимает с агрессией. К сожалению, в отношении окружающих люди с низким уровнем сформированности личности обычно бывают открыто или скрыто агрессивны (скрытая, непрямая агрессия проявляется в форме манипулирования). Они мастерски управляют поведением других людей, играя на их чувствах, причем всегда очень тонко и точно улавливают самое слабое место того, кто находится с ними рядом. Столь высокая компетентность в непрямых способах воздействия на человека объясняется очень просто: с самого раннего возраста эти люди не имели опыта равного, гуманного диалога со своими родителями, они не знали, что это такое – отношение к ребенку с любовью, уважением и принятием, они не имели опыта открытого, безопасного контакта. Их чувствами и состояниями никто не интересовался, их делали виноватыми за проявления естественных детских потребностей, их не принимали и не давали им близости. Они очень рано научились играть на желаниях окружающих, потому что это было единственным доступным им способом выживания. Однако во взрослом возрасте такой способ взаимодействия с собой и с миром приносит им массу проблем.