Юлия Жемчужникова - Достоинство возраста. Как относиться к старению

И все же мне нравится опыт. Мне, например, он часто помогает. Именно как накопленные навыки. Например, опыт общения с чиновниками или школьными учителями. Опыт во взаимодействии с другими людьми и животными, опыт выпечки хлеба и разведения огня… А больше всего — опыт выживания. К середине жизни вдруг поняла, что по большому счету — не боюсь! (так, по мелочи). Столько уже всего было, что пришло ощущение (видимо, с опытом), что уже точно выживу и неплохо…

В фильме «Чарли и шоколадная фабрика» Вилли Вонка — преуспевающий бизнесмен, производитель сладостей, которого в детстве психически изуродовал отец-дантист и который не может даже произнести слово «родственники». И мальчик Чарли, который живет в семье, олицетворяющей демографическое состояние белой расы: один ребенок, папа, мама и четверо стариков. Две бабки и два деда, убогих, немощных, кажущихся недалекими, спят вчетвером в одной постели в ветхом домишке и создают пространство, атмосферу… «От вас пахнет мылом и благородной старостью», — говорит им Вилли.

Из пяти детей, участвовавших в конкурсе мистера В. В., четверо были с родителями и только Чарли с дедушкой.

Последняя фраза фильма: «В конце концов Чарли выиграл шоколадную фабрику. А Вилли Вонка получил кое-что получше — семью».

Кстати, по результатам проведенного мной опроса никто не замечает этой морали и большинство думает, что фильм — о гадких и противных детях, на фоне которых положительно выделяется бедный мальчик, эдакая новая Золушка.

Хотя, похоже, мораль фильма в том, что старики могут дать ребенку куда больше заботливых и богатых родителей.

«Мне нечего ждать от жизни» — эта фраза часто является символом безнадежной безрадостной старости. Хотя на примере отношений «старики — внуки» очевидно, что отсутствие ожиданий весьма оздоровляет и даже осчастливливает отношения в обе стороны.

«Ожидания от жизни» — один из признаков молодости и зрелости, и потому они со всем остальным букетом пропагандируемы и рекламируемы. Хотеть! Все должны хотеть! И ожидать. И мучиться обманутыми ожиданиями.

Будда, не побоявшись тщательно поработать за всех мозгами, давным-давно понял: ожидания, желания — причина всех человеческих несчастий. Человек, который не мучим желаниями, а развил в себе приятие, ответственное, а точнее, волевое трудолюбие вместо ожиданий, — этот человек счастлив.

Наши же старики порой мучимы желанием желаний, они страдают от непривычного состояния отсутствия ожиданий. На самом деле, раз состояние неприятное, болезненное, значит, ожидания присутствуют, но они либо негативные, либо несбыточные. То есть, когда человек говорит «мне нечего ждать», он на самом деле думает: «как бы мне хотелось… но теперь уже бесполезно».

Отсутствие ожиданий — это состояние дао, это состояние Будды, сансары, то есть просветления.

Жизнь на земле весьма этому способствует. Вы просыпаетесь утром и рады, что проснулись, что можете принести воды, что жива ваша кошка и курица. А если курица умерла, вы говорите: «ну что ж, жаль…» Или как Курт Воннегут: «такие дела».

Вы учитесь у деревьев переживать смену сезонов, погоды, окружения. Вы смотрите на солнце, если его видно, или греетесь у печки, если дрова трещат. Вы принимаете внуков, когда они приедут, или живете вдали от них, если у них другие планы. И если вы всему этому научились, то ваши внуки, да и дети, могут сэкономить на поездке в Тибет и понять, глядя на вас, что такое просветление и истинная жизнь.

Итак, в отсутствие ожиданий важна интонация. «Мне нечего желать» с грустью или раздражением — самообман, и речь о наличии ожиданий, обманутых, нереализованных или с тайной надеждой на «а вдруг».

«Я ничего не жду» с улыбкой Будды — залог здоровья психики и старика, и его близких.

Когда мне говорят «а есть-то что-то надо», чаще всего подразумевается «надо чем-то заправлять „Ягуар“» (ну ладно, пусть «Волгу»). Когда мы думаем о старости (а делать это надо), желательно помнить, что задача — не обеспечить удовлетворение потребностей, а прийти к минимуму или отсутствию таковых. Меньше есть, несложно одеваться, минимум искусственного комфорта, максимум природного. Привыкать к земле. Это очень мудрая шутка.

Городские кладбища, где в многоярусных бетонных ячейках хранятся останки, так похожи на большие городские больницы и также похожи на бетонные многоэтажки. Это грустная история о неизменности стиля жизни и привычек.

Читаю в калужской газете про стариков, оставшихся в опустевшей деревне, статья называется «Брошеные?». Автолавка не ездит, нет воды в колодце… Ужасы-пугалки современных цивилизованных. В этом же номере газеты репортаж и попытка (неудавшаяся) расследования, почему весь (!) город Калуга в течение нескольких дней вынужден пользоваться покупной водой или ездить на родники — вода в кранах пахнет то ли аммиаком, то ли канализацией, и СЭС ее употреблять не рекомендует. А о стариках (в предыдущей статье) пишут: набирают снег, чтобы вскипятить чайник! Ну и что? Я тоже набираю. В чистом месте талая вода вкусная, а на родник в хорошую погоду прогуляться приятно, а в метель можно и снежком. Нет автолавки — повод обойтись без излишеств, химии и ненужных трат. Повод вырастить и сохранить с огорода, собрать из леса, поголодать, в конце концов. Ведь магазин все-таки есть в 10 км, значит, соль и спички запасаемы.

Нет в этом ничего страшного. Дом-интернат «со всеми удобствами» и смерть вдали от родной земли куда неприятнее.

Хотя, конечно, я понимаю, не все вообще представляют, что можно жить на земле, без всего городского. В городе намного труднее избавиться от лишних, навязанных потребностей, нужна большая воля, взращенная годами до. Но и тут можно понять, что реальные потребности — тепло, свет, немного еды и хорошие книги из библиотеки.

Отдельная большая статья внимания и расходов (потребностей?) — врачи, лекарства. Об этом стоит особо позаботиться заранее. Понимать, что привычка лечиться весьма навязанная, постараться ее не вырабатывать, а если есть — избавляться.

Медицина — великая и очень важная вещь, но излишества в ней очень вредны. Думаю, не только лекарства, но всю медицину важно принимать гомеопатическими дозами, чтобы не вредить.

Я редко бываю у врачей. Но вот сломался зуб, еду в Москву и думаю: «Стоматологи — достижение цивилизации, от которого я не могу отказаться». Привожу доктору, мастеру своего дела, четыре свои коронки и т. п. в баночке. Он мне говорит: «А вот видишь, я же говорил, они вечные, смотри, все целые, а вот ты рассыпаешься, и с этим ничего не поделать». Да, он у меня юморной. Жестко, обидно, поплакала от жалости к себе. Посмеялась над ней. Через неделю привыкла. Ничего уж, ладно, может, агрессии поменьше стало. Первыми, собственно, и потеряла клыки.